Поэтому Хат решил дождаться зарядки щитов на этом месте, используя хоть какое-то укрытие.

Отведенное нам время мы провели с пользой.

Хат колдовал вокруг вражеского искина, подключая его к аппаратуре нашего истребителя, и тут же передавал полученную информацию прямиком в Ковчег. А мы с Мором, решили потратить это время на совместные занятия.

По обыкновению, сев напротив друг друга и взявшись за руки, мы погрузились в учебную медитацию.

«Откройся мне! — услышал я в своей голове спокойный голос Мора. — Покажи мне то, что произошло с вами на том вражеском корабле. Мне передай эмоции и чувства тобою испытанные».

Я сосредоточился и выкинул из головы все посторонние мысли.

Заново прошел вместе с Хатом по узким коридорам вражеского звездолёта, беспощадно уничтожая врагов.

Наш пилот был жесток, очень жесток!

Его ненависть к кирианцам была настолько сильна, что ему было мало просто так убить врага на расстоянии из своего бластера, ему необходимо было собственноручно отрубить тому голову или разрубить его пополам, как того члена экипажа, возле рубки управления, где Хат сражался с дронами. И то, как он беспощадно расправился с уже сдавшимися офицерами внутри самой рубки, на меня произвело угнетающее впечатление.

Пока я вырубал их командира, он выхватил свой клинок и, метнувшись к ним, в три удара обезглавил всех троих, залив всё вокруг их черной кровью.

Жестоко? Но я думаю, если Совет Восьми внес их расу в ранг врагов зотэрианской расы высшей категории, то на это были свои причины.

Затем пришло время допроса пленного.

Хат присел возле него на корточки, жестко надавил ему за ухом, чем быстро привел того в сознание.

Кирианец непонимающим взглядом осмотрелся по сторонам, затем заметил обезглавленные трупы, кровь своих офицеров повсюду, и, испуганно глядя на нас, засучил ногами.

Наш пилот не собирался с ним церемониться и занес было руку для увесистой оплеухи, которая, по его мнению, должна была развязать ему язык.

— Позволь мне! — остановил я, уже готовую было обрушиться на затылок кирианца руку Хата.

Он посмотрел на меня сквозь черное как смоль стекло маски и, кивнув, поднялся на ноги.

— Поторопись! — коротко бросил он, отходя немного в сторону. — Первое, выясни коды к их искину, мне меньше будет возни.

Я, кивнув, снял свой шлем. Мне так проще создавать и чувствовать свой щуп. Краем глаза заметил, как Хат внимательно наблюдает за мной, не снимая своего шлема.

Кирианец заподозрил что-то неладное, учащенно задышал и бешено завращал глазами. От страха его аура пошла всеми цветами радуги, его мелко затрясло, и он замычал что-то несвязное и нечленораздельное.

Не обращая на него внимания, я надавил на него ментально и задал ему первый вопрос. Глаза его тут же потухли, и он быстро заговорил, четко отвечая на наши вопросы.

Через пять минут такого допроса, мы знали практически всё, что нам было нужно. Узнали, существует ли сейчас империя Митхар, насколько она сильна, и какое она имела отношение к Объединению Независимых государств. Узнали, что представляло собой это Объединение. Каков у него строй, органы управления, вооруженные силы, сколько планет и государств в него входило.

Узнали о бывших союзниках зотэрианцев — Кирианцах, Филугийцах, Тетехах, Мурийцах и многих других...

Одним словом, за очень короткое время мы получили ценнейшую информацию, после чего Хат бесцеремонно смахнул голову этому бедолаге, и занялся извлечением местного искина.

— Ого! Ты только посмотри на него! — наш пилот извлек из гнезда шар размером с баскетбольный мяч. — Такое ощущение, что кирианская раса откатилась в своем развитии далеко назад. В мое время их технологии были более разв...

— Внимание! После несанкционированного извлечения истина, включен режим самоуничтожения корабля! Начался обратный отчет! До самоуничтожения корвета класса «Сун» осталось 77 секунд, 76 секунд, 75...

Хат без раздумий подхватил тяжелый шар Искина и стремглав бросился в пролом. Я, не теряя времени, последовал следом за ним...

Мор отпустил мои руки и задумчиво посмотрел на меня. Не говоря больше ни слова, он уселся в свое кресло и о чём-то глубоко задумался.

Я уже было хотел поинтересоваться причиной его задумчивости, но тут раздался голос Хата.

— Всем занять свои места, через минуту мы совершим прыжок и продолжим наш путь.

Усевшись на свое место, я еще раз глянул на Мора. Он сидел, выпрямив спину и закрыв глаза, руки его при этом мелко подрагивали.

Размерами родная планета Хогов выглядела чуть больше, чем наша земная Луна. С орбиты хорошо просматривались бескрайние моря и океаны с разбросанными тут и там частыми островками суши.

Два сравнительно небольших материка разделялись между собою небольшим проливом и цепочкой мелких, каменистых островов. Насколько я помню со слов Декара, раньше на планете был всего один материк. Видимо, на Нарихе за десяток с лишним тысяч лет прошли такие катаклизмы, из-за которых на этой, по словам Мора, вечно цветущей планете теперь образовалось два полноценных материка.

Интересно, к чему это привело?

Может быть, там сейчас и нет кровожадных карминов? Может, они погибли в ужасных катаклизмах, и на планете сейчас совсем безопасно? Но Кира, связавшись с искином корабля, развеяла мои надежды. Она сообщила мне, что на Нарихе наблюдалась повышенная биологическая активность, и планета густо заселена.

Сами материки были вдоль и поперек изрезаны многочисленными реками, впадающими в свою очередь в большие и малые озера.

Мор прильнул к прозрачной стене кабины, во все глаза рассматривал родную планету и не мог сдержать вырывающихся наружу эмоций. Он глубоко дышал, часто издавая звуки, похожие на всхлипы и протяжные стоны. Кончики его пальцев при этом мелко подрагивали и всё время скребли по стенке кабины, как будто хотели протереть в ней дыру.

Таким взволнованным и одновременно печальным я видел своего наставника впервые. Даже арест и суд над его соплеменником Гугом не вызывал в нём столько эмоций.

— Определите место высадки, — донесся до нас голос Хата, внимательно изучавшего карту планеты Нарих, повисшую в воздухе прямо перед ним.

— Вон там! — Мор указал трясущимся пальцем на гигантский горный хребет, пересекающий один из материков пополам.

Хат кивнул, посмотрел на нас и сообщил:

— У вас десять минут, подготовиться! Затем мы начнем спуск на планету.

Я тут же бросился к напольной нише, вытащил оттуда свое оружие, рюкзак и стал торопливо стаскивать с себя «Игму».

Извлек из рюкзака на свет «Горку» и, быстро напялив на себя, принялся шнуровать крепкие армейские ботинки. Затем накинул на себя портупею, подогнал и затянул на ней крепкие кожаные ремни, поправил кобуру с револьвером и закинул слегка опустевший рюкзак себе за спину, закрепил на поясе секиру, нож вставил в ножны и взял в руки копье.

Всё! Готов к поиску и добыче живительного цветка Лиама.

Я посмотрел на Мора.

Он стоял перед нами в матерчатой накидке на манер мексиканского пончо, в которой я с удивлением узнал скатерть со стола бабы Фроси. Чистый хлопок, из которого она была соткана, явно пришелся по душе моему наставнику.

— Подарок от Ефрии, — по-своему истолковал мой взгляд наставник.

— Занять свои места, начинаю маневр снижения! — деловито проговорил пилот, привычно располагая руки на невидимом для нас пульте управления.

Чертыхнувшись, я снял рюкзак, секиру и, положив их себе под ноги, устроился в своем кресле. Оно как живое обволокло меня со всех сторон, как бы погрузив в своеобразный кокон и надежно зафиксировав всё мое тело.

— Пошли послание на Терру, что мы начали спуск на Нарих! — вдруг обратился Мор к Хату слегка охрипшим голосом.

Тот косо посмотрел на моего наставника и медленно кивнул, производя необходимые манипуляции на пульте управления.