А я шла и понимала — задание с вампиром необходимо ускорить. Ведь за него мне обещали деньги.

Леший! Одни проблемы от этого княжеского дара… Даже от тех его сторон, которые, по идее, должны были приносить выгоду. Эх, пора начинать себя морально готовить к встрече с клыкастым! И с Алинро Нар-Харзом. Потому что дату сего примечательного события необходимо согласовывать с ним.

По идее, с того момента, как я начала пить и мазаться выданной мне гадостью, уже прошло около недели. Стало быть, «главное блюдо» в моем лице практически дошло до кондиции и может быть подано. Вот только… Как вампир отнесется к недевственной мавке? И вообще, у нас с лисом все-таки что-то было или не было ничего?! Между прочим, это не только мой личный интерес… Это, можно сказать, бизнес! Значит, надо выяснить. А как?

Как-как… Так! Спросить у самого кицунэ.

От одной только мысли о таком разговоре у меня с ходу начали подгибаться ножки и почему-то стало очень стремно. Но выхода нет… Придется, однако.

— Нэви, хватит летать в облаках! — почти оглушительно гаркнули мне на ухо. — Мы почти пришли!

Я вздрогнула, испуганно глядя на пакостника, и гневно ответила:

— А орать зачем?! Я и так прекрасно слышу.

— Мы тебя уже окликали… — куда более миролюбиво сообщила Айли и, взяв меня за руку, потянула к одному из привратников Академии.

На входе в Академию были установлены такие массивные ворота, что если бы это заведение стали вдруг штурмовать, то даже после самых страшных атак только они бы и остались… А за громадными, зачарованными антрацитово-черными створками, на которых был выгравирован внушительных размеров герб Академии в виде пятихвостого лиса, василиска и совы, располагалась очередная линия защиты — недлинный коридор, сплошь утыканный шипами. Они словно росли из пола, стен, потолка и мягко искрились. Точно такие же шипы были размещены по всему внутреннему периметру стены.

В кабинке-«стакане» КПП сегодня сидели гоблины, то и дело поправляя роскошные рыжие кудри и подпиливая ногти.

— Добрый день! — поприветствовали мы нечто перед нами, пытаясь определить его половую принадлежность.

Нечто развернулось, одернуло ярко-розовую кофточку, изогнуло алые, полные губы в приветливой улыбке, кокетливо хлопнуло длиннющими накрашенными ресницами и пропело хриплым, прокуренным басом:

— Добрый, голубчики, добрый!

— Э-э-э… — протянул Грэгори, неуверенно глядя на… это, а после предположил: — Жаннет?

На светлый гоблинский лик набежала тень, а после огромная розово-рыжая махина начала приподниматься из-за стойки с угрожающим:

— Да какая я тебе Жаннет?! Я — Жан!

— Мерси, дорогой… — проворковал в ответ пакостник и, опираясь на стойку, подмигнул: — Просто ты сегодня так великолепно выглядишь, что даже твоей сестрице не сравниться!

Гоблин оттаял. Лукаво трепыхнул ресничками, грациозно уселся обратно на стул и уже совсем иным тоном сообщил:

— Ты всегда мог растопить лед, сковавший мое сердце, протии-и-ивный!

Мы с Айлири посмотрели на «противного» круглыми от изумления глазами.

— Жан, прелестник, а ты не пропустишь нас?

— Не занося в журнал? — деловито уточнил гоблин, отодвигая от себя пухлую тетрадку и тут же многозначительно улыбаясь. — Тебе это будет дорого стоить!

— Нет, на сей раз нас просто пропустить.

На грубом лице гоблина, которое так и не сумела приукрасить косметика, отразилась такая тоска и глубочайшее разочарование, что я едва не расхохоталась.

— Грэг, солнышко, ты начинаешь меня расстраивать своей прискорбной законопослушностью! Она весьма отрицательно сказывается на моем кошельке… — посетовал привратник, нажимая на какую-то кнопку, отчего шипы на нашем пути разом втянулись в пол и стены.

— Катитесь отсюда, пакостники! — пожелал нам экстремально одетый Жан, и мы поспешили последовать душевной рекомендации. Все же раньше я с гоблинами как-то не общалась, и особенности их поведения мне до сих пор были в новинку.

Когда мы выскочили с другой стороны проходной, я перевела дух и, оглянувшись, зачарованно проследила, как охранные шипы медленно выдвигаются из стен, по ним пробегают голубоватые искры, и в завершение на миг полыхает сеть, замыкающая стальные кончики кристаллов в единую систему обороны. Через такую защиту уж точно никто не пройдет! Эдан Хрон и правда сделал свой и наш дом форменной крепостью.

По ту сторону барьера Жан оставил свой пост и продефилировал по двору к главному зданию. Нет, теперь, глядя на него издалека, я заметила, что и груди нет, и фигура внушительная, и каблуки отсутствуют. Но как он шел! Да еще этот его макияж…

Я, конечно, слышала, что гоблины обожают эпатировать, и за это их очень не любили и регулярно поколачивали все остальные расы, но не думала, что все настолько запущено! Кстати, небольшую популяцию этой народности тоже приютил ректор. Строго-настрого запретив их бить! Это, кстати, уже не раз спасало целостность гоблинских мордашек.

— Кстати, Грэг, а почему привратник… Ну, такой вот? Он что, мужчин любит?

— Не дай Водяной тебе такое вслух и при нем предположить! — серьезно ответил парень. — Нэви, у всех свои обычаи и традиции. И пристрастия! Никто же не укоряет эльфов за их любовь к лесам и разноцветным рисункам на лицах?! Никто не осуждает гномов за их бороды и за то, что они свои церемониальные доспехи хуже, чем сороки, драгоценностями увешивают. А гоблины хотят быть красивыми! И мужчины — тоже. Но все они исключительно традиционно ориентированы.

— Боюсь показаться неделикатной… — осторожно начала я. — Но почему они не стали вести себя иначе, даже после того, как не раз получали «на орехи» за такие своеобразные пристрастия?

— Это уже у гоблинов спрашивай! Но они очень гордятся наследием предков, и если им посоветовать слиться с основной массой обывателей, то вполне могут забыть о свежем маникюре и так набить любознательному морду, как ни одному троллю не снилось. А пристрастия… Кажется, эльфы на одном из своих сходов предлагали выделить касту таких своеобразных личностей наособицу, но пока это веяние не вышло за пределы расы остроухих матершинников.

— М-да, все же мир велик и многообразен!.. — протянула я и, встряхнув головой, спросила: — Грэг, а куда нам дальше? И… Надеюсь, мы не будем выбираться из приакадемических районов? Я бы не хотела рисковать.

— Разумеется, мы не пойдем далеко… — заверил приятель и, подхватив под локотки как меня, так и дриаду, потянул нас в ближайший к стенам Академии переулок. — Невилика, мне тоже нежелательно покидать пределы ментального поля нашего заведения!

Я улыбнулась в ответ и покорно пошла в нужном пакостнику направлении, с любопытством оглядываясь. Я бывала тут редко, несмотря на то что ближайший периметр был безопасен. На него распространялось действие энергетического поля Академии, в котором навредить студенту было проблематично. Но… Страх есть страх! Он иррационален, и его непросто подавить. В безопасности я себя ощущала лишь в стенах самой Академии. Но некоторые покупки все равно надо было совершать в городе, и потому приходилось выходить. Наверное, даже не стоило упоминать, как я была рада тому, что почти все необходимые мне вещи могла найти буквально в двух шагах от места жительства?

Все же прошедшие с основания Академии годы и вложенные деньги сделали свое дело. На былой пустоши появилась школа, которая впоследствии получила и более высокий статус. В то время Академия была под юрисдикцией короны, и ей не то что не мешали развиваться, а даже всеми силами помогали расти.

За столетия изрядно выросла и сама столица, а наш предприимчивый ректор начал сдавать свободную землю в аренду. Желающих осесть нашлось немало! Студенты — народ горячий и веселый, а стало быть, таверны, кафе и всяческие магазинчики крайне востребованы. Разумеется, молодые умы жаждали не только развлечений, но еще и знаний, материалов для экспериментов и опытов, а также медикаментов для устранения последствий всего этого. Поэтому сейчас, спустя годы, приакадемические районы стали почти частью столицы. И считались самыми что ни есть респектабельными! Ну и, разумеется, все, что тут прямо не принадлежит ректору, находится под его контролем. А принадлежит ему процентов шестьдесят местных заведений… Честно, для меня остается загадкой то, как он это все успевает!