— Аррр… — я замер не двигаясь. Мыслитель доморощенный! Утопал вдоль ручья почти на пятьсот шагов. Философ, мать твою… Собрал дровишек… Я старался не двигаться и не моргать. И очень хотелось стряхнуть липкое накатившее чувство дежавю. От пологого берега ручья, делавшего в этом месте крутой поворот, на меня, не мигая, смотрел огромный чёрный Парсум, замерший с передней поднятой лапой.

Зверь был огромным. Просто чудовищно большим! Парсум, которого я встретил в свой первый день в Небытии, мог бы показаться всего лишь трёхмесячным котёнком по сравнению со стоявшим передо мной чудовищем. Рукояти Ключей скользнули в ладони почти бесшумно. Зверь только мотнул лобастой башкой в ответ, и, грациозно подняв морду к солнечным лучам, пробивавшимся сквозь ветви деревьев, сладко зажмурился, встопорщив шикарные усы.

Я аккуратно перенёс центр тяжести на выставленную вперёд правую ногу. Перекинутая через плечо верёвка с вязанкой хвороста предательски соскользнула, и все мои дрова с грохотом рассыпались за спиной. Замер, сдерживая шумное дыхание и готовый в любое мгновение активировать Водный Бич. Во владении этим заклинанием я был достаточно уверен, так как пользовался им по назначению и не только, последние несколько недель.

Парсум вновь уставился мне в лицо, разинув розовую пасть с синеватым языком и белоснежными острыми зубами. Я же, словно загипнотизированный, не мог оторвать взгляда от хозяина этих мест. С тихим шорохом кусты рядом с чёрным зверем раздвинулись и рядом с первым встал второй, не менее опасный, чем первый…

Тени и солнечные лучи играли на блестящей антрацитовой шерсти в чехарду. Кошки синхронно переступили лапами. Мне удалось на некоторое время заставить себя оторвать взгляд от ярко-жёлтых глаз. Возможно, зря я был успокоен тем, что хищники всё ещё не предпринимали попыток напасть. Взгляд зацепился за какое-то несоответствие, лишнюю деталь на спинах Парсумов. Вертикально ниспадавшие сверху, как у ивы, густые ветви неизвестного дерева своими длинными листьями доставали до чёрных спин. Вот одна из кошек сделала небольшой шаг вперёд, тут же нависнув надо мной.

Я почувствовал знакомый резкий запах мускуса, показалось, что ощутил металлический привкус горячей крови во рту. С замиранием сердца я углядел в зыбкой тени трепещущей листвы наездниц, что приникли к спинам гигантских Парсумов. Гибкие ветви плакучего дерева накрывали их, словно живые плащи из зелёных перьев.

Изящные, тонкие и, без всяких сомнений, женские тела покрывала плотная серо-зелёная кожа, с равномерным ячеистым рисунком и чёрными тенями на складках. По-птичьи резкие движения головы на длинной шее, поблескивающие огромные глаза с косым разрезом, занимавшие добрую половину лица — первое, что на чём останавливался взгляд у прекрасных незнакомок.

Длинные прямые волосы лесных дев чернотой и блеском могли поспорить с шерстью кошек, что продолжали вести себя так, будто в этом мире их ничего не интересует. И тем не менее, от этих зверей веяло вполне ощутимой угрозой.

Обе наездницы внимательно всматривались в моё лицо, затем их интерес вызвали Ключи Матери и Сына. Видимого оружия у всадниц на Парсумах я не заметил, из одежды же были только пояса из плотного материала, похожего на войлок, со множеством петель, шнурков и узких полос кожи, образующих своеобразную юбку. В наше молчаливое противостояние ворвался встревоженный голос Тоши:

— Мастер Холиен! Мастер Холиен! — девчонка выкатилась из кустов с непомерно большой вязанкой хвороста. В рыжих волосах её застряли мелкие веточки и сухой лист. Увидев наездниц на Парсумах, дочь Хейген резко остановилась, побледнела так, что стали видны все её многочисленные веснушки. Рот, собиравшийся снова произнести моё имя, так и остался широко открытым. Но, следует отдать должное её находчивости и отваге, очень быстро пришла в себя, яростно зашептав и вцепившись в рукав моей кольчуги:

— Мастер Холиен! Мастер Холиен! Это же дриады! Мама говорила, что здесь где-то граница их владений… Спрячьте оружие, они этого не любят! — я последовал совету девочки, посчитав его вполне резонным. Прямой враждебности, встреченные мной существа так и не проявили.

Едва Ключи исчезли в инвентаре, из чащи вышли ещё три представительницы лесного народа. Такие же тонкие и изящные, ростом мне почти по плечо. Новые гостьи были вооружены.

Тонкие длинные копья с вычурными плетёными наконечниками и полированными древками выглядели сделанными целиком из дерева. Одна из вновь появившихся подошла ко мне вплотную и, глядя снизу-вверх, что её ничуть не смущало, произнесла:

— Отпусти детёныша, недоальв… Пусть возвращается к дому на колёсах из мёртвого дерева… Нам нет дела до ваших жизней, пожиратели падали… Она приглашает только тебя…

— Хм, польщён, конечно. Но мы спешим в Эмеральд по своим делам.

— Клянусь Эвридикой, мы надолго не задержим тебя, недоальв. Дети ночи проводят вас быстрой тропой до границы со Степью, — дриада не отводила от меня своих огромных глаз. По её бесстрастному лицу что-либо трудно было разобрать.

— Мастер Холиен, соглашайтесь! — торопливо встряла Тоша, — дриады никогда не обманывают и никогда не заговаривают с теми, кого собираются убить…

— Что ж, это вселяет оптимизм. Беги к маме, объясни всё. А я последую приглашению. Похоже, что в этом мире у меня так и не выдастся ни одной спокойной недели. Только собирался начать правильную жизнь… Теперь снова дожидаться понедельника.

Ручей мы перешли вброд, благо вода едва доставала до колен. Смешно было наблюдать за Парсумами, остановившимися посреди русла, чтобы напиться. Розовые языки, величиной с лопату, почти без всплесков мелькали с завидным ритмом, в такт великолепным хвостам, подрагивающим своими пушистыми кончиками.

Наездницы терпеливо ожидали пока звери напьются. Я же, воспользовавшись открытым местом и хорошим освещением, продолжал жадно рассматривать лесных спутниц, находясь у них за спиной. Впервые я встретил народ, вызывающий у меня поистине этетическое наслаждение.

Несмотря на небольшой рост, пропорциям дриад могли бы позавидовать лучшие модели моего времени. Резкие повороты головы диссонировали с гибкими, текучими, почти змеиными движениями туловища. Особенно это было заметно, когда дриады меняли позу во время поворотов или когда нагибались.

Кроме юбки из кожаных полос, лесные обитательницы носили что-то вроде тяжёлых ожерелий из стеблей трав, плетённых с таким искусством и изяществом, что они казались живыми.

После водопоя и перехода через ручей мои спутницы пошли быстрее, скользя между стволов деревьев и кустарников так стремительно, что я едва поспевал за ними. Весь наш путь проходил в полном молчании, лишь треск сучьев под моими сапогами, да возмущённый птичий гомон позади меня нарушали окружающую гармонию. Что поделать, Рейнджер Светлого Леса остался в другом мире. А здесь я хоть и квартерон, но пока, по сути своей, всего лишь, неумелое дитя города.

Смешанный лес незаметно сменился высокими исполинами, стволы которых обвивали мощные лианы, толщиной в локоть. Стволы многометровых деревьев имели тёмно-фиолетовый оттенок, в нередких трещинах застыла смола рубиново-красного цвета. Феерическая гамма самых необычных запахов ошеломительно ударила в нос. Сладко закружилась голова…

— Возьми, недоальв, — одна из дриад протянула мне на ладони пучок бурой травы, — пожуй, не то зов леса отправит тебя за Грань.

Я послушно взял слабеющей рукой предложенное противоядие и поспешно запихал за щёку, стараясь тщательно работать челюстями. Терпкая и горькая слюна тут же наполнила рот. Я сглотнул. Эффект был сродни чашке крепкого кофе после долгой и утомительной ночи. Но усиленный в десятки раз. Таким свежим и бодрым не чувствовал себя очень давно! Ай да дриады! Надо бы прикупить у местных этого зелья… только обязательно поспрашивать о побочных эффектах. Как бы не нарваться на зависимость…

Ещё через полчаса по моему внутреннему ощущению мы вышли к поляне, где несколько исполинских фиолетовых деревьев сплетались корнями и стволами в гигантский амфитеатр. Лианы образовывали ячеистую сеть вместо крыши, а в промежутках тут и там мелькали головы и тела дриад. Сколько же их тут?! Настоящий муравейник…