– Смотри. – Герда отломила от ближайшего куста палочку и начала чертить ею на песке. – Вот остров Пасхи. Вот Маркизские острова, вот архипелаг Питкэрн, где южно-тихоокеанская база Одуванчика. Если где-то вот тут поставить еще одну точку, то остров Пасхи окажется внутри треугольника. И значит, несанкционированный доступ к нему станет весьма маловероятным. Здесь есть земля, архипелаг Хуан-Фернандес. И его не обязательно отнимать у Чили, достаточно просто организовать там туристический центр. Но вот как объяснить, с какого перепугу туда якобы попрут отдыхающие, я не знаю.

Настя ненадолго задумалась, вспоминая, что она знает об этом архипелаге. Решение нашлось почти сразу.

– Там же несколько лет жил Селькирк, прототип Робинзона Крузо! А его во всем мире знают. Вот, значит, надо быстренько переименовать место в остров Робинзона Крузо, а потом взять в руки роман и прямо по тексту создавать достопримечательности. Набросать на берегу всяких мачт и шпангоутов. Поставить частокол с палаткой на склоне холма, вырыть погреб. У Робинзона, кажется, там кошки жили? Я думаю, отец ими поделится. Опять же коз туда дрессированных и говорящего попугая – это будет место для мам с детишками. Для любителей ужасов надо соорудить кострище с человеческими костями и недоеденным мясом, а рядом – найти пещеру и сунуть туда чучело козла пострашнее. Ну а для прочих мужиков организовать стриптиз-бар «В гостях у прекрасной Пятницы».

– Насколько я помню, Пятница был мужчиной, – усомнилась Герда.

– Да какая разница! Посетителям в баре объяснят, что Англия всегда была пуританской страной, а уж в начале восемнадцатого века тем более. В силу чего Дефо просто не мог прямо написать, какого пола была Пятница и чем они с Робинзоном занимались на своем острове. Вот писателю и пришлось прибегнуть к иносказаниям.

– Интересно, – рассмеялась Герда, – ты не против, если я подкину твою идею Виктору? Он сможет сочинить неплохой сценарий.

Потянулись рабочие будни. Подчиненные принцессы дневали и ночевали в единственном поселке острова Ханга-Роа. Они знали испанский, трое имели некоторое понятие о рапануйском языке, а появление подростков, почти детей, и их искренний интерес к туземной экзотике не вызывали особых подозрений. Кое-какие нюансы они уже выяснили.

Поселок был обнесен изгородью, за которой местным жителям запрещалось ставить свои жилища, да и вообще их появление за пределами периметра не приветствовалось. Чилийцы объясняли эти строгости склонностью островитян к воровству овец, а ведь животные принадлежали военно-морскому флоту. Узнав об этом, Настя тут же отбила радиограмму Одуванчику, у которого, как она знала, на его южно-тихоокеанской базе уже проявились небольшие продовольственные трудности, связанные с тем, что рыба хуже горькой редьки надоела строителям аэродрома на острове Хендерсон и РЛС – на Питкэрне. Пусть дядя Паша отправит сюда посыльное судно, решила принцесса. За овцами. Сейчас их воровство лимитировалось, если так можно сказать, естественными причинами. Аборигены крали столько, сколько могли незаметно съесть. С такими потерями чилийский флот еще как-то мирился, особенно после восстания, вспыхнувшего несколько лет назад как раз из-за излишних строгостей, коими власти пытались прекратить воровство. Но с появлением курильского заготовительного корабля ситуация радикально изменится. Рапануйцы начнут красть не столько, сколько влезает в их желудки, а столько, сколько сможет оплатить его светлейшее высочество лорд-протектор. А это уже совсем другие цифры, овец на острове хватит максимум на два рейса. И ценность Пасхи для чилийского флота начнет стремительно приближаться к нулю, а потом и вовсе станет отрицательной величиной. Ибо адмирал Маслачак в Тихоокеанском регионе был ничуть не менее известной личностью, чем Найденов в Европе. Потому как канцлер сидел где-то на другом краю земли, в снежной России, а лорд-протектор – вот он, совсем рядом. Его корабли могли появиться в любой момент, а самого Одуванчика можно было обвинить в чем угодно, кроме хоть в сколько-нибудь заметной деликатности.

Сама же принцесса каталась по острову на кроссовом мотоцикле в компании с Галиной Калюжной. Девушки осматривали статуи, а параллельно провели первые геодезические работы на месте будущего большого аэродрома. Кроме того, Герда тоже несколько раз слетала на «Тузике». Однако ее маршруты проходили на большей высоте и были строго прямолинейными – госпожа старший прокуратор проводила аэрофотосъемку.

Вскоре появился средних размеров корабль под курильским флагом, а через день губернатор напросился на прием к принцессе. Первым вопросом было: не знает ли ее прекраснейшее высочество, что за корабль стоит напротив Ханга-Роа?

– Знаю, – кивнула Настя, – это личная посыльная яхта дяди Паши. На ней есть хороший бассейн, теннисный корт и не то две, не то три пусковые установки для крылатых ракет среднего радиуса действия. Хотя, может, их четыре, я специально не интересовалась.

– Э-э-э… – растерянно проблеял губернатор, – а не будете ли вы столь любезны разъяснить, кто такой дядя Паша? Прошу простить, но у нас тут не Европа, и личности, известные в ней, могут быть неизвестны здесь.

– Дядя Паша – это один хороший знакомый моего отца. Его светлейшее высочество лорд-протектор Курильского королевства адмирал Пол Маслачак. Неужели вы о нем ничего не слышали?

– Слышали, – обреченно вздохнул Луис Амадо Дюран. Губернатор ясно чувствовал, что у него со дня на день, а то и с минуты на минуту могут начаться большие трудности.

– Ну а раз так, то нам пора поговорить предметно. – С этими словами принцесса выложила на походный столик пачку денег. Довольно тонкую, но зато это были не чилийские песо и даже не американские доллары, а самые настоящие рубли.

– Как вы, наверное, уже поняли, отныне остров Пасхи не представляет для Чили интереса как поставщик мяса и шерсти. Правда, все это нужно господину адмиралу, но он как деловой человек наверняка предпочтет платить не чилийскому правительству и даже не вам, а туземцам. Если я не ошибаюсь, он это уже предпочел.

– За одну ночь исчезло триста пятьдесят голов, – горестно подтвердил губернатор, косясь на вожделенную пачку и пытаясь дистанционно сосчитать, сколько в ней купюр.

– Не расстраивайтесь, это только начало. В связи с чем у меня к вам есть деловое предложение. Вы отправите в Чили рапорт, в котором, не жалея красок, опишете сложившуюся ситуацию. Мол, ни сохранить овец, ни тем более оборонять остров у вас нет ни малейшей возможности. То, что вызвало у вас такой интерес, – это небольшой аванс. Если ваш рапорт произведет должное впечатление, то вы получите как минимум вдвое больше. Берите, не стесняйтесь. Но это еще не все. В том же рапорте вы напишете, что готовы организовать поставки продовольствия с архипелага Хуан-Фернандес в случае, если вас назначат тамошним губернатором.

– Но ведь там невозможно разводить овец, безуспешные попытки уже были.

– Зато коз – вполне возможно. Кроме того, в прибрежных водах есть много гигантских лангустов. Однако это далеко не главное.

Далее принцесса изложила губернатору свою идею относительно острова Робинзона Крузо.

– В случае если им будет руководить вменяемый человек, я готова вложить в проект свои собственные средства. Столько, сколько понадобится, ибо у меня нет сомнений в высокой доходности подобного бизнеса, – закончила княжна.

– К сожалению, связь Чили с островом Пасхи осуществляется всего одним кораблем, приходящим сюда раз в год, и он был тут незадолго до вашего появления, – развел руками Дюран.

– Не волнуйтесь, ваше дело только написать рапорт, а его доставку по адресу обеспечу я, и это не займет много времени. Согласны? Отлично, никто не сомневался в вашем глубоком уме и трезвости оценки обстановки. Тогда сразу по возвращении домой садитесь писать и не думайте ни о каких овцах, это отвлекает от творчества. Все равно никакого влияния на их дальнейшую судьбу вы оказать не сможете. И кстати, не подскажете, почему на острове нет священника? Как-то это не очень похоже на обычную колониальную практику.