Шеффер остановился и удивлённо спросил:

— С чего вы взяли? Обычные люди. Мой препарат не влияет на умственные способности, напротив, усиливает и обостряет психические и физические качества. К сожалению, им требуются постоянные инъекции. Но я уверен, где-то есть та грань, за которой эти способности останутся навсегда. Но она очень близка к гибели организма. А потому нам с вами предстоит трудная и кропотливая работа.

Они вошли в пещеру, и за ними загрохотала по рельсам задвигающаяся дверь. Вдоль вырубленного в монолите коридора вспыхнул ярче солнечного белый свет. Впереди, свободно ориентируясь в расходящихся в стороны коридорах, шёл Шеффер. За ним три солдата подталкивали в спину уныло бредущих пленников.

— Ну попали, — еле слышно прошептал Артём. — А кто знает, где находится этот мыс Утешения?

— Почти на северной конечности Новой Земли, — шепнул в ответ Долгов.

— Ох, мама моя, — застонал доктор. — Да даже сбеги мы отсюда, куда мы пойдём? Кругом одна мерзлота.

Шеффер шёл впереди на расстоянии не менее пяти шагов. Не оборачиваясь, он вдруг сказал:

— И добавьте к этому белых медведей, для которых вы будете желанным лакомством.

Старпом с доктором переглянулись. Долгов прижал к губам палец и показал на ухо. У оберштурмфюрера прекрасный слух и впредь с этим необходимо будет считаться.

Их привели к камере, похожей на вырубленную в скале келью. Замок в двери сработал автоматически, как только солдат поднёс к отверстию перстень с черепом. Долгов взглянул на руки других эсэсовцев и увидел точно такие же перстни, покрытые чёрной эмалью. На пальцах Шеффера такого ключа не было, и Долгов не удержался от замечания:

— А что, профессор, у тебя такой игрушки нет? Не доверяют?

В ту же секунду он получил в спину страшный удар и влетел в камеру. Здесь также было светло, и глаза резало от нестерпимого белого света. Вдоль стен на цепях свисали деревянные нары, привинченные к вбитым в камень кронштейнам толстыми болтами. Высоко вверху, свисающие на шнурах, светили вниз плафоны, похожие на прожектора. В их сиянии можно было рассмотреть каждую трещинку в каменном полу. Вслед за старпомом в камеру втолкнули Максима с Артёмом. Шеффер застыл в дверях и, скрестив на груди руки, смотрел на поднявшегося с пола Долгова. От улыбчивого и разговорчивого идеалиста-профессора не осталось и следа. Теперь это был оберштурмфюрер СС с каменным надменным лицом сфинкса и плотно сжатым ртом змеи.

Серые губы раскрылись и, чеканя каждое слово, он произнёс:

— Отныне у вас нет имён! Теперь вы подопытный материал. Ты, — он указал на старпома, — номер один! А мог быть третьим, если бы не твой поганый язык. Ты, — Шеффер кивнул на Максима, — номер два! Доктор третий. Иногда мне нравится обсудить свою работу с людьми, имеющими медицинское образование. Советую, юноша, оказаться мне полезным, и тогда ты, возможно, протянешь дольше своих напарников.

Дверь грохнула, щёлкнул сработавший засов. В квадратном зарешеченном окне мелькнули глаза Шеффера, и в коридоре застучали удаляющиеся шаги. Они остались одни.

Долгов пошёл вглубь камеры, больше похожей на пещеру. Рассчитана она была, судя по количеству нар, не меньше, чем на двадцать человек. Узкое, с высоким потолком, помещение тянулось почти на тридцать шагов и заканчивалось единственным неосвещённым местом с тяжёлым стальным ведром в углу.

— Что там? — вытянув шею, спросил Артём.

— Удобства, — откликнулся старпом. — Тут уже кого-то держали.

Он потрогал пальцем ряды кривых царапин, оставленных на стене прежними пленниками. Подошёл к двери и постучал кулаком по стальному листу.

— Броня… и навесы как из лома выгнутые, — произнёс он уныло и добавил: — Такая дверь снаряд выдержит. Замки интересные. Даже не верится, что мы в сорок втором году. Кругом автоматика.

— Ничего революционного. Обычные магнитные реле с концевиками, — пожал плечами Максим.

— Может, ты тогда и открыть их сможешь?

— Нет, не смогу. Легче обычный замок отмычкой взломать, чем открыть этот. Очевидно, людей здесь немного, потому и стараются автоматизировать что возможно.

Молчавший до этого Артём вдруг предположил:

— А, может, они всё-таки того… — он покрутил пальцем у виска. — Они их дураками делают? У моих соседей бабулька из ума выжившая была. Так у них всё выключалось автоматически — газ, свет. Потому что она их сама выключать забывала. А вы видели рожи этих эсэсовцев? В них же интеллекта — ноль. Такой голову оторвёт и не заметит. Куда ему думать, закрыл он замок или нет.

— Может, и так, — согласился Долгов. — А может, сюда их таких уже отбирают.

Максим подошёл к окошку в двери, отодвинул в сторону закрывающую его стальную пластину. Выглянув в появившуюся щель, он увидел часть ярко освещённого пустого коридора.

— Почему так много света? Обычно в пещерах темно. Где они столько энергии берут?

— Да, необычная база. Снаружи минус, а здесь не холодно.

— Толик, а ты видел, что у них у всех на лбу шрамы? Как у Шеффера. Я у него спрашивал, так он сказал, что это его осколок задел.

— Я подозреваю, что это и есть пресловутая медицинская подготовка номер четыре. Странный народ эти немцы. Я где-то читал, что они на изучение тайных психических сил потратили больше средств, чем американцы на создание атомной бомбы. В жизни бы не согласился просверлить себе лоб. Что бы там за это ни обещали. А им, похоже, это даже в удовольствие.

Услышав такое, доктор так тяжело застонал, что старпом не сдержался:

— Что, Артём? Понимаю… Думаешь — лучше бы я остался на госпитальном судне. А так дёрнул же чёрт!

— Никогда не жалею о том, что сделал. Жизнь не компьютерная игра — не переиграешь. Я думаю о другом. У меня уже был опыт общения с немцами. Вполне вменяемые люди. Жена немка. Тоже вроде бы без этих закидонов. А тут — сверло в лоб! Какую-то дыру под землю ищут. Может, они и шаманские пляски вокруг своего объекта устраивают? А на деле это окажется какой-нибудь канализационный люк или пивная банка. Такое ощущение, что мы оказались в дурдоме, и из нас собираются делать таких же идиотов.

В коридоре послышались шаги. Долгов с Зайцевым отскочили от двери и сели на нары рядом с Артёмом. Шаги замерли, смотровая заслонка ушла в сторону, и в окне застыли чьи-то глаза.

— Входи, Шеффер! — крикнул старпом. — Я твою козлиную походку распознавал ещё там, в Мурманске.

Замок лязгнул сталью и дверь распахнулась. В проёме стоял оберштурмфюрер, а за его спиной замер солдат в чёрной униформе и такой же чёрной пилотке с золотым орлом.

Ничуть не смутившись своего разоблачения, Шеффер с минуту разглядывал камеру, затем кивнул солдату. Эсэсовец вошёл, поставил на пол котелок с кашей и бросил рядом три ложки.

— Первый, встать! — скомандовал Шеффер.

Теперь он был одет в белый халат и напоминал скорее засидевшегося в лаборантах практиканта, чем профессора. Отросшая за время похода на лодке щетина была выбрита, и камера мгновенно наполнилась резким запахом одеколона.

Долгов не шелохнулся и, опустив голову, безразлично рассматривал носки ботинок.

— Единица, встать и повернуться лицом к двери! — повторил Шеффер.

Ни один мускул не дрогнул на лице старпома. Он с отсутствующим видом продолжал разглядывать пол. Оберштурмфюрер покусал губы и неожиданно сдался:

— Мне нравится, Арнольд Филиппыч, что ты бравируешь самообладанием перед этими юнцами. Надеюсь, ты и дальше будешь так же стойко переносить выпавшее тебе на плечи тяжкое бремя. Но сейчас советую всем вам плотно поесть и приготовиться к работе. Времени на раскачку у нас нет. А к своему номеру привыкай. Больше от меня обращения по имени-отчеству ты не услышишь, — Шеффер на миг задумался. — Я пришёл за тобой, но, пожалуй, дам тебе ещё отсрочку. У меня появилась одна мысль.

Неожиданно оберштурмфюрер повернулся к Артёму и, щёлкнув пальцами, показал, чтобы тот встал.

— Доктор сейчас идёт со мной. А вы не брезгуйте, ешьте. Такую пищу едят здесь все.