— Ну как тут у вас? Всё в графике?

— Так точно, Илларион Пантелеевич! — Степан Матвеевич косо глянул на Сергея. — Даже идем с заметным опережением.

— С опережением — это хорошо. На качестве не отразится?

— Нет, об этом не переживайте, — Матвеич скосил голодные глаза на борщ.

— Вы ешьте-ешьте! Мы уже пообедали, баба Фрося в борще, скажу я вам, непревзойденный мастер, — дед глянул на Серёгу. — А у тебя, Сергей Николаевич, как всё продвигается?

— У меня? Да всё по плану, — Серёга посмотрел мельком на Степана Матвеевича. — Если бы не всякие там непредвиденные обстоятельства, то тоже шел бы уже с опережением графика.

— Для нас оба объекта одинаково важны. Поэтому постарайтесь уложиться в срок и не в ущерб качеству. Я надеюсь, всем всё понятно?

Отец с Сергеем отправились в Архипо-Осиповку за травами для бабы Фроси, а мы с дедом решили немного прогуляться по округе. Сначала полюбовались с обрыва на белоснежную «Венеру», затем неспешно дошли до самого лесочка.

— Что ты думаешь обо всём этом? — спросил меня дед, нагибаясь за какой-то сухой веткой.

— Ты про бабу Фросю, или про то, что мы не нашли тут ничего?

— Давай и про то, и про это. Мне интересно твое мнение.

— Не знаю почему, но я верю ей. Мне тоже кажется, что тайник действительно на месте, надо только его более тщательно поискать. Нырнуть в акваланге, потрогать, пощупать всё своими руками, заглянуть под каждый камешек, да и это поле… оно тут неспроста. И еще это ее гадание на картах… — я замешкался, подбирая слова.

— Ну-ну, — подбодрил меня дед, — что ты думаешь про карты?

— Она с ними разговаривает как с живыми. Заметил?

Дед прошел десяток шагов молча, а потом начал говорить то, о чём я уже и так догадывался сам.

— Скажу так. Если есть на свете высшие силы, то они сегодня повернулись к нам лицом. И карты здесь, конечно же, абсолютно ни при чём, Коля! Это всё ширма и, похоже, она сама об этом не знает.

Дед отбросил палку в ближайшие кусты.

— Я так думаю, что у нее когда-то прорезался очень сильный дар Видящей, — серьезным тоном продолжил он. — Может, какой-нибудь сильный стресс тому виной, возможно, что-то другое, не знаю. Ты видел ее ауру?

— То-то же! — продолжил дед после моего кивка. — Она искренне верит в то, что через эти карты получает видение будущего. Но на самом деле всё происходит немного по другим законам. На моей памяти я уже встречал таких людей, только вот не таких сильных, как она. Таких одарённых я в своей долгой жизни не встречал еще ни разу.

Он подошел к большому в два охвата дереву и прислонился к нему спиной.

— И то, что она на подсознательном уровне владеет этим редчайшим даром — это неоспоримый факт. Об этом говорит ее аура. Невероятно и в это трудно поверить, но так и есть.

Дед закрыл глаза и, наслаждаясь солнышком и легким, пахнущим морем ветерком, блаженно улыбнулся. Так он простоял, прижавшись спиной к дубу несколько минут, а затем неожиданно сказал:

— Еще мне кажется, что четко она «видит» не так чтобы и далеко, месяц, может быть пару недель вперед, не больше. И как ты понимаешь, отпускать ее за кромку сейчас совсем не в наших интересах.

— Согласен.

— Когда ты провожал отца с Сергеем, я под впечатлением услышанного от нее позвонил Петру. Пока там всё спокойно. Завтра в мэрии Москвы какое-то внеплановое совещание по градостроительству, его туда персонально пригласили. Я попросил его быть осторожней и усилить охрану на всякий случай. Но и с бабкой я согласен. Мне надо закругляться здесь. Вот разберемся с тайником, и сразу же рвану обратно.

— Насчет убежища зотэрианцев еще раз повторюсь, уверен — мы на месте, и я здесь перерою каждый метр, переверну каждый камень, но найду его!

Я указал деду вглубь леса.

— На месте этого лесочка когда-то стоял тот самый храм, о котором есть упоминание в золотых пластинах. Воздвигнут он был в честь самого Зевса Громовержца и, судя по информации из тех же пластин, им же самим. Есть тут один охотник местный, так он знает место, где виден фундамент той крепости. Интересно будет посмотреть.

Дед кивнул и мягко перебил меня:

— Успеем. Главное сейчас — это найти убежище. Не вижу смысла распыляться. Надо сосредоточиться на поисках площадки с отпечатком.

На яхту мы вернулись через два часа.

Мне хотелось успеть до наступления темноты еще раз попытать счастья и нырнуть там с аквалангом, всё пощупать своими руками, перевернуть в том районе каждый камешек и на всё посмотреть своими глазами, а не через выпуклое стекло иллюминатора подлодки.

Как только катер малым ходом зашел в гараж яхты, я дождался, пока отец с дедом покинут его, и тут же стал натягивать на себя легкий гидрокостюм. Уже привычным движением нацепил на себя акваланг и коротко бросил Пьеру:

— Поехали!

Я облазил в том секторе всё морское дно. Как и планировал, заглянул под каждый камешек, но всё было тщетно. Не было ни скального выступа, ни уж тем более никакой площадки с отпечатком трехпалой ладони. Иногда я выныривал и смотрел на скалу, проверяя, там ли я нахожусь. Убедившись, что там, я снова нырял на глубину и снова не видел ничего похожего на то, что было в моём сне. Но был один момент, из-за которого я на все сто процентов стал уверен, что мы всё-таки на том самом месте, хотя мои глаза и говорили об обратном.

Я обратил внимание на то, что как только я приближаюсь к небольшой россыпи крупных камней на дне, то мое состояние тут же резко ухудшается. Шум в моей голове достигал такой силы, что я уже не соображал, что делаю, и где сейчас нахожусь. В такие моменты мне поскорее хотелось подняться на поверхность и бежать куда подальше.

Когда я немного отплывал от насыпи, то в голове начинал крутиться калейдоскоп каких-то мыслей, но я никак не мог поймать за хвост нужную мне. Поэкспериментировав несколько раз, я понял — дальше так дело не пойдет. Необходимо успокоиться, вернуться на яхту, посоветоваться с родичами и совместно с ними что-нибудь придумать.

На выходе из гаража меня встречал дед. В глазах вопрос.

Я отрицательно покачал головой и, опустив плечи, поплелся к себе в каюту.

После ужина все собрались в гостиной моей каюты. Первым нарушил затянувшееся молчание дед.

— Давайте излагайте, у кого какие предложения.

Я поднял руку.

— Лично я считаю, что мы на месте. Ошибки здесь быть не может никакой, слишком многое совпадает. Скала — это точно она! Опять же развалины храма рядом в лесочке, я уверен — это тот самый. Затем мое странное самочувствие. А чувствую я себя, как вы догадываетесь, далеко не лучшим образом. Меня почему-то всего трясет в том месте, и я просто переполнен внутренним перенапряжением. Иногда мне кажется, что вот возьму сейчас в руку лампочку, и она засветится.

Я нервно мотнул головой, посмотрел на внимательно слушающих меня родичей и пояснил:

— Когда я был под водой, у меня был такой шум и рой мыслей в голове, что я не мог ни на одной из них сосредоточиться. Есть там одно место, от пребывания рядом с которым с ума можно сойти, и я считаю, что это знак того, что мы на правильном пути. Опять же в последнее время ночью спать стало совсем невозможно. Зов не дает. Задыхаюсь, в голове шумит постоянно, виски ломит. Со мной такого еще никогда не было. И баба Фрося говорит, что искать надо! Откуда она это знает? То, что она видящая, это понятно. И ее уверенность, что надо упорно искать, и мы обязательно найдем то, что ищем, вселяет определенную надежду. Искать… Но где?..

Дед поднял указательный палец вверх, останавливая меня.

— У меня есть некоторые мысли на этот счет, но хотелось бы кое-что сначала проверить. Завтра нырнем все вместе. Мы тебя подстрахуем, а ты на месте предполагаемой площадки с отпечатком войдешь в состояние Гоа. Ни о чём не переживай, мы возьмем запасные баллоны и для тебя, и для себя. Еще я заметил сегодня, что на яхте есть комплекты аквалангов с полнолицевыми масками. Вот завтра и будем их использовать. Очень важно — что ты почувствуешь и увидишь во время медитации. Как вам такой план?