И назад, на улицу уже нельзя. Пройти незамеченными мимо группировщиков не получится.

Что ж, раз такое дело, придется пока отсиживаться в подвале. Тоже ничего себе местечко. Укромное. И неприятное — жуть. Груды мусора, уголь, осыпавшаяся штукатурка. Вверху, на грязных стенах, редкие слуховые окошки. В окошках — скупой лунный свет. Почти никакой.

Осторожно — не дай Бог что-нибудь хрустнет-треснет — присели на пол.

— Мрачновато, — сдавленно прошептала Юла. — Что тут произошло-то?

Славка просветил:

— Давняя история. Говорят, жильцы не собрали «черный» налог. То ли не захотели, то ли не смогли. Не смогли, наверное. А когда пришел срок расплаты, наглухо забаррикадировались в подъездах.

Н-да, бедолаги… Денис сочувствующе покачал головой. «Черный» налог — негласная дань, взимаемая группировщиками с каждого дома — давно стал таким же естественным и обыденным явлением, как и оплата коммунальных услуг. Не заплатить его — это просто не укладывается в голове! Ежемесячно по квартирам ходят бледные от страха председатели жилищных товариществ, собирают деньги и…

— И что? — выдохнула Юлька. — Что дальше?

— Что-что… Орги подперли подъездные двери снаружи, а окна — и так все на решетках. Потом то ли насос пригнали, то ли пожарную машину где-то взяли. Только цистерну залили не водой, а солярой. Окатили дом из шланга. Подпалили… Говорят, не спасся никто. Здесь, говорят, до сих пор валяются обугленные человеческие кости.

Лучше бы он об этом не вспоминал!

Юла подскочила с грязного пола. Звонко лопнуло попавшее ей под ногу стекло.

Снаружи послышались крики. Те, кто разгуливал по ночным улицам, глухими не были.

…Хуже всех пришлось Славке. Ткач придерживал спрятанного в рукаве «мудака», а потому и грохнулся на асфальт, когда их втолкнули в круг, — неловко, не успев сгруппироваться. Разбил фонарик в кармане. И локоть, наверное, здорово отбил. И плечо.

Ну и дурак! Надо было не тормозить, а лупить шокером сразу — в суматохе, пока их еще гнали пинками из подъезда, на улицу. Может, и сбежал бы тогда. Шансов, конечно, маловато, но хотя бы попытался. Никто бы его не упрекнул, что бросил остальных. А сейчас… Сейчас уже слишком поздно. Операторов обступило плотное кольцо камуфляжа и масок.

— Привет, шледила!

Из безликой стаи Волков вышел, поигрывая заточкой, невысокий группировщик. Подошел к Денису, оттянул маску, чуть приоткрыл похабную рожу. Глумливую беззубую ухмылку не узнать было трудно. Тот самый шестерка с Пятачка! Ох, и тесен мир, когда не надо…

— Подыхать будешь долго шледила, понял?

Чего уж тут не понять! Денис прикидывал: не съездить ли напоследок по этой наглой морде в маске? Чтоб еще одним зубом меньше стало… Все равно ведь подыхать. Все равно ведь долго.

— Хватыт трэпатса! — донеслось от подъезда.

Тоже — знакомый акцент…

Массивная фигура борца восседала на разбитых черных ступенях.

«Трэпатса» перестали. Сразу. Все. Что ж, по крайней мере, приказы здесь пока отдают не злопамятные шестерки. А хотя… Все равно. Эта оргская кодла вряд ли отличался гуманизмом.

— Чмо, сука-блать, уйды, дай я на ных пасматрю, — потребовал вожак.

Чмо? Подходящая кликуха для ублюдка. А ведь как пыжился, изображая важную птицу.

Шестерка поспешно отскочил в сторону. Зашепелявил — часто, вкрадчиво:

— Это тот шледила, которого мы упуштили на Трашше. Жамочить бы вшех троих, а Ахмет? На швалке утопить. Только телку шначала попольжовать…

Кавказец усмехнулся. Не видно под маской, но слышно. По изменившемуся голосу. Не сулящему пленникам ничего хорошего.

— Ну, ползуй, эсли сможешь. Блать — твоя.

Орги заметно оживились. Ну да… Быдлу всегда нравились такие развлечения. Вот оно — начало конца. Сначала презираемый собственным кланом шестерка изнасилует девчонку. Потом их убьют. Всех троих. Но не сразу. Долго убивать будут. Предупредили ведь.

Дениса и Славку оттащили в сторонку. Денис подергался немного — так, больше для очистки совести. Фигня, конечно, все это, дохлый номер — орги держали крепко. Славка — тот даже и не рыпался. Бледный, оцепеневший, он смотрел куда-то сквозь Юльку. И осмысленности в таком взгляде — ноль. Похоже, парень уже сломался.

Денис тоже… Ломался. Чувствовал, что начинает наблюдать за происходящим отстранено, без эмоций. Состояние смирения перед неизбежным — вот, что это было. Жить им осталось ровно столько, сколько Юлька сможет продержаться в центре гогочущего круга.

А долго ли она выстоит против распаленного Чмо с заточкой. Нет, совсем недолго. Оружия скрытого ношения, как у имитаторши из Периметра, у нее нет. Ни скрытого, ни открытого — вообще никакого.

Юла затравленно озиралась и пятилась назад. Пока не уперлась спиной в чей-то камуфлированный живот. Хохот… Девушку грубо толкнули обратно в круг.

Толпа ржала и подбадривала Чмо.

Тот, похоже, тоже волновался. Наверное, не часто Волки позволяют ему такие игры. Публично поиметь операторшу для оргской шестерки сейчас — больше, чем просто удовлетворить забитые инстинкты. Поиметь ее — значит закрепить за собой хоть какой-то статус и подняться хоть на какую-то ступеньку в иерархической лестнице. Хоть на какое-то время… Но вот в случае провала, в том случае, если Чмо не справится с девчонкой, он будет обречен шестерить всю оставшуюся жизнь. И презирать его тогда будут люто.

Вид мечущейся по кругу Юльки возбуждал оргов. Но помогать Чмо никто не станет: такова воля вожака. Да и сами бойцы-волчары не захотят унижать себя позорным партнерством с аутсайдером клана. А вот полюбоваться будоражащим кровь зрелищем — это ведь совсем другое дело!

У безоружной, потерявшей от страха голову девушки против заточки не было никаких шансов. Но Чмо не торопил события. Зрители жаждали шоу, и Чмо делал шоу. Орг гонял Юлу по кругу, словно необъезженную норовистую кобылицу.

Сначала удары были легкими, пустяковыми, скорее, пугающими, чем ощутимыми. И лишь когда Юлька, споткнувшись, покатилась по земле, Чмо подстегнул свою жертву по-настоящему.

Вскрик — и кровь на куртке. Первая кровь. Но отнюдь не последняя.

Дикие вопли зрителей…

Наверное, не боль, а именно это орево заставило Юлу вскочить на ноги. Бессмысленная гонка продолжилась…

Смотреть не хотелось. Денис отвернулся. Мельком заметил, что Славку держит уже только один орг — остальные азартно машут руками, кричат… А впрочем, усиленная охрана Ткачу и не требовалась — уж очень жалкий он имел вид. Страх — дело такое. Или тут не совсем страх? Не только страх?

Снова — одобрительный рев. Ну конечно, ну, еще бы! Такой эффектный удар: пика Чмо оставила кровавый след чуть ниже Юлькиной спины. Девушка плакала. Чмо победно кричал.

Пару минут спустя Юла упала снова. Неподалеку от Славки. Подниматься не стала. Поползла, всхлипывая и пятная грязный асфальт кровью.

Близилась кульминация, Волки бесновались.

— Давай, Чмо! Отдери ее! Чмокни сучку!

Что-то азартно проорал в общем хоре и показал неприличный жест «по локоть» группировщик, державший Ткача. Причем изобразил обеими руками.

Этой оплошности было достаточно. Оцепеневший Славка вдруг ожил. Вырвал из рукава припрятанный «мудак», скользнув между ошалевшими волчарами, ринулся в…

В самый центр оргского круга!

Денис не успел даже удивиться столь стремительному преображению Ткача. Только бездумно фиксировал происходящее. Как замерли и подавились собственными воплями группировщики. Как шуганулся от Юлы и упал, наступив в кровавый потек, Чмо. Как Славка взмахнул дубинкой и застыл на миг, раздумывая, кого припечатать зарядом шокера. Единственным смертельным зарядом «муд» (шдх).

Сла-бак! Сделать то, что нужно — подарить Юле избавление быстрой легкой смерти, он не смог. Наверное, это любовь. Бедная-бедная Юлька!

Заминка длилась недолго — полсекунды, не больше… С пронзительным криком, с яростным писком воинствующей мыши Славка обрушил шоковую дубинку на Чмо. Но заминка все же была. И под шокер уже подставлена окровавленная заточка.