– Лад, спасай – ко мне пристает голая женщина!

– Этой можно! У нее на редкость уважительная причина… – хохотнула сестренка и вообще сбежала из спальни. А «голая женщина», уставившись мне в глаза совершенно дурным взглядом, нервно сглотнула:

– Я не была такой красивой даже в юности и теперь до смерти боюсь проснуться!

– Это не сон. И работа еще не закончена.

– Мне хва-…

Я накрыл ее рот ладонью и посерьезнел:

– Оля, я не умею бросать работу на половине или делать что-либо тяп-ляп. Поэтому ты позволишь мне закончить! Договорились?

Она медленно кивнула, а после того, как я убрал руку, уткнулась лбом мне в грудину и вздохнула:

– Яромир…

– Так, стоп! – воскликнул я, почувствовав, что ее вот-вот понесет куда-то не туда. – Что тебе вчера советовала Лада? Наслаждаться счастливым настоящим или мечтать о еще более счастливом будущем?

– Да.

– И что тебе мешает последовать ее совету прямо сейчас? – улыбнулся я, услышал еще один вздох, но уже повеселее, и добавил к объяснениям последний штрих: – Кстати, девушка, вы меня смущаете!

– Я пока не девушка, а полуфабрикат! – наконец, хихикнула она. – И у меня есть официальное разрешение вашей супруги.

– Тогда посмотрите, пожалуйста, на экран моего комма: уже без двадцати восемь, значит, всего через двадцать минут я должен начать убивать народ в промышленных масштабах, а вы меня настраиваете на романтический лад.

– Скажешь тоже – романтический: мне со-…

– Чтобы я таких глупостей больше не слышал! – негромко, но грозно рыкнул я. – В новой жизни, подаренной мною, тебе двадцать пять. Вот и веди себя соответственно!

– Прости. Я исправлюсь. Честно… – торопливо протараторила она, и я, вспомнив объяснения Рыжей, ласково погладил женщину по голове:

– Оль, у тебя есть мы с Ладой. Вот и не забывай об этом. Ни на миг. И приходи или звони, не задумываясь, как только становится одиноко. Договорились?

– Да! – твердо сказала она, встала на цыпочки, поцеловала меня в щеку и разомкнула объятия: – Спасибо. И за откат, и за сеанс психоанализа, и за тепло души. А теперь беги собираться и убей их всех…

…Добраться до целительского корпуса к восьми утра мы не успели, так что самую первую жертву, черноволосого крепыша с очень тяжелой нижней челюстью и крючковатым носом, перехватили у поворота на Главную Аллею. Его зарубил я, быстренько продавив покров несколькими ударами кастета и без затей вбив в глаз ледяной шип. Второго и третьего порвали дамы. Что интересно, практически одновременно, хотя Лада измывалась над своим в одиночку, а «соседки» парой. А потом мы добрались до парадного подъезда здания и устроили бойню – забивали очередное тело или пару тел буквально секунд за десять-пятнадцать, деловито оттаскивали условный труп, окутанный алым свечением, в сторону и ждали следующую жертву.

Минуты через три-четыре после начала мероприятия к этому процессу подключилась еще и дежурная бригада. Их конвертоплан приземлялся справа, целители деловито перетаскивали в грузовой отсек очередные тушки и улетали, чтобы вскоре вернуться и снова приступить к погрузке.

В восемь двадцать шесть наружу вышла целая группа из восьми человек, но мы перемололи и их. Правда, нам с Рыжей пришлось от души попрыгать скачками и по разику вытащить Сашу с Наташкой из почти безнадежных ситуаций, но обошлось даже без пробития покровов. А сразу после этого побоища случилась нечаянная радость – из дверей, да прямо в наши ручки, вышли родичи «соседок». Правда, только двое.

Тип, который как-то угрожал нам ежедневным обнулением, оказался неплох и рванулся в атаку еще до того, как сообразил, что нас четверо против двоих. Но толку – его прыжок к Оболенской был прерван моим скачком, серия ударов кастетом в грудную клетку продавила защиту, а сломанные ноги лишили шансов на дальнейшее сопротивление. Впрочем, право нанести финальный удар я передал Наталье. А она сочла необходимым толкнуть небольшую речь:

– Вы ужасно необязательные личности: вроде бы, наобещали столько интересного, но пропали. Вот мы и заждались. Очень сильно. Поэтому и не удержались. Кстати, пропадете снова – соскучимся еще сильнее. В общем, делайте выводы. До новых встреч…

Чуть позже персональная радость привалила и к сестренке – она узнала в очередной жертве одного из экспертов по парному доению и вбивала его в асфальт на протяжении пары-тройки минут. Молча, сосредоточенно и очень жестоко. Впрочем, остановилась еще до того, как я забеспокоился, добила, забыла о его существовании и удовлетворенно переключилась на следующую цель.

Да, в процессе убиения этой троицы мы получили хоть какое-то удовольствие, но в общем и целом мероприятие неслабо действовало на нервы. «Соседкам», еще не привыкшим к большой крови – все целиком, а меня выводила из себя необходимость «кошмарить» девушек. Слава всем богам, в десять минут десятого на коммуникаторы прилетело предписание немедленно явиться в административный корпус, и мы, условно убив сорок первое тело, сорвались на бег. Долетев до центрального входа, показались сканеру, прошли в здание и, следуя подсказкам «Проводника», поднялись до приемной куратора академии, Великой Княжны Софьи Александровны.

Первый обязательный пункт программы – получение ценных указаний от одного из телохранителей – прошел в уже известном ключе. Потом мы оказались в знакомом помещении и снова построились в одну шеренгу перед рабочим столом младшей дочери Императора.

В этот раз Рюриковна изучила нашу компанию куда более пристально, затем вежливо поздоровалась, выслушала бодрый ответ и перешла к делу:

– Ольга Валерьевна Ухтомская считает вас самыми мотивированными и перспективными студентами первого курса за все время существования Академии. По мнению вашей наставницы, вы переросли Большую Войну, убиваете однокурсников только ради призовых баллов, поэтому во время любых, даже самых сложных боестолкновений испытываете не страх, не азарт, а раздражение из-за необходимости тратить время на ерунду. По словам все той же Ольги Валерьевны, вы поступили сюда исключительно ради развития, а значит, ваша ежедневная охота гарантированно выключит из учебного процесса минимум двенадцать человек. И это – даже без учета набивания призовых баллов на увольнительные. Я понаблюдала за побоищем, устроенным вами возле целительского корпуса, и не смогла не согласиться с этим мнением: да, вас раздражала необходимость убивать, но это чувство не мешало работать, как часы, с завидной легкостью перемалывать любое количество ровесников и отрабатывать боевые связки. Приятно удивило и то, что в пятницу и субботу вы провели по два полноценных занятия под магофоном в две единицы по шкале Оберта, но после этого чувствовали себя так, как будто тренировались в первом круге. В общем, я согласна с госпожой Ухтомской, что гонять вас по стандартной программе нецелесообразно, готова избавить от необходимости набивать призовые баллы и могу на постоянной основе выделить персональный спортивный комплекс во втором круге. Однако любой преподаватель, влюбленный в свое дело, пристрастен по определению, поэтому прежде, чем это сделать, я хочу выяснить ваше мнение: скажите, вы потянете такую нагрузку?

– Да, Ваше Императорское Высочество! – твердо сказал я, а девчонки склонили головы, подтверждая свое согласие с этим утверждением.

Великая Княжна хищно раздула ноздри, прищурилась и дала нам еще один шанс отыграть назад:

– Может, передумаете? Госпожа Ухтомская когда-то служила под моим началом и еще в те годы прославилась любовью к экспериментам. Говоря иными словами, она, как натура увлекающаяся, быстро подведет группу к пределу возможного и, вроде как, тренируя, станет испытывать на вас одну безумную теорию за другой.

Я пожал плечами:

– Ваше Императорское Высочество, мы уже оценили фантастический уровень знаний, высочайший профессионализм и редкую добросовестность нашей наставницы, поэтому ни за что на свете не откажемся от возможности развиваться под ее руководством.