Но отчаиваться я не спешила и, помня о том, что следует быть тактичной, ибо мне с этим мужчиной еще из конфедерации бежать, сказала:

– Эмиль, я не такая.

– Не какая? – На сей раз в голосе норрийца прозвучали нотки раздражения. Словно я чушь несу. Словно я…

– Я не могу иметь отношения с таким, как ты.

А вот теперь Глун заинтересовался по-настоящему – подобрался весь, даже голову набок склонил, словно пытаясь рассмотреть меня получше.

– С каким «таким»? – спросил он тихо и как-то… чуточку злобно.

– Ты слишком неуравновешен и склонен к психологическому садизму. А это не мой вариант, Эмиль.

Глун промолчал. Вернее, он стоял и молчал, демонстрируя всем своим видом, что совершенно с моим видением ситуации не согласен.

При других обстоятельствах и с другим, менее важным для меня человеком, я бы, вероятно, сдержалась. А тут… так вдруг обидно стало. И хотя понятно, что спорить с ослами бесполезно, но я все-таки сказала:

– Именно благодаря тебе я оказалась на Поларе, не имея даже зубной щетки. С твоего молчаливого согласия меня заселили на пыльный чердак. И потом… ты сделал все, чтобы я отчаялась и сдалась. Ты издевался и точно получал от этого процесса удовольствие. Это называется садизмом, и это не для меня.

Ну вот, еще один высший балл за выдержку – слова прозвучали спокойно, хотя внутри все кипело. Увы, воспоминания о событиях тех дней по-прежнему задевали. А сильнее всего задевало то, что я влюбилась в человека, который имеет к этой ситуации самое прямое отношение.

К счастью, отрицать свою вину декан и куратор первого курса факультета Огня не стал. Причем к счастью для него – иначе я бы точно не выдержала и шарахнула каким-нибудь боевым пульсаром.

– Да, было, – сказал фон Глун ровно. – Да, издевался.

А после очень долгой, наполненной грозовыми молниями паузы добавил:

– Извини, хорошая моя. Если бы я знал, что ты окажешься настолько упрямой, я бы и пальцем не шевельнул.

– Что? – Нет, я действительно не поняла.

– Я бы лично перенес все твои вещи, заселил тебя в самые роскошные покои и встал бы над тобой с опахалом, – даря саркастическую ухмылку, продолжил Глун. – Носился бы с тобой, как квочка. Дрожал над тобой. И посыпал твой путь лепестками роз.

Контролировать себя стало на порядок сложнее – ярость взыграла с новой силой. Но причиной тому не столько слова, сколько выражение глуновского лица. В какой-то миг на нем отразилось нечто особенное, этакая оскорбленная невинность.

– На что ты намекаешь? – спросила я.

Глун вздохнул и закатил глаза. Причем точно знаю, не рисовался, это было маленькое, сиюминутное проявление несдержанности. И отвечать на вопрос он явно не хотел, но все-таки произнес:

– Даша, ты действительно думаешь, будто мне, подданному Норрийской империи, было приятно мучить иномирянку?

– Хочешь сказать, что делал это ради конспирации? – усмехнулась я.

Честно? О такой версии я тоже думала, но, если смотреть на вопрос здраво, это не оправдание. Даже отнесись он мягче, никто бы ничего не заподозрил. Мне же пришлось выносить подчеркнутые издевательства.

– Разумеется, нет, – сорвался на рык Эмиль.

Я замерла и прищурилась. Нет? Интересно…

– Объясни, – попросила я.

Говорить Глун по-прежнему не хотел, но я была непреклонна. Стояла и всем своим видом демонстрировала, что пока не узнаю, с места не сойду. И даже в драку полезу, если понадобится. И плевать, что лорд фон Штирлиц сильней и несравнимо опытней.

– Эмиль! – воскликнула я требовательно.

Через минуту он все-таки сдался.

– У меня был план, который ты благодаря своему упрямству благополучно провалила. По задумке, ты должна была сорваться, спровоцировав тем самым меня. В результате я бы взял тебя за шкирку и выбросил на Землю, и заявил Совету, что ты необучаема и невыносима. Я бы объяснил свой поступок яростью и категорически отказался возвращать тебя обратно. А в свидетелях у меня была бы вся академия, так что никаких сомнений в мотивах и минимум давления со стороны заинтересованных лиц. То есть я бы не только вернул тебя на Землю, я бы полностью исключил возможность твоего повторного переноса. Но твоя склонная к авантюрам… – Эмиль перевел взгляд на мои бедра, но будучи аристократом, все-таки сдержался и сказал прилично: – …натура все испортила.

С этими словами развернулся и направился к шкафу, в котором хранились напитки. И только отперев этот самый шкаф и выудив оттуда бутылку темного стекла и два высоких бокала, продолжил:

– А ты повела себя нетипично. Вместо того, чтобы плакать и огрызаться, вступила в борьбу. Ходила с гордо поднятой головой и не давала повода взбеситься по-настоящему, и даже на провокации не реагировала. Ну а после того, как ты станцевала в храме Ваула, стало совершенно ясно, что топить тебя без толку, проще помочь. И я взялся за дополнительные занятия.

Шок? Нет, это слово моего состояния не отражало. И ярость, словно по щелчку пальцев, погасла. Оглядевшись, я медленно прошествовала к креслу – увы, ноги после таких новостей держать отказывались.

Глун проследовал за мной и тоже в кресло опустился. Тут же отставил бокалы на низкий столик, чтобы заняться бутылкой. Вино он открывал при помощи магии Воды, ничуть не стесняясь наличия свидетеля, а я смотрела, как пробка будто сама собой выходит из горлышка, и офигевала. Не от пробки, разумеется, а от слов Эмиля. И от поданного норрийцем бокала, конечно, не отказалась. А сделав два небольших глотка, спросила:

– Почему на Землю? Ведь в случае проблем таких, как я, принято сдавать в психушку.

– Да, принято. Но перевод – это слишком долго, а маг Огня, пребывающий в состоянии бешенства, ждать не умеет, это всем известно. Согласно моему плану, я бы выбирал между убийством и устранением. А так как убивать недоучек ниже всякого достоинства, то решение очевидно.

Черт.

– И перетащить меня обратно на Полар было бы невозможно? – уточнила я тихо. – Но почему?

– Потому что я бы за тобой не пошел, а другие попросту не знают, где искать. У них нет твоего земного адреса. Вернее, адрес есть, но неправильный, с ошибкой в полконтинента примерно.

Мои брови медленно поползли вверх. Мне ведь не чудится, верно?

– А если бы я вернулась на Землю и переехала, то тогда и ты…

– Да, – перебил Эмиль. – Я бы, вероятнее всего, не нашел.

Повисла пауза. Я сжимала в руке бокал и смотрела на сидящего напротив мужчину, силясь осознать ситуацию. Собственно, мне было ясно все, кроме одного…

– А почему у них нет адреса?

– Потому что я намеренно исказил его в отчете, который составил после твоего обнаружения. Собственно, имей я возможность, то вообще бы о тебе не написал, но это была моя пятая командировка на Землю, и снова вернуться на Полар с пустыми руками я не мог. Я рисковал заработать репутацию человека некомпетентного, а это бы затруднило мою работу.

Эмиль замолчал, а я глубоко вздохнула и прикрыла глаза, пытаясь убить новую волну раздражения.

– Ты издеваешься? – спросила тихо, почти шепотом.

– Нет. Просто сейчас не слишком удачное время для подобных разговоров. Я собирался рассказать обо всем позже, по прибытии в империю.

Я распахнула глаза и уставилась на Эмиля. А он улыбнулся уголками губ, глотнул вина и сжалился.

– Магов, способных воспользоваться межмирным порталом, в королевствах конфедерации очень мало. Я, как понимаешь, один из них. И я не раз ходил на Землю с целью поиска одаренных. Вас, одаренных, тоже немного, и пока была возможность, я рапортовал о том, что никого не обнаружил. Но докладывать о неудачах постоянно я не мог, и мне пришлось доложить о тебе.

– То есть это именно ты нашел меня на Земле?

Эмиль кивнул.

– А как? – не постеснялась уточнить я. – Где? Когда?

– Четыре года назад, – пояснил норриец, но я отмахнулась.

– Я не об этом! Ты же понял о чем!

Собеседник снова улыбнулся уголками губ и отрицательно качнул головой.

– Подробности расскажу, – пообещал он. – Но позже.