Быстрый сильный бросок. Меч, тускло блеснув в лунном свете, перекувырнулся в воздухе.

Один оборот как раз покрыл расстояние, разделявшее Кошкодера и всадника. Клинок ударил раньше, чем всадник успел бросить копье или выстрелить из револьвера. Острие ударило под шлем, вошло под левое ухо. И вошло глубоко.

Перьеносец начал заваливаться с седла.

Костяника и Змейка не дремали.

Свистнула стрела. Гигантский быконь, с которого падал всадник, стоял неподвижно, с поднятой мордой, и расстояние было небольшим. Света полной луны хватило, чтобы прицелиться как следует. Так что арбалетный болт с шипом иглоноса вошел точно в правый глаз зверюги. Яд подействовал мгновенно: тварь, глухо рыкнув, тоже повалилась на землю.

А вот с другим быконем вышла промашка.

Рогатый мутант, повинуясь команде наездника-лучника, успел пригнуть голову, и вторая стрела отскочила от мощной надбровной дуги. Вроде бы наконечник слегка оцарапал кожу, но привязанный к древку шип иглоноса не коснулся ранки.

Всю любвеобильность заокеанской твари как рукой сняло. Толстогубая и волосатоносая самка быконя явно вознамерилась насадить на рога Костоправа, к которому только что лезла целоваться. Промедлила она, наверное, лишь потому, что не сразу решила, какой рог для этого лучше использовать.

Но, кажется, лекарь только обрадовался, что у него, наконец-то, были развязаны руки.

– Достала, сука слюнявая! – Костоправ дал выход эмоциям, скопившимся за время быконских нежностей. Трофейный топор-клевец с кристаллом обрушился на голову мутанта.

«Дурак!» – подумал Виктор. Вырвав из ножен меч, он бросился на помощь лекарю, не зная даже, как помочь. Пробить топором башку, от которой отскакивают арбалетные стрелы, едва ли возможно. А Костоправ, видимо, был слишком зол, чтобы думать о подобных мелочах.

И все же…

«Ого!» – промелькнуло в голове.

Невероятно, но граненый кристалл, полыхнув багровым отблеском, проломил массивный череп!

«Сука слюнявая» взревела и рухнула на колени. Возможно, это обстоятельство, кстати, спасло Виктору жизнь. Перьеносец-лучник, сообразив, что вытащить лук из чехла, наложить стрелу и натянуть тетиву он уже может не успеть, схватился за метательный топорик. Достать Костоправа из-за горба и рогатой башки мутанта было сложно, поэтому всадник швырнул топор в Виктора. Но именно в момент броска рогатая скотина с проломленным черепом подалась вниз. В общем, у американца вышло не так удачно, как у Кошкодера с мечом.

Топорик взрыхлил землю у ног Виктора. Быконская туша завалилась на бок. Перьеносец, правда, успел спрыгнуть с нее, сжимая в руках второй топор.

На этот раз противник не стал кидать свое оружие, а решил попытать счастья в рукопашной.

Виктор принял прыгнувшего с быконя врага на клинок. Сразу удачно попал в плечо. Вторым ударом добил, чтобы не мучался бедняга.

Все закончилось. Двумя перьеносцами стало меньше.

И еще одним дозором, которого скоро хватятся американцы – больше.

– Охренительная вещь! – послышался восторженный голос Костоправа. Лекарь восхищенно рассматривал свое новое оружие. – Себе возьму!

Последняя фраза сказана была таким тоном, чтобы никто другой даже не подумал претендовать на трофей.

– В одной руке кистень, в другой топор! Ёпть-тёпть, самое то будет, черепа ломать!

– А если бы ты этот череп не проломил? – Виктор пнул рогатую башку с дыркой во лбу. – Если бы тебя самого забодали?

Костоправ вроде замялся, но ненадолго:

– Знаешь, Золотой, когда американцы вешали крестоносцам звездюлей, я видел, как пернатые такими же вот кристалликами херачили Инквизиторские доспехи и шлемы. И пробивали всё, как нефиг делать! Ну и я тоже попробовал. И получилось же! Там, короче, хрень какая-то накачана, что ли. Видишь, красным светится? Она силу удара офигеть как увеличивает! О, мля!

Удивленное и красноречивое «мляканье» неожиданно оборвало словесный поток Костоправа: быконская кровь на кристалле вдруг начала впитываться внутрь. Кусок американского То-те-ма, оказывается, действовал так же, как и сам То-тем: он тоже принимал жертву. Багровые отблески под гранями заиграли сильнее.

«Может, кровь – и есть та самая накачка, что увеличивает силу удара? – подумал Виктор. – Может, в ней и кроется секрет кристалла?» Взбесившаяся после Бойни природа порождает порой такое, что не доступно человеческому пониманию.

– Все равно мое! – Костоправ решительно сунул трофейный топор-клевец за пояс. – Хоть какой-то прок от пернатых будет! Что я, зря терпел, пока меня эта зараза лизала?

Костоправ с чувством сплюнул на рогатую тушу.

– Не понравилось с девочкой целоваться? – съязвила Змейка.

«Приревновала, что ли?» – удивился Виктор.

– Лучше помолчи, а! – рассвирепел лекарь, явно не расположенный выслушивать подобные шуточки в свой адрес даже от подруги. – Видишь – я одной, с которой целовался, уже башку проломил. Тоже хочешь?

– Ой, напугал! – скривилась Стрелец-баба и неожиданно сменила тему: – А вот это мое будет. Никому не отдам!

Девушка предъявила права на трофейный револьвер.

Честно сказать, Виктор хотел взять огнестрел себе, ну да ладно. В конце концов, из него Стрелец не из лучших, и всерьез он шмалял пока только из автомата, а Змейка все-таки имеет опыт обращения и с короткоствольным оружием.

Револьвер был большой, тяжелый, почти как пистоль, и весьма внушительный на вид, с массивной потертой рукояткой и длинным стволом. Оружие подобной конструкции не выбрасывало гильзы, а сохраняло их в барабане. Только пользы от этого сейчас мало. Нет, находятся, конечно, умельцы, пытающиеся использовать стреляные боеприпасы по второму разу, но очень уж сомнительное это удовольствие.

Технологий нужных нет. Мастеров – тоже. Качество пороха уже не то, что раньше, и не всегда угадаешь, сколько его нужно всыпать в патрон. С капсюлями тоже мудрить приходится. Да и с пулями. Даже если вставить в патрон не изготовленную кустарно и не сильно деформированную при выстреле, а аккуратно выковырнутую из какого-нибудь трупа пульку, точность повторного выстрела будет не ахти. Да и небезопасно это для стрелка. В лучшем случае патрон-самоделку перекосит в самый неподходящий момент, или пуля, чего доброго, застрянет в стволе. В худшем – кустарный патрон разорвет ствол.

Сколько людей уже так покалечено и старого оружия загублено! В общем, здравомыслящие Стрельцы предпочитают не рисковать. Для старых пистолетов, автоматов и винтовок, и без того уже дышащих на ладан, обычно используют старые же фабричные боеприпасы.

– Пу-у-усто! – разочарованно простонала Змейка. – Пусто в барабане!

Ну, теперь понятно, почему перьеносец даже не хватался за свой револьвер.

– Застрелиться, блин, и не жить! – Стрелец-баба чуть не плакала от обиды.

– Если пусто, то застрелиться уже не получится, – флегматично заметил Кошкодер.

Змейка тщательнейшим образом обшмонала американского Стрельца и его вещи, но боеприпасов не обнаружила.

Вообще, из стоящего снаряжения, кроме «бронебойного» топорика с кристаллом у всадников имелось только пара пухлых сумок с запасом вяленого мяса. Правда, определить, чье это мясо, оказалось сложно. Судя по тому, что оно сильно отдавало рыбным запахом, – какой-то морской гад. Что ж, съедобное, да и ладно: не надо будет заморачиваться на охоту и поиски пищи.

В молельном доме, куда они заглянули, не было ничего, кроме нарисованных на стенах и потолке черных крестов и мертвого Инквизитора на земляном полу. Видимо, рыцарь дрался до последнего, и его не удалось захватить живым для жертвоприношения. Но вещички уже кто-то увел: крестоносец был без доспехов и без оружия.

– Не повезло мужику, – сумрачно прокомментировал Кошкодер. – Не туда помолиться заехал.

– Может, гонец? – предположил Виктор.

Что, если это посланник Магистра, направлявшийся в захваченную перьеносцами крепость?

– Может, и так, – пожал плечами одноглазый капитан.