Проснулся, а в голове сразу стишок: «С утра проснутся пчёлки, потом причешут чёлки»…

М-да, к чему бы это?..

Я еще раз посмотрел на ровные ряды стазис-камер, отливающих золотом, и усмехнулся.

Улей!

Считаю сон хорошим знаком. Всё будет хорошо. Не могут эти пчёлки поступить с нами плохо, ведь мы столько для них сделали.

Ладно, поживем — увидим, недолго уже осталось, всего каких-то там несколько часов, а потом я получу ответы на многие волнующие меня вопросы.

Кира тут же уточнила, что до пробуждения спящих осталось шесть часов сорок три минуты.

Ну что же! Мне пока ничего не остается, как набраться терпения и еще немного подождать. И у меня, кстати, есть чем заполнить это время. Развернувшись на месте, я под пристальным взглядом стража Микара направился на выход из операторской.

День обещал быть богатым на события, и не помешало бы хорошо к ним подготовиться — принять душ, немного отдохнуть, привести себя в порядок, еще раз отрепетировать церемониальные поклоны и жесты, продумать приветственную речь и…

Тут мое сердце учащенно забилось.

И… и наконец, надо что-то делать с моей мальчишеской влюбленностью. Встречать пробудившихся надо с легкой головой и чистыми мыслями.

Пока шел к себе в комнату, в голове сама собой всплыла новая строчка из утреннего стишка: «Умоются над лужицей и по лесу закружатся».

А ведь действительно! Уже перед самым отправлением в Ковчег Декар всё-таки определился с территорией, где Зоты смогут жить на поверхности, если захотят, конечно. Ей ожидаемо оказалась вся наша парковая зона, которая уже понемногу расцветала и превращалась в хорошо ухоженный смешанный лесок. По его словам, парк подходит лучше всего, и места там должно хватить абсолютно для всех и даже для тех, кто сейчас находится в скрытых убежищах на других планетах нашей солнечной системы.

Он заверил деда, что отдаляться от Ковчега они не хотят, и лучшего побережья им всё равно не найти. А в лесочке они будут чувствовать себя вполне нормально, и это самое главное. Но мне кажется, Декар принял решение не обижать гостеприимных хозяев и расположиться здесь только из-за близко обустроенного рядом хранилища. Всё-таки то золото, платина и драгоценные камни, как оказалось, очень важны для них, не говоря уже о том количестве Фория, что страж обнаружил в доспехах де Биера.

Я понимаю так, что всё то, что находится сейчас у нас в хранилище, имеет для зотэрианцев колоссальную ценность. Это было видно по тому, с каким Декар трепетом притрагивался к каждому слитку платины, с какой осторожностью разглядывал более-менее крупные камни и как бережно он с ними обращался. Тем более страж прекрасно знал, что когда Зоты поднимутся на поверхность, сокровищ должно стать значительно больше. Отец и дед уже вовсю занимались потрошением тайников тамплиеров, заполняя сокровищами оставшиеся уровни хранилища.

Когда дед услышал от Декара о намерении разбить лагерь зотэрианцев в лесу, он облегченно выдохнул и только поинтересовался у стража, какие поляны нужно расчистить под их жилища. Но тут выяснилось, что ничего трогать не надо, мало того, Декар сообщил, что ни одна травинка в парковой зоне не пострадает.

Ну да, дед как-то не учел фанатично-бережного отношения Кинхов к окружающей природе. Ведь они считают любую планету, на которой есть хоть какая-то жизнь, живой и относятся к ней, как к разумному существу. Это у них возведено в ранг религии, что для Зотов так же естественно, как дышать или принимать пищу. Древний закон зотэрианской расы гласит: «Не вести добычу ископаемых на таких планетах, как наша», а как мне уже известно, к соблюдению своих законов они относятся очень и очень серьезно. Поэтому то, что мы собрали для них и поместили в наше хранилище, имеет в данной ситуации непомерно высокую цену. Будем надеяться, что это поможет им в возрождении и укреплении своей мощи. Так что если Декар говорит — ни одна травинка не пострадает, значит, точно не пострадает!

Тут прозвучал спокойный голос Киры:

— Поступила информация от главного искина Ситхутара. Через пятнадцать минут Зор сможет приступить к изучению курса по программе «Выживание». Необходимая база знаний вводного уровня извлечена из хранилища и подготовлена. Сейчас свободны всё три обучающих капсулы модели «Плат», Зор может выбирать любую.

Так-так! Вот, наконец, и к «Выживанию» подобрались!

Я с радостью поспешил вместо своей комнаты в сторону реабилитационного центра. Ну а что? Время до пробуждения спящих еще есть. Пойду, гляну, что это там за страшилки такие с выживанием.

«Кто пчёлок уважает,

Кто к ним не пристает,

Того они не жалят,

Тому приносят мёд»…

Вот это уж точно! Мёда за время моего пребывания в Ковчеге вылили на меня целую бочку, и пока, смею заметить, даже без единого намека на каплю дегтя.

После моего возвращения, я только и делал, что ел этот мёд за обе щёки. За неполных две недели постоянной учебы в капсулах и тренажерах уровень моего бриала повысился больше чем на полторы единицы и составлял уже две целых и семь десятых процента. За это время я получил огромный багаж знаний, но, как утверждает Кира, пока только начального уровня. И есть несколько дисциплин, в которых я смог продвинуться чуть вперед. Теперь я легко разбираюсь с любым оборудованием в Ситхутаре (реабилитационном центре), знаю, где что стоит, для чего предназначено, и как им управлять.

В этой сфере я продвинулся настолько, что уже сейчас могу из двух сломанных капсул собрать одну, отладить ее и запустить в работу. Могу перенастроить любую капсулу на живое существо совершенно другой расы. Могу отрастить раненому любую конечность или орган, да много чего могу. Второй уровень знаний целителя и медтехника давал мне большое поле для такого рода деятельности. Но всё равно я еще только в начале пути, и дальше для меня с моим только-только начинающим развиваться бриалом начинался дремучий лес. Так что мне тут еще учиться и учиться.

Да, еще одна новость! Теперь я пилот боевых кораблей малого класса.

Звучит, правда?!

Сегодня утром я сдал последний экзамен на тренажере, и у меня теперь на груди рядом меткой целителя и медтехника проявился маленький значок, говорящий о том, что я теперь могу управлять орбитальными челноками и небольшими десантными кораблями. Но пока только под наблюдением инструктора, что совсем ненадолго. Один, максимум два вылета с ним, и всё — дальше я сам.

Вот так вот!

Когда мы с Кирой выбирали программы обучения, решили, что не лишним будет пройти полный курс по программе техника-универсала. Соответствующий знак о том, что его обладатель окончил первый курс, красуется у меня на груди в виде вертикальной волнистой полоски. Теперь я могу проводить легкий ремонт соответствующих моему рангу кораблей, с учетом, конечно же, наличия у меня необходимых инструментов и оборудования.

Я невольно дотронулся пальцами до своей груди, где на материи моей Игмы должны были отображаться эти значки. Никаких выпуклостей, но визуально их было видно очень даже четко.

С моим уровнем Хро в крови и приобретенной способностью раздвоенного сознания материал в обучающей капсуле усваивался чуть ли не вдвое быстрее, чем у других зотэрианцев. Об этом мне рассказал Декар, тем более что это не было такой уж секретной информацией, по крайней мере, допуск у меня к ней был.

С секретной информацией дела тут обстояли совсем по-другому. Стражи так и не смогли выяснить, кто конкретно смог перепрограммировать Искусственный Интеллект Ковчега на мое уничтожение. Этот Зот или Хог, кто бы он ни был, действительно настоящий профессионал своего дела и действовал очень осторожно, не оставляя следов, и зацепиться за что-либо сейчас было практически невозможно. Но стражам как-то удалось договориться с Глексиком — так звали искин Ковчега, обнулить и заменить все испорченные вирусом протоколы и программы. Это и послужило поводом к моему безопасному возвращению обратно в Ковчег.

Помню, как только мы с Декаром зашли в жилой сектор, навстречу нам тут же вышел Гетар. Посмотрев мне в глаза, он окинул взглядом Шикр, в который я был облачён, коротко поприветствовал меня и зашел за какую-то нишу, отправившись куда-то по своим делам.