Ждать местное плавсредство с острова нам пришлось совсем недолго. Через каких-то там пятнадцать минут, после того как Стор высадился на берег и, быстро запетляв по только ему видимой тропе, скрылся в лесу, из-за острова показался самый настоящий катамаран в сопровождении целой флотилии мелких и юрких лодок.

Хоги слажено гребли веслами и торжественно, и громко пели совершенно незнакомую мне песнь. Их неожиданно сильные голоса сливались в один и мощно разносились над водами живописного озера.

От этого хорового пения у меня мурашки пробежали по коже, и я посмотрел на Мора. Тот стоял на коленях, смотрел на приближающиеся к нам лодки, а из всех его глаз, тремя ручьями текли обильные зеленоватые слёзы.

Мы высадились на острове. Немного попетляли в лабиринте из часто утыканных под разными углами острых кольев, смазанных какой-то вонючей жижей. Затем вслед за Хогами мы выстроились друг за другом и направились по сильно протоптанной и поэтому хорошо заметной тропе. Прошли сквозь небольшой, но довольно-таки густой лес, и неожиданно вышли к большому селению Хогов. Снаружи оно выглядело настоящей крепостью, где вместо стен поднимались ввысь высокие стройные деревья с пышной кроной, оплетённые плотной паутиной непролазных лиан, растущих между ними. Судя по толщине и кажущейся крепости этих самых лиан, они представляли для Хогов неплохую защиту от морских гадов, что время от времени вылезали на берег и терроризировали местное население.

От опушки леса и до этой живой изгороди располагалось открытое свободное пространство метров так двести или что-то около того. Хоги попросили нас идти за ними след в след и ни в коем случае не сходить с тропы, дабы не угодить в одну из многочисленных ловушек, устроенных на этом, явно рукотворном пустыре, и мы через поле вышли к какому-то подобию ворот, за которыми нас встречало всё остальные жители поселка.

Хогов в этом селении оказалось неожиданно много. Только тех, кого смог охватить мой глаз, было сто тридцать восемь, а еще Кира доложила мне, что двадцать семь находились в этот момент на дальней от нас стене, поэтому их сейчас не видно, но мой биорадар всё четко фиксировал.

Первыми впереди всей этой толпы нас встречали пятеро старцев. За всё мое знакомство с этой расой я таких древних Хогов, как эти, видел впервые! В том же самом Ковчеге самым возрастным был Пор, но и он не очень внешне отличался от Мора, а тут прямо аксакалы какие-то, иначе и не скажешь!

Все они как один нарядились в одинаковые ритуальные одежды — пестрые травяные накидки, доходившие им до колен. За их спинами стояла многочисленная разношерстная толпа в набедренных повязках, в которой отдельной группой выделялись крепкие и рослые Хоги, представляющие, по всей видимости, отдельное боевое крыло селения. В отличие от большинства своих собратьев, они имели относительно неплохо развитую мускулатуру, их тела были густо покрыты различными магическими татуировками, а на поясе у каждого воина имелся небольшой и, наверное, хорошо заточенный каменный топорик. Судя по отполированным до блеска деревянным рукоятям, владеть этими топориками они умели очень даже неплохо.

За спинами встречающих я заметил множество низких, выложенных из камня хижин под соломенными крышами, и одно просто гигантское ветвистое дерево прямо в центре этого поселка.

Еще я обратил внимание на то, что среди встречающих нас островитян было много детей разных возрастов, от младенцев, испуганно выглядывающих из-за спин своих матерей, до подростков с горящими от любопытства глазами. И всё это в полнейшей тишине.

Ни шума тебе, ни гама, ни приветственных криков, ничего!

Все Хоги молча взирали на нас с любопытством и, как мне показалось — с великим почтением. Точнее, даже не на нас, а только на одного Мора с притихшим Суром на плече! По мне и Хату скользнуло несколько заинтересованно оценивающих взглядов местных воинов, но и только! Не было в них того благоговения, что целиком и полностью достались сейчас моему наставнику.

Нарушил затянувшиеся молчание один из встречавших нас старцев. Шагнув вперед, он посмотрел на Мора и неожиданно сильным голосом, прозвучавшим в полной тишине как близкий раскат грома, изрек:

— Долго же ты шел к нам, Великий Угча!

Мор, ни слова не говоря, вышел из толпы сопровождавших нас Хогов, приблизился вплотную к старцу и, взяв того за руки, прислонился к его лбу своим.

Тут же где-то за хижинами ритмично забил барабан, и все Хоги как по команде вскинули свои руки вверх.

— Хог... Хог... Хог... Хог... — дружно скандировали островитяне, на каждом слове поднимая руки вверх.

— Хог... Хог... Хог... — их слившиеся в один голоса мощно звучали далеко по всей округе.

— Хог... Хог... Хог...

Остальные старцы подошли к Мору с обеих сторон, взяли его за руки и под торжественные крики островитян повели к самому большому круглому дому.

Мы было сунулись за ним, но на нашем пути откуда-то материализовались с десяток крепких воинов и решительно перекрыли нам дорогу.

— Не беспокойтесь ни о чём! — услышали мы взволнованный голос Мора из-за их спин. — Мне ничего не угрожает, и нам надо поговорить наедине!

Раздвинув плечами перекрывших нам дорогу воинов, к нам вышел улыбающийся Стор.

— Наши гличи приготовили вам еду! Пойдемте, я покажу вам место, где вы можете хорошо передохнуть!

Стор привел нас к тому самому гигантскому дереву, что одиноко возвышалось посреди невысоких построек, и усадил нас прямо на его огромные корни, которые во многих местах выбивались из-под земли.

Прямо на утоптанной траве между корней была постелена тонкая циновка из сушеной плетеной соломы, и на ней лежали разнообразные местные фрукты, небольшая горстка мелких орехов, и... я даже не поверил своим глазам... самый настоящий, тонкий и поджаристый лаваш из немного желтоватой муки.

В отличие от Хата, я пока не чувствовал сильного голода и присел за этот импровизированный стол только лишь ради того, чтобы не обидеть наших гостеприимных хозяев.

Что интересно, из многочисленной толпы встречавших нас островитян за нами никто больше так и не увязался! Ни воины, хотя они поглядывали с нескрываемым любопытством на секиру Хата и на мое копье, ни любопытная и вездесущая детвора, вечно сующая свой нос куда ни попадя, совсем никто!

Все, кроме Стора, как будто потеряли к нам всяческий интерес, и в центре внимания находился только прибывший с нами Мор. Но это и понятно — Великий Угча!..

Закинув в рот пару очищенных мелких орешков и закусив их сочным плодом, похожим на наш земной апельсин, я прислонился спиной к стволу и прикрыл глаза. В голове тут же слегка зашумело, по телу разлилась приятная расслабляющая истома, нестерпимо захотелось скинуть куртку, майку и прижаться к жесткой, шершавой коре грудью. Захотелось обнять могучего исполина и, отрешившись от всего, стоять так вечно! Мне казалось, что в тот самый миг, когда я сольюсь с этим чудесным деревом, оно вытянет из меня всю отрицательную энергию, накопившуюся за время моей болезни, и наполнит меня своей чистой первозданной силой!

Я уже начал расстегивать ремни портупеи, как меня остановил и вернул в реальность голос Стора:

— Не надо так торопиться, мой отважный друг Зор!

Я открыл глаза, немного раздраженно посмотрел на нашего следопыта и наткнулся на его внимательно-изучающий взгляд.

— Это наше священное дерево, — тихо, но с расстановкой пояснил он нам, — мы зовем его Зоа! Никому не запрещено обнять его. Но общаясь с ним так, как ты это хотел сделать, ты должен придерживаться одного очень важного и единственного правила.

Взгляд Стора стал строгим и требовательным.

— Я знаю историю твоей жизни! Великий Угча поведал ее мне. В тебе есть частица Хога, и поэтому наше Зоа может отнестись к тебе не так равнодушно, как к нему!

Стор уважительно кивнул в сторону жующего, но при этом внимательно слушавшего нас Хата.