— И зачем же правителю Дардании понадобилась Окадия?

— В пустынях Окадии находится святилище бога Ди. Это один из трех храмов, в котором хранились артефакты: око Ди и священное послание с древними заклинаниями. Рауф надеялся с помощью заклинаний пробудить артефакт, усилить свой провидческий дар и завоевать для Крайона мир, предсказывая победы и славу. Но император Крайон получил в той битве смертельное ранение, а камень провидцев не активен и по сей день. Война оказалась бессмысленной, погибли тысячи магов из Дардании и Асумской империи. Мои родители тоже.

— Ваши родители?

— Да. Мои и Елены. Наша мать родила меня за несколько дней до сражения, Елене на тот момент было семь. Во время войны девочку отправили к родственникам, и она ничего не знала обо мне. Впрочем, это совсем другая история.

— Вы родились за несколько дней до сражения? Но зачем ваша мама вообще приняла участие в битве?! — Я была поражена откровениями Лукаса.

— Так приказал император Крайон. В битве сражались все маги Дардании: стихийники, провидцы и даже целители. Неважно, сильный дар или слабый, молодой маг или дряхлый старец. Ослушаться приказа было равносильно измене. И я даже догадываюсь, кто был советчиком.

— Рауф. — Я уже ненавидела этого мужчину.

Лукас кивнул:

— Ему важна лишь цель, а люди для него — средство.

— А целью были артефакты и храм бога Ди.

— Да, построенный потомками в землях Окадии и сохранившийся до наших дней в первозданном виде, в отличие от храмов Ариса и богини Аполии, — подтвердил Лукас. — Договориться с асумами не представлялось возможным, поэтому архимаг сделал все, чтобы убедить прежнего императора Дардании Крайона пойти войной на соседей.

Когда лорд Северс упоминул о войне, я почувствовала, как сдавило грудь и болезненно сжалось сердце. Мне искренне было жаль погибших.

— Получается, жертвы были напрасными, — посетовала я.

— К счастью, тех правителей уже нет. Сейчас в Дардании на троне император Эрик. Он не стихийник, а целитель. Увы, архимаг Рауф втерся в доверие и к Эрику, он манипулировал им многие годы, а сам за спиной вступил в сговор с супругой правителя и готовил переворот. Но заговор раскрыли.

— А как ваш Рауф стал советником короля асумов?

— Недавно в Асумской империи к власти пришел молодой и самолюбивый король Амин Шестой. У него слабый провидческий дар, но король мечтает о большем. Поэтому и приблизил к себе Рауфа, который, к слову, обладает даром внушения. Лучше бы на трон взошел младший брат прежнего короля и дядя Амина — принц Дамир.

— Почему принц Дамир лучше? — уточнила я, уже путаясь в чужих именах.

— Юношей он участвовал в той войне и помнит предательство архимага. Он никогда бы не приблизил к себе Рауфа.

На этом разговор пришлось прервать. Я начала задавать неудобные вопросы о побеге архимага и заговоре, и лорд Северс не смог или не захотел на них ответить. Но сейчас я вспомнила о той беседе, уловив в речи старшего Блэкстона упоминание об Окадии и Асумской империи.

После обеда мужчины прошли в кабинет хозяина дома, а я вместе с Пэт, леди Бригз и Еленой расположилась в гостиной. Женщины обсуждали детей — у старшей леди Блэкстон их было двое. Но я не заметила между Патрицией и Еленой особой близости, как наблюдала в отношениях Пэт и Эвелин. Хотя сестра Лукаса произвела на меня более благоприятное впечатление, чем леди Вивер. Возможно, потому, что она не пыталась проникнуть в мою голову, причиняя боль. А может, Елена мне нравилась потому, что была родственницей Лукаса. Он вскользь упоминал, что сестре приходилось много работать, чтобы содержать семью и оплачивать услуги четы Питерс. Тут же задумалась — а чем занималась я? О ком заботилась? С кем жила? Мои размышления неожиданно прервались: я почувствовала резкую головную боль и, вскрикнув, с силой сжала виски.

— Гвендолин? — Патриция подсела ко мне и положила руку на плечо. — Что с тобой? Тебе плохо?

— Голова заболела, — едва слышно пролепетала я, откинувшись на спинку дивана.

— Как назло, среди нас нет целителей, — посетовала девушка и приложила руку к моему лбу. — Боже, да ты вся горишь. Что же делать?

— Ей нужно прилечь. Боюсь, наверх она не дойдет. Проводим ее в кабинет, он находится чуть дальше по коридору, — предложила леди Бригз и помогла мне подняться с дивана.

Я уловила сочувственный взгляд Елены Блэкстон и попыталась улыбнуться. Видимо, улыбка вышла жутковатой, потому что женщина спросила:

— Может быть, вас отвезти в лечебницу?

За меня ответила Патриция:

— В таком состоянии она не доедет. Я отправлю охранника за нашим лекарем. Если лучше не станет, тогда Лукас отвезет Гвен к мистеру Веллюру.

Мы покинули комнату, но не поднялись по лестнице на третий этаж, где были хозяйские покои, а прошли по коридору дальше, миновав гостиную и столовую. Эту часть дома отделяла дверь, а на входе стоял охранник.

— Питер, пропусти нас, пожалуйста. Мисс Гвендолин плохо себя чувствует. Боюсь, на третий этаж она не дойдет, а ближайшая гостевая здесь, — попросила леди Бригз.

— Отец сюда не придет, он с гостями в большом кабинете на первом этаже, — добавила Пэт.

Мужчина замешкался, а затем кивнул и открыл дверь.

— Только прошу вас не заходить в личный кабинет лорда Бригза, а то мне попадет. — И охранник отошел в сторону, пропуская нас в помещение.

— Разумеется, мы помним о том, что в личный кабинет отца запрещено входить даже нам, — с раздражением заметила Пэт. — И там сплошные охранные ловушки: если бы захотели, не смогли бы.

— Успокойся, милая. Питер просто выполняет свою работу, — проговорила леди Бригз. А затем пояснила для меня: — На первом этаже находится так называемый приемный кабинет, там муж проводит совещания. А в этой части дома личный кабинет, здесь он работает с важными документами. Рядом с кабинетом есть гостевая комната. Иногда муж засиживается допоздна и может в ней заночевать.

Мы оказались в узком коридоре. Пэт указала на одну из дверей, поясняя, что именно там расположен кабинет лорда Бригза. Я едва соображала, о чем она говорит, настолько головная боль была сильной. Как только мы зашли в соседнюю комнату, и я опустилась на диван, почувствовала, что теряю сознание.

— Мама, я посижу с Гвендолин, — раздался голос Патриции.

— Хорошо. Я отправлю одного из охранников за лекарем и сообщу мужу, что мы здесь временно разместили гостью, — сообщила дочери леди Бригз.

Я уже не различала слов: уплывала то ли в сон, то ли в более опасное путешествие. Не знаю, как долго я пребывала в таком состоянии, но очнулась, услышав в голове голос. Резко открыла глаза и осмотрелась: в комнате никого не было. Видимо, Пэт и леди Бригз ушли, когда я заснула. Но это не имело значения, важен был лишь голос и его приказы.

— Выйди из комнаты, — требовал невидимый собеседник.

Я послушно поднялась с дивана и прошла в холл.

— Открой дверь в кабинет.

На стене обнаружила необычное панно: с цифрами и мигающими огоньками. Следуя наставлениям, я набрала комбинацию цифр, и с моих губ сорвались слова незнакомого заклинания.

— Не думай, просто действуй! — вновь раздался приказ.

И я действовала без раздумий. Услышав щелчок, повернула ручку и вошла в комнату. Без промедления подошла к массивному столу и склонилась к нижнему ящику. Обнаружив на нем такую же светящую цифровую панель, вновь последовала советам голоса: набрала новую комбинацию цифр и пробормотала слова заклинания. Раздался щелчок, и ящик открылся. В нем я обнаружила толстый фолиант в потертом переплете. Положила его на стол и принялась листать, пока не нашла нужную страницу. Я прочитала первую строчку, в ней говорилось о каком-то священном ритуале. Но дальше вчитываться не стала, голос меня торопил. Дрожащими руками аккуратно вырвала страницу и, свернув, спрятала в лиф. А затем положила книгу на место, задвинула ящик и набрала уже знакомые цифры. Произнеся заклинание, покинула кабинет лорда Бригза. Сердце бешено стучало, а в голове пульсировала лишь одна мысль: я должна успеть. Проделав то же самое с большой панелью — цифры и заклинание — прошмыгнула в гостевую комнату. Как только прикрыла за собой дверь, услышала тяжелые шаги и голоса.