Ну и закончится эта история тем, что ошалевшая от любви девица поможет капитану зайцем проникнуть в Федерацию. При расставании он поклянется любимой, что, исполнив свой долг, обязательно вернется к ней. Или заберет ее к себе, это смотря по обстоятельствам.

— Мелодрама, — поморщился полковник, — но ничего, сойдет.

Можно, конечно, сказать, что канцлеру как-то не по чину лично сочинять подробности подвигов чужих шпионов. Но даже если бы это и было лишним, то, в конце концов, имеет же право тот самый канцлер иногда отдохнуть душой? Вот только в данном случае имел место не только отдых, но и работа. Просто беседа — это одно, а совместное творчество — уже несколько другое. В процессе него личность партнера раскрывается полнее и шире, а как можно более развернутое впечатление о полковнике мне было необходимо.

Теперь ему в течение нескольких дней предстояло детализировать сочиненную нами мелодраму с уже выделенной группой от ДОМа. Подобрать фото и видео, которые будут отсняты каширинской камерой по всему маршруту, с обширными сведениями о нашем мире и мелкими бытовыми подробностями, типа как давать взятку городовому и в каких случаях сколько. И многое другое, столь же правдоподобное, но такое, что при следовании ему агент спалится сам собой, без всякого участия Танечкиных сотрудников.

Тем временем несчастная жертва мужского обаяния запортального соблазнителя появится в Георгиевске и обзаведется там биографией на несколько лет назад. А перед отбытием капитана в двадцать первый век он не только с ней познакомится, но и сделает несколько снимков на память. И пообещает наивной девушке вернуться за ней и увезти в сказочную страну Российскую Федерацию, где нет никаких тайных полиций, в силу чего народ богат, счастлив и абсолютно свободен от произвола властей. Он сам выбирает себе правителей, которые денно и нощно пекутся исключительно о его благе, начисто забывая при этом о каких-то своих интересах. Их так и называют «народные избранники». Но право стать гражданином этой волшебной страны надо еще заслужить.

Ну вот, подумал я после ухода полковника, теперь сведения о нашем мире начнут расползаться по тому. Так как ничего неожиданного в этом не было, то мне оставалось только предупредить Машу. Но это уже завтра утром, во втором часу ночи королева-императрица уже давно видит какой-то там по счету сон.

Как и собирался, утром я отправил Маше послание с нарочным, вследствие чего вечером она присутствовала на нашем с Гошей ужине.

— Не знаю, как там будет лучше с точки зрения ваших высших шпионских интересов, но с моей низменной финансовой колокольни оптимальное развитие ситуации выглядит так, — заявила нам королева-императрица. — Сначала там узнают о нашем мире. Типа сенсация, хоть и в узких кругах, небывалый прорыв в науке и вообще встреча с братьями по разуму. Когда мой департамент снимет сливки с неизбежно возникших волнений, должно вдруг выясниться, что это была афера, предназначенная… ну, в общем, сами придумайте, для чего. На этом повороте сюжета мы тоже маленько подзаработаем. Потом вдруг обществу докажут, что имела место клевета на честнейших людей, другой мир есть, и все про него правда! Мы еще раз подсуетимся насчет улучшения своего финансового положения, после чего наиболее ярые правдорубцы сбегут с деньгами, а широкими массами снова овладеет мысль, что их, кажется, опять надули. И так несколько раз подряд. Гоша вопросительно поглядел на меня.

— А что, — прикинул я, — и с моей точки зрения тоже получается ничего. Ведь при каждом таком повороте обязательно будут искать виноватых, и, если заранее принять меры, всегда можно будет назначить ими кого надо. То есть в принципе неплохо, мы с Танечкой подумаем о практической реализации подобного алгоритма.

На следующий день я предложил Татьяне поразмыслить на тему о цикличности информации про нас в том мире.

— Надо привлекать Никонова, — тут же отреагировала директриса, — да и Валерьева не помешает, но тут трудность в том, что виноватым может оказаться именно он.

— Не факт, ведь он может сопроводить рапорт Каширина некими примечаниями о том, что отдельные места представляются ему сомнительными. Вот Юрий — из него да, при каждом повороте ситуации в сторону ложности нашего мира будут пытаться делать козла отпущения. Но это решаемый вопрос.

В порядке его решения я в тот же день побеседовал с полковником.

— Сразу после вторичного отбытия Каширина к нам вы сможете найти косвенные доказательства, что вся затея с нашим миром придумана с целью дезинформации США, — поделился я с ним. — С ними вам помогут в аппарате премьера. Естественно, Каширин в этом случае покажется мистификатором и двойным агентом, но, так как в это время он будет у нас, ему это нисколько не повредит. А потом можно будет обнародовать очередную порцию сведений об империи, причем уже с более серьезными доказательствами. Тогда топившие Юрия Степановича огребут по полной, а сам он вновь станет героем-разведчиком, да к тому же еще и невинно оклеветанным. Причем я не вижу, почему эти метаморфозы не могут в том же ключе повторяться и дальше. Правда, тут придется подгадывать так, чтобы отрицательная фаза всегда совпадала с нахождением капитана у нас, но это нетрудно.

— Своеобразные у вас методы работы, — усмехнулся полковник, — но иногда довольно интересные. Хорошо, я подумаю над вашим предложением. Но одно возражение есть уже сейчас. Разумеется, вы слышали про полиграф.

— И слышали, и видели, и неоднократно с ним работали. Не самый умный прибор, у нас есть весьма неплохие методики его нейтрализации.

Действительно, в ДОМе уже были разработаны приемы концентрации на желании контролировать соответствующие параметры организма. Кроме того, под общим руководством отца Антония были сочинены две молитвы на эту тему. И теперь Танины девочки, проходя через портал, усиленно желали себе научиться обманывать полиграф. Результаты получались очень неплохие, мы уже проверяли. Нечто подобное предстояло освоить и Каширину. Зря, что ли, мы его через порталы таскать будем?

Но полковника пока необязательно было посвящать в такие тонкости, так что я просто сказал:

— Подумайте, дело полезное. Кстати, теперь уже можно задать вам вопрос, который в начале нашего знакомства был несколько преждевременным, но сейчас вроде перестал таковым быть. Как у вас со здоровьем?

— Насколько я помню, по правилам хорошего тона принято отвечать «не дождетесь». А с какой целью интересуетесь, если не секрет?

— Никаких секретов, просто в представлениях вашего начальства о нашем мире проскальзывают крупицы истины. В частности, про медицину они в чем-то правы. У нас иногда получается лечить то, перед чем врачи вашего мира почти бессильны. Рак, например, или СПИД какой-нибудь…

— Спасибо за участие, ни сифилисом, ни даже триппером я не страдаю. Хотя…

Явно он что-то вспомнил именно сейчас, подумал я.

— Хотя это довольно интересно. Я имею в виду — а что вы потребуете в обмен на медицинские услуги?

— Ну вы меня прямо за какого-то шантажиста держите, честное слово. Не буду я от вас ничего требовать! Потому что мне гораздо важнее установить нормальные рабочие контакты с вашей конторой, а тут требовать нельзя, можно только вежливо просить. Так вот, вы мне обещали дать покататься на своем «порше»? Я не могу оставить столь щедрый жест без ответного шага. А заодно хотелось бы попросить вас о маленькой любезности. Ведь в свете наших с вами планов кресло под вашим начальником скоро ощутимо зашатается. И ему, я имею в виду креслу, не помешало бы помочь. Добавить амплитуды, чтобы этот мерзавец оттуда кубарем вылетел! Потребуется наша помощь — она будет. Потом, естественно, в верхах возникнет вопрос, кого сажать на освободившееся место. И если вдруг вы знаете проходного кандидата, для которого государственные интересы если и не выше карьерных или тем более шкурных, то хотя бы находятся примерно на одном уровне ценности, не держите в секрете его имя. Вам же лучше будет, если ваш новый начальник окажется не такой сволочью, как нынешний.