Коломенские сады, немного опоздав, с началом лета ошеломили буйным цветом и также быстро облетели, завязав множество будущих плодов, поспевающих к Яблочному Спасу. Полуденный зной рьяно разгонял ветер, принёсший со стороны жилых кварталов привычный в это время года «снегопад» тополиного пуха.

Пока я, торопясь, сокращал дорогу к звоннице, где была условлена встреча с Ремесленником, успел в полной мере ощутить все прелести лезущего в лицо злополучного летучего тополиного семени. К моему удивлению, интенсивные, но безуспешные попытки избежать назойливо щекочущих пушистых диверсантов разогнали тоску, и я радостно ощутил, как постепенно отпускает меня тугая пружина тревоги, отступает вязкая паутина нехороших предчувствий.

Хорошо, наверно, моим девчонкам! Едут себе в туристическом поезде «Жемчужина Кавказа» в ожидании новых впечатлений и беззаботного отдыха, пока батя в очередной раз с идиотским упорством стрельца из известной сказки отправляется, чтобы найти «То-Чаво-Не-Может-Быть». А я всё никак не могу избавиться от неловкости, сохранившейся от укоризненного взгляда жены, брошенного в ответ на моё не совсем умелое враньё про экстренный вызов на работу в клинику.

Мда-а, Северный Кавказ — это не пляж Анталии, но зато по нынешним временам относительно безопасное место. Особенно если на поезде. Ну их, эти самолёты…

Стоило вспомнить родных и перед мысленным взором немедленно выросла огненная пелена взрыва, перечеркнувшая фюзеляж Боинга. Нет, ничего у вас, Хранители, не получится! Рановато и я расклеился. Потом, всё потом. Страшные воспоминания, кошмары, рефлексии.

Соберись, Гавр! Пусть впереди и последняя драгоценная попытка, зато уж теперь я чётко осознаю: обратного пути не будет. В лепёшку расшибусь! Уж третий-то Демиург у меня попляшет, никуда не денется!

От очередного прилива адреналина кровь в буквальном смысле закипела, а сонливость унесло гормональным штормом. Пришлось опустить стекло в автомобильной дверце на всю катушку. Правильно, не стоит успокаивать себя, Гавр, гони её, тугую печаль! И не забывай: в новой миссии есть и приятные стороны. Как там сказал Смотрящий? Отправиться в самого себя, да ещё в девяностые?! Это же просто подарок! Ни войны, ни лагерей…эх!

Кто бы на моём месте ни мечтал о подобном путешествии? Только не спешите говорить «нет» с мудрым видом, грустно покачивая головой. Врёте вы всё, фарисеи! Ни за что не поверю, что даже одним глазком не хотели бы заглянуть в свою молодость.

Двадцать лет… и всё, понимаете? Всё впереди: трава зеленее, небо голубее, хочется любить всех девчонок сразу, а аппетит такой, что не до капризов или медицинских противопоказаний. Гвозди перевариваешь. А сон? Пушкой не разбудишь! И сны, сны, сны…с полётами над крышами, сплетением проводов и улицами города. И мир вокруг, что пока делится лишь на чёрное и белое. Без дураков! Отвечаю.

Да и хрен с ним, что Родина всеми силами пытается, что ни дело, устроить тебе весёлую жизнь, подбрасывая испытания на прочность! Впрочем, это лишь начало процесса, напоминающего постоянно бродящий коктейль из социальных экспериментов, дешёвой лотереи и акробатического танца под кислотным дождём, который тебе придётся пить мелкими глотками или залпом, как повезёт, ближайшие годы.

Короче, Гавр, большой глупостью будет думать, что поиски Демиурга в относительно спокойном времени начала девяностых будут легче западного фронта Первой мировой в Галиции или фашистского лагеря для военнопленных в Саксонии. Предыдущие миссии Хранителей, помимо прочего, научили меня простой истине: ни в одной из мириадов реальностей Миротворца не ждут лёгкие пути.

А сердце-то, сердце как стучит! Кровь бурлит лишь при одной только мысли испытать подобные приключения. Уж сколько по этому поводу копий сломано философами, писателями и киношниками. И почти все они кричали на разные голоса: «Низ-з-зя! Кроме разочарований и горя в своём прошлом ты ничего не найдёшь!» Великие оптимисты, блин. Или мелкие пессимисты.

А вот и нет: уж мне-то любимому обязательно удастся объегорить судьбу, ухватив удачу за хвост, учесть все ошибки молодости и добиться успеха. Ну, если не все, то основные точно. Ещё бы знать наверняка, что было ошибкой, а что правильным выбором. Лохом прослыть тоже не хотелось бы.

Хотя возможно прав был Гераклит Эфесский, прозванный проницательными соотечественниками благословенной Эллады Тёмным: «Всё движется и ничто не остаётся на месте…дважды тебе не войти в одну и ту же реку». Правда, этот замшелый грек жил так неприлично давно, что не знал ничего ни про Веер Миров, ни про Хранителей, ни даже про интернет и ЛитРПГ. Невежа… Да что там! Чувак не пробовал даже «Роял-де-Люкс». М-да…узок кругозор этого философа. Страшно далёк он от народа. Небось ни одной книжки про попаданцев не прочитал. Темнота!

Я-то уж ни в какие реки повторно входить не собираюсь! Тоже мне. Нашли идиота. Всего лишь уподоблюсь известному в определённых кругах смекалистому половинчику. Пропутешествую туда и обратно. Шаг влево, шаг вправо — попытка к бегству, прыжок на месте — провокация.

И обратно — обязательно с Демиургом. Только вот будет ли это «обратно»? Вернее, может, и будет. Только куда? Этой локальной временной реальности осталось существовать ровно до момента завершения миссии.

Да что же это за напасть? Хватит! Я накручиваю себя всё больше и больше.

Подумаю-ка я о деталях, кода с Пашкой переговорю. А то заартачится Ремесленник, и все мои планы пойдут козе в трещину. Или ещё куда похуже.

Снова подул неожиданно сильный ветер. Окутанный метелью из слипшихся тополиных хлопьев, я выбрался на одну из мощёных дорожек Коломенского и зашагал по направлению к звоннице Георгия Победоносца.

Странно, несмотря на солнечный летний день, народу на Нагатинской набережной почти не было, поэтому одинокая фигура Пашки в плотно застёгнутой ветровке с накинутым капюшоном смотрелась на фоне Москвы-реки одинокой и брошенной.

— Здорово, Ремесленник!

— Хай, Миротворец!

— Чё, как сам? Какие дела?

— Гавр, ты реально сюда пришёл спросить, как у меня дела? Охренел вконец?! Мало того что мне Странник всю голову сегодня просверлил насчёт аномалий в твоём нейротроне, так и ты ещё тут из себя Исусика строишь.

— Погоди, Паш, не закипай. Что конкретно Донской пытался у тебя узнать?

— Почему вместо Миротворца он неожиданно столкнулся с Воином, который завалил его телохранителя и всю сопровождающую команду прикрытия из местных? Да ещё снюхался за его спиной с Орденом…

— А ты чего?

— А что я? Я сказал всё как есть. Что ничего особенного в твоём нейротроне во время настроек не заметил. Все параметры соответствовали развитому инициированному анавру в пределах способностей Миротворца…бла-бла-бла. Он, похоже, поверил. Но не особо ручаюсь.

— Спасибо, Паш, — искренне поблагодарил я.

— Не за что. Ты же помнишь: у меня свой интерес. А если бы я вякнул Донскому про перестройку твоего нейротрона, то однозначно не смог бы обойти тему Смотрящих. А мне это, как ты понимаешь, светить не хочется.

— И я это очень ценю, Ремесленник! — я хлопнул Павла по плечу.

— Неужели? А вот скажи мне, Гавр, любимец Закона, если бы Странник и меня с собой на операцию взял, ты бы меня тоже того…а? Транклюкировал на хрен…

Я замялся с ответом. Врать Пашке не хотелось. Не такие у нас с ним сложились отношения.

— Не знаю, Паш. Специально убивать тебя я бы не стал. Я же Странника с Искателем не тронул? А что до Воина и остальных…так тебе скажу: я же знал, что для анавров окончательной смерти в целевой реальности нет. Остальные же добровольные помощники Странника были из местных: фашисты — они и есть фашисты. Туда им и дорога! К тому же, убив меня, они всё равно не получили бы желаемого для Хранителей. Демиург в качестве плода во чреве молодой немки — это не совсем то, что им было нужно.

— Что ж. И на том спасибо, Миротворец. А насчёт беременной… Я бы на твоём месте не был столь уверен. Ты многого ещё не знаешь о возможностях Хранителей. Отправили бы твою немку в реальность, где время относительно генеральной линии течёт гораздо быстрее, и вырастили бы себе идеального исполнителя. Карманного Демиурга.