— В каком смысле «не станете сталкивать лбами»?

— В самом прямом! — хохотнула она. — Не знаю, в курсе вы или нет, но Император Вэнь-ди затаил на меня обиду за трагическую гибель цзюньвана Чуня и даже начал мстить. Мы, конечно, перемололи и группу наемников, и почти три десятка «Алых Тигров Чунцина», а потом высказали послу Китая свое «фи», но вы знаете не хуже меня, что сильные мира сего, как правило, не умеют вовремя останавливаться. Кстати, вы ведь понимаете, что мне хватает и хитрости, и влияния, и возможностей для того, чтобы использовать эту ненависть против вас?

Султан медленно кивнул, на несколько мгновений ушел в свои мысли, а затем задал довольно странный вопрос:

— Как я понимаю, это не единственный и не самый весомый козырь из тех, которые вы держите в рукаве?

Софья плотоядно ухмыльнулась:

— Конечно: я умею учиться на своих ошибках, а проигрыш в прошлой партии позволил выделить на их осмысление целых семнадцать лет!

В этот раз Гуркани ушел в себя на минуту с лишним. Что интересно, размышлял, глядя сквозь камеру невидящим взглядом и бездумно перебирая потертые агатовые четки. Мы тоже молчали, хотя Александр Восьмой, судя по горящему взгляду и пальцам, стиснувшим подлокотники кресла, пребывал в ярости. Что, в общем-то, было более чем логично, ведь любимая дочурка только что уничтожила его планы на войну между Тураном и Поднебесной!

Кстати, причины, из-за которой она это сделала, я тоже не понимал, но нисколько из-за этого не напрягался. До тех пор, пока не залихорадило Знак Макоши: почувствовав, что от средоточия к татуировке покатились волны не очень приятного жара, я невольно подобрался. А через несколько мгновений загрузился по полной программе — закончив обдумывать ситуацию, султан Саидбек внезапно вернул Императору половину Слова, касающуюся брака Софьи!!!

Да, монолог, в котором туранец, вроде как, отвечал Рюриковне добром за добро и отказывался от возможности навязывать свое понимание счастья, прозвучал достаточно убедительно, а Александр Михайлович подтвердил, что в миг избавления от части обязательств почувствовал соответствующий отклик, но богиня Судьбы намекала, что ничего еще не закончено, и я был склонен ей верить. Вернее, верил, как самому себе, поэтому отправил в канал группы описание реакции татуировки и свои выводы.

«Я почувствовала то же самое и тоже считаю, что Саидбек просто-напросто избавился от перспективы войны с Китаем…» — отозвалась Рыжая, «соседки» подтвердили, что испытали те же ощущения, что и я, а Умница-Разумница наехала на бывшую напарницу:

«Мамба, у тебя появилась фантастическая возможность соскочить с руки кукловода и обрести собственную волю! НЕ ТУПИ!!!»

Рюриковна восприняла это сообщение, как призыв к действию — встала с кресла, в которое перебралась перед тем, как ее отец принял звонок Гуркани, неторопливо сдвинула правый рукав курточки почти до локтевого сгиба, полюбовалась идеально-белым предплечьем и поймала мой взгляд:

— Яромир, я, Великая Княжна Софья Александровна, клянусь Силой и Жизнью, что буду жить тобой, пока дышу!!!

— Софа, нет!!! — гневно воскликнул государь, но опоздал: на запястье его дочери вспыхнул и заполыхал всеми цветами радуги Знак, в котором сплелись Родовики Макоши и Громовники Перуна!

Как водится, зацепило и меня. Только разглядывать свою татуировку, тем самым, демонстрируя ее особенности постороннему, я не стал — накрыл запястье ладонью, поднялся на ноги и под хохот султана, раздающийся из колонок аудиосистемы, озвучил формальное согласие с волей богов…

…Александр Восьмой более-менее обуздал ярость только через пару минут после исчезновения с экрана довольного Саидбека. Правда, даже так вложил все свое негодование в одно-единственное слово:

— Зачем?!!!

И правильно сделал, ибо Дичкам не понравились эмоции, вложенные в его крик, и они переключились из игривого режима в боевой. В смысле, уставились ему в глаза очень недобрыми взглядами и были готовы атаковать.

— Ты не заметил появления татуировки?! — притворно удивилась она, затем переместилась ко мне скачком, села на бедро, привалившись к груди и сыто мурлыкнула: — Что ж, объясню словами: я его люблю. Всей душой и всем сердцем. Но давила в себе это чувство, так как не хотела тебя потерять, до тех пор, пока тебя не освободили от клятвы. Дальше объяснять?

Государь скрипнул зубами и… был вынужден переключить внимание с нее на сына, решившего помочь сестре и принять удар на себя:

— Пап, Софе ворожат боги! Попроси ее влить в Знак побольше Силы, обрати внимание на символ Перуна и сделай, наконец, напрашивающийся вывод. Кстати, Соф, я бы поддержал твое решение даже без возникновения Знака: Яромир — единственный по-настоящему достойный мужчина в нашем окружении, и я абсолютно уверен в том, что с ним ты уже счастлива!

— Так и есть, Саш… — мягко улыбнулась она и потерлась щекой о мою щеку: — Рядом с Яром и его девчонками я чувствую себя живой каждый божий день. Поэтому вырву глотку любому, кто…

— Соф, а ты не могла дать ту же самую клятву чуть позже, то есть, после завершения беседы с Саидбеком?! — перебил ее государь. — Теперь этот урод сможет заявить, что переговоры о вашем браке с Рушанбеком сорвались из-за твоей связи с Яромиром Глебовичем!

— Влюбленный мальчишечка шестидесяти трех лет отроду увидел на моей руке Знак Макоши, расстроился до слез и в состоянии аффекта сделал глупость, уступив место поединщика первому попавшемуся телохранителю? — язвительно спросила Рюриковна.

— Как вариант.

— Пап, может, хватит считать меня дурой?! — укоризненно посмотрев на отца, воскликнула Софья. — Ты знаешь не хуже меня, что Гуркани не рискнет так подставляться. Хотя бы из-за того, что Знак — символ чистоты, а значит, любая попытка заляпать мое доброе имя выйдет боком. А злишься ты только потому, что я, дав клятву Яромиру, лишила тебя возможности породниться с Голицыными, Волконскими, Горчаковыми, Вадбольскими и далее по списку, прячущемуся в папке «Разное»!

Александр Восьмой набычился, а она и не подумала замолкать:

— А ведь мой брак с Яромиром в разы выгоднее любого другого: этому парню плевать на интриги, подковерную возню и всевозможные комплоты; он не опутан по рукам и ногам какими-либо обязательствами перед твоими врагами, не боится слива компромата из-за отсутствия оного, не прогибается перед старшими родичами и так далее. А еще в принципе не умеет предавать, менее, чем за полгода превратился из никому не известного мальчишки в одного из самых влиятельных аристократов Империи и подарил государству умопомрачительную страшилку для врагов — союз с разумными хищниками!

Несмотря на абсолютную логичность ее выкладок, Рюрикович-старший продолжал яриться, и я, устав наблюдать за ним со стороны, влез в разговор:

— Александр Михайлович, это наше решение уже не переиграть, так что имеет смысл принять нынешнюю ситуацию, как данность, и задуматься о будущем.

Он угрюмо уставился мне в глаза, попробовал надавить харизмой, как-то почувствовал, что я не сломаюсь, и… махнул рукой:

— Что ж, раз на вашей стороне даже боги, значит, я отступлюсь. Но ряд условий все-таки выставлю. Первое и необсуждаемое касается статуса Софы в светском браке: да, по храмовым законам она стала твоей собственностью невесть какой по счету, но весь окружающий мир должен считать, что ты берешь ее в семью старшей супругой…

Представив, какое количество подобных условий придется обсудить, я мысленно схватился за голову и принялся судорожно придумывать ответ. А через мгновение почувствовал теплую волну, накатившую по новой связи, и услышал над ухом насмешливое фырканье новоявленной супруги:

— Пап, открою страшную тайну: татуировка уже начала транслировать мне эмоции Яромира, а это вкупе со знанием его характера, позволяет со всей уверенностью заявить, что этому парню глубоко плевать на «необсуждаемые условия», размеры приданого и все то, за что обычно с пеной у рта торгуются сваты голубых кровей! Скажу больше: Нестеров уже принял мою клятву и душой, и сердцем, стал считать меня своей и теперь изо всех сил прячет свои чувства, чтобы ненароком не показать, насколько его напрягает никому не нужная болтовня. Приблизительно те же эмоции обуревают и его девчонок, поэтому согласовывать условия светского брака тебе придется как-нибудь потом и… лично со мной. А я, как ты знаешь, особа справедливая, неплохо информированная и чрезвычайно упертая…