Это был фрагмент листа гигантской пальмы. Уже четыреста с лишним лет как полностью вымершей, а в десятом веке росшей только на острове Пасхи.

Жан решил прямо с утра спросить у сына, что это значит, но не успел. В пять часов с минутами началось извержение Йеллоустонского супервулкана. Жан и Элис Дюваль погибли, даже не успев проснуться, Роберт пропал без вести.

В очередной раз оглянувшись на Гошу, я решил немного сбавить темп – тот, что поддерживался с самого начала, оказался слишком высоким не только для него, но, что меня отдельно огорчило, и для Володи тоже был близок к пределу возможностей.

Мы пробежали примерно две трети замкнутого двухкилометрового маршрута в окрестностях бухты Анакена. Темп задавал я, и примерно такой, в каком почти каждое утро бегал по Гатчинскому парку.

Для Насти это была вообще не нагрузка – она скакала вприпрыжку, часто отбегала в сторону, обнаружив что-нибудь интересное, и при этом успевала болтать, совершенно не сбивая дыхание. Конечно, с чего ей напрягаться – ноги длинные, вес сорок пять кило, физподготовка отличная – в общем, идеальный набор для бега на средние дистанции.

Цесаревич Владимир тоже бежал терпимо, но все-таки не так легко – у него и конституция помассивней, и учили его в школе императорских комиссаров не на полевого агента. А вот его величество явно переставлял ноги из последних сил. Правильно ему Маша постоянно капала на мозги, что пора немного похудеть, но предлагала совершенно неприемлемые методы решения данной проблемы, ибо ограничивать здорового мужика в еде – это против всех законов природы. И вообще садизм, если копнуть поглубже. Нет, тут надо не переводить объект на гречку без соли и без масла, а обеспечить нормальные физические нагрузки! И, разумеется, под хорошую жратву. Кстати…

– Дочь, ты бежать вроде пока не очень запыхалась?

– Да нет, а разве мы бежим? Мне казалось – просто гуляем.

– Хватит ехидничать, лучше отбеги в сторонку и осмотрись на предмет – чем мы будем завтракать. Или кем, это в зависимости от аппетита.

Только узнав про возможность открытия порталов в десятый век, я сразу решил, что это получилось очень кстати. Потому как лично у меня уже не хватало времени на поддержание нормальной физической формы – в среднем пробежки удавалось совершать примерно четыре раза в неделю, хотя вроде бы полагалось каждый день. У Гоши дела обстояли еще хуже, так что я поставил вопрос ребром, и император без особых трепыханий согласился. Он и сам чувствовал, что ведет довольно нездоровый образ жизни, да и возможность вырваться от дел на экзотический остров его тоже весьма прельщала. А если туда отправятся все четыре открывателя порталов, то время что в двадцатом, что в двадцать первом веках будет стоять. Правда, оно продолжит как-то ползти в мире Жана, но нас это не очень волновало. Поэтому я продавил решение – в целях поправки здоровья правящей верхушки империи в ближайшие два месяца она, то есть верхушка, переходит на режим «сутки здесь – сутки там». Здесь, то есть на острове Пасхи, мы будем вести здоровый образ жизни. В частности, питаться только тем, что добыли сами, причем без применения огнестрельного или пневматического оружия. Никаких продуктов из двадцатого века захвачено не было.

Из этих соображений я и предложил Насте что-нибудь добыть по дороге, имея в виду плоды местной гигантской пальмы. Но она, кажется, решила поохотиться на кого-то более калорийного и питательного.

Когда мы добежали до бухты и принялись ходить по берегу, успокаивая дыхание, из леса появилась Настя. Она несла связку из здешней нелетающей птицы и пальмового персика. Птица, которая вроде называлась пастушком, но лично мне казалась курицей, тянула килограмма на два, персик – на кило.

– Думаю, на завтрак нам хватит, – предположила дочь, выкладывая добычу перед костром.

Никаких видимых повреждений, кроме свернутой шеи, пастушок не имел, то есть Настя добыла его голыми руками, не вытаскивая тесака из ножен.

После завтрака мы с Гошей должны были заготавливать бревна для постройки избы, причем вручную, без применения всяких там бензопил, шуруповертов и электролобзиков. Володя достал было конспект по военной экономике, но Настя всучила ему острогу и сказала, что сейчас они пойдут за рыбой. А то ведь она мало того что сама из океана не выпрыгнет и к костру не подползет, так ее после поимки еще и чистить придется.

Не знаю, какова рыбалка с острогой в качестве физической нагрузки, но мы с Гошей заметно умотались. Впрочем, «мы» – это имело примерно такое же отношение к действительности, как широко известное выражение «мы пахали». Император явно решил доказать, что он, в отличие от своего пребывающего в преклонном возрасте канцлера, еще очень даже о-го-го. Я, естественно, не возражал, и Гоша махал топором за двоих, в результат чего вечером еле дополз до лагеря, где нас уже ждал ужин.

– Ох, – тяжело вздохнул его величество, пытаясь поудобнее устроиться на корточках, – а кто-то обещал мне сплошные положительные эмоции!

– Обещал, – подтвердил я, – и, как всегда, сдержал обещание. Ты уже скоро сутки как не вспоминаешь ни про какие государственные, финансовые или прочие дела. То есть если сказать, как оно есть, без экивоков, то положил на все большой и толстый хрен. И теперь утверждаешь, что это не те самые эмоции? Нет, ты не прав из чисто грамматических соображений. Положил – значит, они положительные. А чтобы не ерзать, сядь не на землю, а на вон то полено, станет куда удобней.

После ужина умотавшиеся император с наследником сразу завалились спать, а мы с Настей еще довольно долго сидели у костра, любовались на звездное небо и беседовали.

– Все-таки мне кажется, что по поводу Жана было принято не самое оптимальное решение, – высказалась дочь. – Его надо было обаять и оставить у нас.

– Насколько мне известно, первый пункт уже выполнен, – уточнил я. – И зачем тогда второй, который сможет нивелировать его результаты? Люди, знаешь ли, часто не любят, когда кто-то решает за них, как им жить. Сейчас же все замечательно. Или ты считаешь, что если отправишь ему по электронной почте предложение о встрече, то он не помчится на нее?

– Ну, помчаться, может, и не помчится, но приедет обязательно. Если, конечно, звать его в ближайшее время, а не через несколько десятков лет.

– Не страшно, учитывая, что, когда он там один, их время течет заметно медленнее нашего. Но ты явно хотела задать еще один вопрос – а почему с ним не произошло никакого несчастного случая? Ведь эти персики с пальм на Пасхе так и падали, один-другой вполне могли свалиться ему прямо на макушку. Так?

– В какой-то мере… ведь он открыватель, причем нам не подконтрольный!

– Он, во-первых, всего лишь какая-то странная личинка открывателя, но это не важно. Мы же не потому ведем себя порядочно и не собачимся попусту, что я формально подчинен императору, ты – мне и ему, Володя тоже, только в обратном порядке? А потому, что мы люди, делающие общее дело. Так вот, дочь, запомни: людей убивать нельзя! Можно только врагов и мерзавцев. И к какой категории ты можешь отнести этого француза?

Настя молчала.

– Кроме того, ты упускаешь из виду еще одно соображение, – продолжил я. – Сама же скачивала материалы о том мире! Их еще пока толком не изучили, но уже ясно, что там содержатся важнейшие сведения о будущем, ждущем тот двадцать первый век, с которым мы до сих пор контактировали. Одни сведения о распаде Украины чего стоят! Разумеется, их история немного отличается от нашей, но только мелкими деталями, так что тут, скорее всего, у нас… то есть у них… блин, сам запутался, кто где! В общем, в четырнадцатом году моего родного мира события скорее всего начнутся так же, как в мире Жана.

– Только начнутся?

– Если мы не вмешаемся, то не только. Но, как по-твоему, в шестнадцатом году жизнь вообще кончится и нас не колышет, что будет дальше? Лично меня, например, весьма волнует проблема глобального потепления. Будет оно или нет? Или похолодания, некоторые ученые предсказывают именно его. Опять же не исключено, что там какой-нибудь метеорит почище Тунгусского свалится. И увеличить скорость просмотра совсем нетрудно – достаточно просто проводить оздоровительные мероприятия не в десятом веке, а в мире Жана, на каком-нибудь необитаемом островке. Тут их не так уж мало, нам ведь годятся и совсем маленькие. Но стартовать в любом случае придется с острова Пасхи. Сейчас там спокойно, но, если бы француз бесследно исчез, начались бы поиски, то есть совершенно нам не нужный ажиотаж.