– С тобой всё будет в порядке? – задала я, вероятно, глупый вопрос, поскольку было понятно, что после подобных событий вернуться в норму будет очень непросто.
Тея пожала плечами.
– В любом случае, мне пришлось легче, чем тебе. Справлюсь. И потом, – тут на её губах появилась мягкая улыбка. – У меня теперь есть Ричард… А ты можешь себе представить, как это важно – когда рядом с тобой есть человек, который всё это время был рядом и понимает, какой сумасшедший дом творился вокруг. Когда вы вместе… легче через всё это пройти.
Я кивнула, прекрасно понимая, что она имела в виду. Сестра взглянула на меня серьёзно и внимательно.
– Только береги себя, хорошо? И постарайся быть счастливой.
– Обещаю. И ты тоже.
– Конечно.
Мы обнялись. Солнце окончательно скрылось за горизонтом, и облака над головой приняли более фиолетовый оттенок. Сразу стало прохладно и неуютно.
– Поехали домой, – предложила Тея.
Я согласно кивнула, и мы вернулись в машину. Шоссе было совсем пустым, и мы помчались вперёд, навстречу приближающейся ночи, будто хотели поскорее её проскочить.
Ведь завтра будет новый день.
Конец
Роман Злотников, Даниил Калинин
Таматарха. На службе у Изгоя
Пролог
Осень 1064 г. от Рождества Христова
Окрестности Копорского погоста
Серая хмарь окутала землю в предрассветных сумерках, щедро насытив воздух влагой. Обильная роса выпала на траву, покрыла водяными каплями каждый листочек густого подлеска, сквозь который осторожно пробираются семь десятков викингов[14] ярла[15] Айварса.
Озлобленные, полные угрюмой решимости воины бесшумно крадутся к погосту, желая нанести внезапный удар по русам. Не скрипнет сучок под ногами хирдманов[16], не лязгнет металл доспеха. Разве что встревоженная людьми птица выдаст отряд, взлетев над деревьями.
Погост – место сбора дани конунга[17] Хольмгарда[18] в землях ижоры. Не очень богатое, но боевое племя, и обычно викинги не забирались в их владения так глубоко, памятуя о крепости воинов и скудости добычи.
Но не в этот раз.
К собственной скорби, никто из семи десятков хирдманов ярла Айварса не сражался при Стикластадире[19], в великой битве свободных бондов и Олафа Харальдсона, приведшего свеев на родную землю. Это был славный бой, сладка была победа – но даже смерть Олафа Толстого не остановила насаждения новой веры и низложения истинных богов. А заодно и усиления власти конунгов, притесняющих вольных викингов, хозяев северных морей…
Пять старших, самых опытных бойцов хирда защищали непокорный Йомсборг[20] от конунга Магнуса, сына Олафа Харальдсона. Но проклятых предателей-христиан было больше, много больше! Когда шансов удержать крепость не осталось, последние ее защитники ударили ночью по лагерю конунга. Жалкая горстка йомсвикингов прорвалась к драккарам[21] врага и навеки покинула берега Виндланда. Часть их отправилась на север, часть присоединилась к борьбе мятежных ярлов с конунгами-христианами.
Наконец, все хирдманы испили горькую чашу поражения в прошлом году, сражаясь при Венерне[22] с воинами Харальда Сурового. Даже помощь свеев не изменила ход схватки… Блеск ромейского золота, добытого Харальдом в Византии, пленил бондов, и они попрали богов Асгарда[23]! И видимо, Один и Тор прокляли народ Норвегии за вероотступничество, раз не даровали победы вольным ярлам…
После поражения в стране уже не осталось организованной силы, способной противостоять насаждению культа Христа и всевластию конунга. Уцелевшие викинги покинули Норвегию, изгнанные Харальдом. Многие ушли к соседям-свеям, кого-то приняли датчане (хотя они и сами поклоняются кресту), а кто-то подался на Руян[24], к хевдингам вольных русов, не предавших веры предков. Из ярлов лишь единицы, такие как Айварс, помнили, что первый конунг-христианин Олаф Трюгвассон[25] служил великому конунгу Вальдимару, крестившему Гардарику[26]! Помнили, что сам Олаф предал веру предков на востоке… Лишь они помнили, что Олаф Харальдсон и сын его Магнус нашли убежище у конунга русов Ярицлейфа. Помнили, что именно он помогал им в борьбе за власть в Норвегии.
А разве не служил Ярицлейфу Харальд Суровый, брат Олафа? Все беды пришли на север от русов Гардарики! И раз вольные ярлы проиграли войну на родине, то они возьмут свое на их земле! В Копорском погосте хранится не только собранная дань, там же стоит и храм Христа, жрецы которого крестят ижору, – так пусть он будет предан огню! Один и Тор возрадуются в Асгарде подвигу викингов Айварса и наверняка даруют свою милость отряду смельчаков!
Так думал и самый молодой воин хирда Андерс, доказавший, что достоин своего имени[27], в битве при Венерне. Он сменил в схватке три щита, получил пять ран, но не дрогнул и не отступил ни на шаг. Даже во время таранного удара варягов Харальда, его личной гвардии со времен ромейской службы, Андерс не отступил. И лишь когда стена щитов[28] свеев и вольных ярлов сломалась под напором варягов, лишь когда воины конунга прорвали строй викингов и зашли им в тыл, лишь тогда ярл протрубил в рог, уводя воинов, и Андерс отступил вместе с хирдом. Это был славный бой, но боги были немилостивы к своим верным воинам… Но разве могут они отвернуться от них сейчас, когда свирепый Айварс ведет их мстить жрецам Христа?!
Сегодня Андерсу выпала огромная честь: в десятке самых опытных бойцов хирда – вместе с йомсвикингами, а также лучшими метателями сулиц Гудредом и Дьярви – прорваться на погост русов и открыть ворота!
Целиком облаченная в звериные шкуры, пара невысоких охотников из Ругаланда[29] уже бесшумно заскользила от подножия скального мыса к вершине, на которой стоит небольшой острог. Следом за ними двинулись вперед остальные хирдманы, по одному растворяясь в особенно густом тумане, легшем в расселине внизу. Наконец пришел черед исчезнуть в нем и Андерсу, на несколько мгновений уподобившемуся призракам Хельхейма[30]. Призракам, несущим русам смерть.
Однодревный частокол острога совсем невысок, всего два человеческих роста, поверху нет даже площадки для стрелков. Нет и рубленых башен, столь любимых в Гардарике, – только две стрелковые вышки у ворот, да по одной на углах небольшой крепостцы. На вышках всю ночь сторожат дружинники русов, а может, и поселенцы-ижоры – их племя охотно платит дань Хольмгарду и погост еще ни разу не подвергался нападениям восставших. Наоборот, русы пустили ижорцев на поселение, и сегодня в остроге обитает множество ремесленников и кузнецов.
Тем лучше для воинов Айварса – больше добычи!
Стенка скального мыса – не самая удобная дорога, но привычные к горным кручам викинги споро поднимаются вверх, не выдавая себя ни металлическим лязгом, ни предательским блеском кольчуг, спрятанных под волчьи шкуры. Андерс осилил уже три четверти подъема, когда Гудред и Дьярви бесшумно подкрались к вышкам, а первая пара йомсвикингов вышла к стене. Одновременно со стороны подлеска послышался легкий шелест – хирд двинулся вперед.
