— Чево? — Инфа вновь попыталась вскочить.

— Сиди, сказала! — железная сухая ладошка эфери Габар пригвоздила девушку к месту, — странное имя тебе дали родители, хуманка. Поешь, потом будем говорить. Ночь длинная. А у меня бессонница… Зелерин сообщила, ты о магии спрашивала. Странно, ты уже взрослая… а что, есть способности?

— Э… нет, эфери… на моём кораб… в моём мире вообще нет магии.

— В твоём мире… хм, значит ты… Странница… следовало бы догадаться, — Ведьма отреагировала на заявлении инфы довольно спокойно и кивнула каким-то своим мыслям, — Соргаб! — крикнула она в сторону драпировки, — принеси нам горячего тирра! — и уже тише самой себе, — чувствую загадку в тебе, девочка. А разгадывать загадки — моё любимое занятие. Ибо Видящая Суть — не только моя магическая специализация, но и призвание, подаренное богами…

Из-за драпировки показался старик, на этот раз настоящий, с серебряными подносом, дымящимся кувшином и изящными маленькими чашечками, украшенными тонкой чеканкой. Терпкий и горьковатый аромат травяной смеси поплыл по гостевой комнате.

Изнывая от любопытства, Инфа торопливо запихнула в рот остатки сыра, запив водой и молча приготовилась внимать старушке, помня о совете Зелерин о полной откровенности. А чего скрывать. Похоже, в этом мире она надолго. Надо как-то устраиваться…

— Пей тирр, безволосая, — старуха стала подливать горячий напиток в чашки, — он укрепит твоё тело и дух! Мне нужно будет заглянуть в тебя поглубже, хуманка. Много странного вокруг тебя твориться с первых шагов в этом мире, Странница…

— Простите, эфери Габар, я могу спросить?

— Конечно, дочка. Даже нужно, так будет проще понять все твои, даже неосознанные помыслы…

Инфа хмыкнула про себя. Вот так номер, Ведьма-то ещё психолог и мозгоправ в одном флаконе. Этих специалистов курсант не взлюбила ещё с Ковчега. Ей всё время казалось, что над ней постоянно издеваются. Понимала разумом, что на самом деле нет. Но, вот, хоть тресни! Дурацкое чувство.

А эфери Габар ничего так, симпатичная старушка. Правда ручка у неё, дай бог боевым инструкторам космодесанта… Девушка встретилась глазами с Ведьмой и поняла, что для той все размышления курсанта были, как на ладони.

— Не бойся, безволосая, мы просто будем беседовать, ты даже не заметишь, как и когда я загляну в закоулки памяти.

— А как же тогда у орков? Зелерин…

— Моей ученице пришлось заглянуть в твою сущность в условиях ограниченного времени. Ситуация потребовала. Поэтому и погрузила тебя в беспамятство. Иначе… Иначе твой разум не выдержал бы нагрузки и, в лучшем случае, ты стала бы идиоткой.

— О как! — Инфа потёрла виски, от съеденного ужина стало клонить в сон. Она машинально отхлебнула горячего напитка. Закололо в затылке, и волна приятной морозной свежести очистила голову от неприятных ощущений. Ай да чаёк! Такой бы на ночную навигационную вахту. Цены бы не было…

— Эфери, вы назвали меня Странницей и не очень удивились. А что, такие, как я уже встречались?

— Мне нет, но Посвящённые Ковена иногда сообщают о встреченных хумансах, что рассказывают истории о путешествиях из других миров. Иногда их называют бессмертными.

— Бессмертными?

— Да, они, яко бы могут возрождаться после смерти, много, много раз.

— Вы верите в это, эфери?

— Ковену неоднократно предоставляли неопровержимые доказательства…

— Вот это да, здорово! — Инфа вскочила, не в силах усидеть на месте, прихватила чашку чудесного тирра. Эфери Габар удивлённо посмотрела на возбуждённую девушку.

— Ох и егоза ты, безволосая! Не думала, что мой напиток так на тебя подействует… Сядь спокойно и не вскакивай! Не то усыплю… — Инфа поспешно ретировалась на циновку. Ведьма, видя покладистость гостьи, смягчила тон:

— Мдааа… ты мне напомнила Великую в молодости… тоже сорвиголова…

— Великую?

— Царицу Шаранг. Ох и мысли у тебя, хуманка! Словно блохи на старом плешивом осле, так и скачут! Туда — сюда. Уф…, пожалуй, чтобы ты не скучала и мне было проще, расскажу я тебе старую легенду лесных альвов. И тебя займу и закончу побыстрее. Согласна.

— А куда я денусь, эфери?..

— Хех! Тогда слушай, — старуха отпила ещё тирра, поморщилась и долила горячего. — Было это очень давно. Не случилось ещё на Земле ни одной войны между хумансами и древними, все народы жили в мире и согласии. Альвы не делились на Тёмных и Светлых, предпочитали жить не в городах и больших поселениях, а в чаще леса и предгорьях. Много было в мире существ, о которых сейчас рассказывают только легенды. Говорят, в те времена даже звери жили по своим законам и умели говорить. А альвы, да и другие лесные жители обязаны были испрашивать разрешения у зверей на все свои действия. В противоположность древним, звери между собой никогда не жили в согласии. Хищники охотились на травоядных, сильные на слабых, быстрые на медленных, хитрые на глупых. А главным камнем преткновения был вопрос главенства среди зверей. Кому править, а кому подчиняться. Кому следить за соблюдением законов, кому наказывать, кому терпеть…

Главный Бог эльфов, Великий Альв, в те времена жил со своим народом в самом дремучем лесу за Срединным Хребтом, ухаживал за родовыми деревьями, пестовал дриад, растил приёмных дочерей от блудного брата Слаанеша: своенравную Лосс и пытливую Лоос. Скорбел по безвременно ушедшей жене Ирез, что покинула мужа, низвергнутая в Астрал.

Постоянные распри и свары зверей печалили Великого Альва, ибо любил он в мире гармонию и стремился поступать справедливо.

Пуще всех баламутил звериное общество грозный Парсум, Царём называющийся. Чуть что не по его воле, кровь пускал недовольным, да порыкивал на возмущённых несправедливостью…

И кончилось терпение зверей, пришли они к Великому Альву и попросили совета, как поступить. Задумался Бог, непростая задача рассудить столько разных тварей. Каждый хочет свой интерес соблюсти, а всем вместе нужна справедливость.

Три дня и три ночи думал Великий Альв, гадал на рунах советовался с любимыми дочерями. Ценил он их за разное мнение честность.

Наконец, решение его было таково.

Собрать большой совет на вершине самой высокой горы на Земле. Между небом и твердью, куда не залетают самые смелые из птиц. Где гуляет ветер свободы и рождаются мечты, что с облаками путешествуют по небесам.

И позвал он на совет по вестнику от каждого племени живых существ: зверей, людей и древних. А правом голоса наделил лишь представителей самых многочисленных. И случилось, что главных Вопрошающих стало тринадцать:

Хуманс, Единорог, Эльфийская Дева, Парсум-Царь, Братья-половинчики, Водяной Тролль, Канцер, Скорпаун, Степной Конь, Паски Подводные, Гном Либраун, Таурен и Златорунный Ари.

И завязался великий спор, который длился три года и три дня. Великий Альв терпеливо выслушивал каждого, а собравшиеся звери и двуногие, что были свидетелями поддерживали каждый своего вопрошающего.

Крики, оскорбления, шум, гам, обвинения, шантаж и подкуп! Что только не пускали в дело отстаивающие свою сторону. Кому быть главным?

И разделились Вопрошающие сначала на водных и земных обитателей. Но не нашли слада.

Затем, разделились на двуногих разумных и многоногих зверей. И снова не договорились. В ход пошла магия, сила, клыки, зубы и когти. Великий Альв в великом своём милосердии устал оживлять пострадавших…

А больше всех досаждали Богу Хуманс и Степной Конь, до хрипоты отстаивающие своё первенство, так как были самыми многочисленными племенами на Земле. Даже Парсум был готов уступить, дабы его оставили царствовать лишь лесными зверями. Канцер просил реки земные для себя, Скорпаун пустыни, Водяной Тролль и Паски Подводные тихо булькали о чём-то никому непонятном. Таурен и Златорунный Ари меланхолично подкреплялись сеном, Бог взирал на них с недоумением. Эти соглашались на всё. Близнецы Братья-половинчики играли в салочки, забыв о том, зачем пришли на совет, Гном Либраун хмуро поглядывал на спорщиков, сидя в сторонке и что-то мастеря. Эльфийская Дева не отходила от Великого Альва, преданно глядя тому в глаза.