Прямо из-за угла на нас неожиданно выскочили два умертвия с оружием наперевес. Их одежда превратилась в лохмотья, но в них еще можно было узнать валенсийскую военную форму. Должно быть, эти зомби — то, что осталось от военного гарнизона Ормонда. Адриан отреагировал моментально — испепелил их на месте, так что я только ойкнуть успела. Некстати вспомнился брат Люция, которого когда-то постигла та же судьба. Затем я спохватилась, что нельзя терять время, и побежала вглубь коридора к самой последней двери — единственной здесь, которая была закрыта.

Как я и думала, защитные плетения, которые я когда-то устанавливала на эту дверь, Мариус уже давным-давно снял, и комната была заперта. Использовав простейшее заклинание для открытия дверных замков, которое нам показывали на занятиях бытовой магией, я дернула дверную ручку, и мы с Адрианом вошли в темное помещение. Я закрыла за собой дверь и зажгла несколько светильников, а затем огляделась с внезапно вспыхнувшим ощущением щемящей тоски. Моя старая комната не слишком сильно изменилась, только выглядела она теперь, вне всяких сомнений, как нежилая. Мебель была та же, и стены были задрапированы тем же серо-зеленым шелком. В спальне царил образцовый порядок, однако полностью исчезли все мои личные вещи, и, открыв платяной шкаф, я убедилась, что всю мою одежду отсюда убрали. Потом я подошла к письменному столу у окна и обнаружила, что и ящики пусты. Не сдержав судорожного вздоха, я поставила на дверь защитное поле и повернулась к Адриану, который с любопытством осмотрелся и, кажется, сразу понял, куда я его привела.

— Они не додумаются искать нас здесь, — слегка подавленно сказала я, чувствуя себя здесь чужой и стараясь отвлечься от тяжелых мыслей, сосредоточившись на деле.

— Хорошо, — он не стал никак комментировать наше временное убежище и предпочел сразу перейти к делу. — От тебя не потребуется ничего, кроме крови. Не очень много, так что тебе ничего не грозит. Остальную часть ритуала выполню я.

Адриан откинул в сторону лежавший на полу ковер, взяв его за угол, и открыл паркетный пол. В воздух поднялось небольшое облачко ныли. Затем, подчиняясь воле архивампира, на лакированной поверхности сами собой стали возникать символы, которые я видела в книге Виктора, посвященной некромантии. Символы сплетались между собой в сложную пентаграмму, и я вскоре перестала различать, где заканчивался один знак и начинался следующий. Минут через десять невероятно сложной работы Адриан оценивающе оглядел дело своих рук и удовлетворенно кивнул, а затем повернулся ко мне. В тот момент я внезапно увидела на его лице легкое беспокойство.

— Виктор говорил тебе, в чем будет заключаться ритуал?

Оглядевшись по сторонам, я убедилась, что никакой посуды, в которую можно было бы нацедить кровь, не было. Ну и ладно, я же с самого начала знала, что выхожу замуж за вампира…

Засучив рукав, я вместо ответа протянула Адриану руку.

— Я готова.

Он взял мою ладонь, провел пальцем по обручальному кольцу, а затем наклонился к запястью. Ничего сверхдраматичного не произошло — я ощутила резкий укол, сменившийся малоприятной ноющей болью, и на этом все. Никаких кровавых деталей и ощущения, что из тебя выпивают жизненные силы, как под воздействием того же плетения вампира, которое когда-то наслал на меня Раннулф, не было. Только голова слегка закружилась через какое-то время, но не более того.

Наконец Адриан отпустил меня, и я машинально отметила про себя две аккуратные ранки на руке, которые сразу же залечила магией. Ноющая боль бесследно исчезла. А затем я напрочь позабыла о руке, поскольку на меня внезапно накатило ощущение чужой силы, тьмы, которая медленно заклубилась вокруг нас с Адрианом. Архивампир сидел, прислонившись спиной к стене и прикрыв глаза, и не двигался. Окружившая нас тьма концентрировалась именно вокруг него, и мне стало не по себе. Виктор, конечно, говорил, что благодаря моей крови Этари архивампир станет сильнее, но чтобы настолько?

Адриан открыл глаза, и я почему-то была уверена, что они сейчас будут такими же красными, как у трейхе, но вместо этого они оказались совершенно черными, наполненными той же самой тьмой. Исчезли белки и радужка, черты лица заострились, а кожа окончательно утратила какие-либо краски. Неестественно красные губы, на которых все еще оставались капли моей крови, довершали эту жуткую картину, и я невольно поежилась, но не сдвинулась с места. Именно сейчас Адриан больше всего подходил под определение «архивампир», которых всегда боялись и люди, и сами вампиры. Причем речь шла не просто о проницательном и хладнокровном правителе, но о существе, которое было олицетворением изначальной тьмы и которому покровительствовала сама богиня смерти.

«Ты сама отдаешь себе отчет, с кем связалась? Понимаешь, кто такие архивампиры?» — вспомнился мне вопрос Оттилии, заданный довольно давно.

— Ты как себя чувствуешь? — осторожно спросила я, не придумав ничего более умного.

Странно, но мне не было страшно. Тьма вокруг не давила на меня и вообще не причиняла никаких неудобств, а, наоборот, усиливала ощущение безопасности. И почему-то я нисколько не сомневалась, что я была единственной, кто воспринимал бы ее так спокойно, а войди к нам сейчас хоть сам Арлион, и ему бы мало не показалось. Его бы просто смело потоком темной энергии.

— Как никогда лучше, — честно ответил он. Адриан по-прежнему выглядел так, что у неподготовленного человека не выдержало бы сердце, но голос, слава богам, звучал как и всегда. — Осталась последняя деталь.

Он указал на начерченную на полу пентаграмму. Я вспомнила, что мое участие в ритуале требовалось, в первую очередь, из-за родственной крови, и вытащила из ножен один из кинжалов. Рассекла себе ладонь, и кровь потекла прямо на вязь символов, которые можно было бы назвать в определенном смысле произведением искусства. Адриан отвел мою руку, когда счел, что этого было достаточно, и принялся читать заклинание, одновременно создавая плетение, которое по сложности могло сравниться с тем, которое сплетали Раннулф и его помощники во время своих ритуалов. Тьма заклубилась вокруг в каком-то безумном танце и отрезала нас от всего плотным коконом.

А затем что-то изменилось. Архивампир продолжал магичить, но тьма начала рассеиваться, так что вскоре я снова смогла различать предметы мебели вокруг, а затем и вовсе пропала. Глаза Адриана вернули себе привычный серый цвет, но вот мертвенная бледность никак не желала пропадать с его лица. Он закончил читать заклинание и теперь наполнял плетение энергией. Я наблюдала за процессом магическим зрением, а затем меня вдруг осенило — у Адриана подходили к концу силы. Должно быть, крови нужно было больше, но он предпочел ограничиться минимальными затратами с моей стороны. Эта мысль подтвердилась, когда вокруг меня замерцал знакомый шит, который уже не раз спасал мне жизнь, а затем он развеялся. Не просто пропал, а именно развеялся — его энергия впиталась в плетение. Ох, ну и зачем Адриан это сделал?! Я бы вытерпела еще, не так уж плохо мне было десять минут назад…

С нарастающим страхом я вглядывалась в его лицо, и, кажется, через целую вечность Адриан выдохнул:

— Все!

Плетение развеялось в воздухе. Не было никаких световых и шумовых эффектов, оно просто исчезло. И моя кровь, которая попала на пентаграмму, впиталась в нее полностью, не оставив следов.

— Сработало? — недоверчиво уточнила я. — Арлион больше не опасен? Адриан? — Архивампир обессиленно прислонился к стене, и я в приступе паники увидела, что у него на лбу выступила испарина, а под глазами залегли черные тени, словно он месяц не спал. — Адриан!

— Все в порядке, — с усилием произнес он. — Немного не рассчитал собственные силы. Я приду в себя минут через десять. Не волнуйся.

Он закрыл глаза и затих, и я, с сомнением посмотрев на него, решила выждать эти десять минут и уже потом бежать на поиски Виктора. Чтобы отвлечься, принялась думать о том, что происходит сейчас во дворце. Допустим, у Адриана все получилось и Арлион лишился магических сил. Сколько успело пострадать к этому моменту? Как там Оттилия, Кейн, Гарт, Дирк? Эр и Фрост? Грейсон? Вампиры? Мои родственники, в конце концов? И если кого-то из них убили, хватит ли у Адриана времени и сил воскресить их?