— Но разве это законно? — растерянно спросил Жан, переглянувшись с Олафом, который сегодня держался тише воды ниже травы и в аудитории постарался сесть как можно дальше от преподавательского стола.

— Поднимать зомби из могил добропорядочных граждан без разрешения властей и родственников усопших — вот это незаконно, — пафосно изрек Леннокс как-то так, что сразу стало понятно: лично ему такие мелочи кажутся просто досадной помехой, недостойной внимания. — А призраков на кладбищах предостаточно и без участия некромантов. Даже специально вызывать никого не придется.

После этого нам не оставалось ничего другого, кроме как последовать за магистрами из аудитории в коридор. Там я на секунду остановилась, пропуская вперед остальных и дожидаясь Люция, чтобы тот поравнялся со мной. Лэшел, покинувший аудиторию последним, взглянул на меня как на пустое место и прошел мимо, стремясь нагнать некроманта — посох того равномерно стучал по каменным плитам уже где-то в середине коридора.

— У нас занятие на свежем воздухе, — мрачно сказала я, не пытаясь убрать из голоса сарказм, за которым скрывалась тревога. — На кладбище.

— Вы ожидаете нападения именно там? — невозмутимо осведомился высший вампир, и я вновь восхитилась его выдержкой. Он даже не спросил, откуда я вообще взяла, что меня попытаются убить, а просто принял мои слова на веру!

— Возможно.

Люций только кивнул, но мне все равно стало спокойнее — он все понял правильно и теперь будет держаться поближе ко мне. Остальных мы догнали уже в вестибюле и на улицу вышли организованной толпой. Одногруппники взволнованно переговаривались, причем в беседе принимал участие и Лэшел. Леннокс, несмотря на хромоту, довольно бодро шагал через двор, и замыкали шествие мы с Люцием. У калитки, когда мы уже почти успели выйти за пределы академии, нас внезапно окликнул растрепанный студент-привратник, который, на ходу поправляя синий балахон, торопливо вывалился из сторожки, где однозначно вкушал сладкий утренний сон. Узнав Лэшела и нового декана некромантов, он заметно приуныл, но Леннокс вообще не заинтересовался этим нарушителем дисциплины, а магистр боевой магии только строго сделал ему замечание и предъявил какую-то бумагу. Студент ее забрал и вернулся в сторожку — досыпать, — а мы вышли на городскую улицу.

Как всегда это бывает, очутившись вне звукоизолирующего купола, мы сразу оказались оглушены городским шумом — день был в разгаре, и в Адэре кипела жизнь. Лично я не представляла, где в городе располагалось кладбище, но Лэшел и Леннокс вполне уверенно повели нас по улице, а сами углубились в разговор. День выдался прохладный, ветреный, облачный, но внезапная возможность прогуляться по городу удивительно улучшила всеобщее настроение, так что одногруппники перестали переживать из-за перспективы общаться с призраками, а я отвлеклась от мыслей о возможных убийцах. Народу на улицах было много, но тут сделали свое дело наши разноцветные балахоны: прохожие вокруг старательно обходили нас стороной, не желая связываться с магами.

Миновав кварталы торговцев и ремесленников, мы прошли по очередной улице, уже не такой шумной и многолюдной, мимо небольшого храма и вскоре вышли к городскому кладбищу, лежавшему у южной стены. Здесь уже люди почти не встречались — похоронных процессий не было видно, и нам попались только несколько посетителей — а сам погост оказался очень обширным и старым. Леннокс неожиданно достал из складок балахона какой-то лист бумаги, развернул его, и я успела заметить там что-то, похожее на набросанную от руки схему кладбища. Поизучав эту «карту» некоторое время, Леннокс уверенно повел нас куда-то вглубь. Вокруг не было ничего интересного — могилы и могилы, местами они шли рядами, местами были разбросаны, одни поновее, другие — совсем старые… Мы успели дойти почти до противоположного угла кладбища, когда Леннокс, покрутив недоуменно головой по сторонам, посмотрел на план более внимательно и потом вдруг перевернул схему вверх ногами. После этого его лицо просветлело, и он, жизнерадостно улыбнувшись, показал рукой в противоположном направлении. Одногруппники испепелили его недовольными взглядами, Лэшел пробормотал себе под нос что-то нелицеприятное в его адрес, зато Люций, как мне показалось, едва удержался от улыбки.

В общем, еще минут через десять мы добрались до нужного места. Под ногами тихо шуршали успевшие опасть листья и какие-то веточки. Могилы здесь уже были совсем неухоженные и неаккуратные, могильных камней с именами почти не было, хотя заброшенной эта часть кладбища не выглядела — земля местами была свежей, разрыхленной.

— Пришли, — объявил Леннокс, останавливаясь. — Здесь хоронят преимущественно преступников и бродяг, и потому городские власти позволили нам тут поработать. К тому же именно среди казненных чаще всего остается множество неупокоенных и потому призраков будет больше всего в этой части кладбища. Итак, почему мы не видим этих призраков прямо сейчас?

— Обычно они невидимы или же просто спят, — это, как всегда, Сид.

— Верно. Чтобы поговорить с духом, его надо в первую очередь вызвать. Каков будет ваш порядок действий? Студентка?

— Установить защитное поле, — не задумываясь, ответила я.

— Правильно. Почему?

В голове, словно вспышка молнии, промелькнуло воспоминание — мы с Адрианом на кладбище, где похоронен архимаг Приам. Мы были вместе, и Адриан тогда запретил мне выходить из защитного круга — чего бы я сейчас не отдала, чтобы вернуть все как было!

— Призраки стремятся вселиться в живых людей, — наконец сухо сообщила я.

Леннокс удовлетворенно кивнул:

— Верно. Вампиры с их предрасположенностью к магии смерти могут обойтись без защитного поля, используя свою — специфическую, но нам такой фокус недоступен. Поэтому…

Он продолжал говорить, пока я растерянно хлопала глазами. Так тогда на кладбище круг Адриану вовсе не был нужен, только мне?

— Поскольку нас много, защитное поле потребуется с большим радиусом, а на подобное требуется очень много магических сил, ведь это поле мало того, что надо создать, его еще надо и удерживать. Но наша академия в лице ректора Кириана пошла нам навстречу и обеспечила специальными амулетами-накопителями сил, — все из тех же складок балахона, из которых он достал карту, на этот раз Леннокс извлек небольшой кожаный мешочек, открыл его и продемонстрировал нам какие-то кристаллы. После этого он вышел вперед и начал создавать вокруг нас структуру магического щита, не доверив это ответственное задание никому из студентов — схема была сложной, но не настолько, как в тот раз, когда щит сплетал Адриан. Попутно магистр давал пояснения к своей работе, указывая на какие-то тонкости. Когда работа была закончена, некромант разложил кристаллы вокруг нас на равном удалении друг от друга, и их грани вспыхнули ровным голубоватым цветом. Мы словно ощутили порыв магической силы, и созданный Ленноксом щит развернулся вокруг нас. М-да, а Адриану, помнится, никакие артефакты-накопители силы не были нужны — все-таки архивампир, а не магистр… Строго напомнив нам, что покидать пределы круга нельзя, Леннокс начал произносить заклинание призыва духов. Некоторое время после того, как он замолк, вокруг было тихо — только шумели деревья, с которых ветер срывал листву, а потом вдруг в воздухе начали зависать белые полупрозрачные силуэты. Один, другой, третий…

— Сколько же их здесь… — растерянно пробормотал Олаф, впервые за все занятие раскрывая рот, а Леннокс равнодушно пожал плечами:

— Я же сказал, что большинство похороненных здесь умерли не своей смертью… Конечно, не все из них могут упокоиться с миром!

Разбуженные призраки тем временем сориентировались в пространстве и поплыли в нашем направлении. Мы — студенты — инстинктивно попытались встать поближе друг к другу, Лэшел тоже казался взволнованным, зато Леннокс оставался совершенно невозмутимым. Когда я шагнула вбок, чтобы оказаться подальше от границы, под моей ногой громко хрустнула какая-то ветка, и я, механически опустив голову, увидела, как один из кристаллов начал мигать, то затухая, то загораясь снова. Духи остановились у границы защитного поля, обступили его со всех сторон, так что кладбище за ними было не разглядеть — слишком уж многих призраков мы потревожили. Не меньше десятка, и это только те, кто подошел к нам вплотную… И в отличие от архимага Приама, который оставался в своем уме и говорил с Адрианом и мной, с этими… явно было что-то не так. Глаза у всех были открыты, но в них невозможно было разглядеть никакого осмысленного выражения. Вдобавок ко всему призраки что-то безостановочно бормотали себе под нос, из-за чего казалось, будто воздух звенит.