Впрочем, и без английской воинской элиты работы хватало. Положили мы пока немного, несколько десятков, а в рвущейся к нам толпе еще как минимум сотни три. Примерно. Это я посчитал количество голов на одном погонном метре улицы и умножил на шестьдесят. Дальше тоже имеются смертники, но они пока не к нам, а к соседям. Со своей не самой высокой крыши я их не вижу, но угадываю по характерным звукам.

Вот, кажется, те, что поближе к баррикаде, начали соображать. И действовать. Но по-разному. Кто-то копье швырнул через препятствие, кто-то щит метнул на манер дискобола. Многие уже сообразили, вернее, унюхали, чем пахнет, и попытались сдать назад. Но их явно не хватало, чтобы обратить вспять такую толпу.

А вот и умники нашлись. Изобразили живую лесенку и решили взобраться на крышу. Креативно, но непродуктивно. Стрелок-кирьял сделал шаг вперед и пнул верхнего по бородатой роже. А потом вогнал стрелу в макушку того, кто пониже. Вот это уже лишнее. «Лестница» и так развалилась бы, а стрелы велено беречь. Вдруг кто-то серьезный пожалует.

Еще минут пять резни, и те, что подальше, наконец осознали, что происходит неладное.

Толпа отхлынула. Наша улочка опустела. Остались только тела у баррикады и на мостовой да несколько отставших раненых, кто ползком, кто вдоль стеночки…

Но что-то подсказывает: до победного конца еще далеко.

Накаркал. Пожаловали уже не оборванцы, а профи. Не иначе как дружина какого-нибудь олдермена. Шлемы, щиты, у большинства, насколько я могу рассмотреть, даже бронька имеется. А строй и вовсе замечательный. «Черепаха». Надо полагать, сверху им уже прилетало.

Увидели нашу баррикаду, замерли на полминутки, потом лидер рявкнул команду.

Истошно завопил раненый ополченец, на которого наступили. «Черепаха» пришла в движение.

Хорошо пошли. Четко. В «крыше» из щитов – ни щелочки, и сложена правильно, внахлест. Хотя будь у нас кипяточек…

Кипяточка не было, а стрелами бить бессмысленно. Шанс у нас появится, когда они доберутся до баррикады и начнут растаскивать трупы и почти трупы.

Хотя нет, не прав. Шанс появился раньше. Даже два шанса: Бури и Вихорёк. Эти двое выстрелили практически одновременно и поразили цели. Ступню и шею. У двух соседних товарищей.

«Крыша» треснула. И в трещину тут же влетела еще дюжина стрел. И все – не впустую. Хорошо стрелять в плотно сбитый строй, причем сверху и под разными углами.

Англичане не растерялись. В секунды собрали снова «крышу» чешуей. Но только сверху. Передняя шеренга где встала, там и стояла. В двадцати шагах от баррикады…

На которую вспрыгнул Медвежонок и со всей дури метнул копье, которое попросту вынесло одного из щитоносцев. А следом за Медвежонком выскочил могучий Стюрмир, и от его попадания еще одного щитоносца не просто отшвырнуло, а вбило в бойца во второй шеренге, тот потерял равновесие, уронил щит… И оба ворога словили по парочке стрел.

А Свартхёвди тем временем подали еще одно копье, которое он…

В общем, командир англичан принял второе по правильности решение: немедленно вступить в бой. Второе, потому что первым по правильности было бы максимально быстрое отступление. Но бой – тоже неплохо.

В Медвежонка со Стюрмиром полетели копья (мимо, оба успели спрыгнуть за баррикаду), часть английской пехоты бросилась к телегам, а другая часть принялась бить навесом из луков. Ну да, у них тоже оказались стрелки. Вот только позиция у них была неудачная и били они не туда, забыв главное правило: первым делом стрелки выбивают других стрелков. А кто его забыл, тому печалька. В общем, стрелки у англичан закончились быстро.

Рукопашники продержались дольше. Часть даже сумела перебраться и через трупы, и через телеги. Часть. Десятка два, не больше. Остальных выбили на подступах. Бронебойная стрела, посланная из неплохого лука хорошим стрелком, пробивает кольчугу метров с пятидесяти. Ее может остановить только щит, да и то не всякий. Щитов на спинах англичан не было. Кольчуг, впрочем, тоже. А те кожаные колеты с металлическими нашивками, которые были на них, бронебойной не помеха.

Дольше всех прожили пятеро англичан, первыми перебравшиеся через баррикаду. У них были отличные доспехи и очень неплохая выучка.

Но выжили они не поэтому, а потому что Медвежонок решил взять пленных.

И взял, что неудивительно. Правда, не в одиночку. Двоих оглоушил Оспак Парус, еще одного – Вифиль Прощай, а последнего – тройка варяжской молодежи. Случайно. Двоих неудачников они убили, а этот ухитрился выжить после удара топором по маковке шлема. Шлем разошелся, а голова под ним почему-то нет.

Это хорошо, что мы взяли пленных. Утешило моего братца, который так и не успел толком подраться.

Вот так и закончился Великий поход возмездия братьев Рагнарсонов. Войско англичан заманили в тесноту городских улиц, где их значительное численное преимущество перестало иметь значение, равно как и преимущество единого строя. Затем привыкшие сражаться хирдами, в стесненных условиях, на коротких дистанциях, палубах кораблей скандинавы неторопливо перемололи всех, кто не успел сдаться или укрыться.

Все восемь олдерменов были убиты.

Королей Осберта и Эллу Рагнарсоны убивать запретили. И их взяли живьем. И предали мучительной казни. Как по мне, казни несправедливой. Особенно в отношении Осберта. Да и Элла пострадал лишь за то, что послушался своего архиепископа.

…Который, кстати, вернулся в Йорвик вскоре после казни королей и был принят Иваром вполне благожелательно.

Бескостный решил: главный христианский жрец будет полезен для приведения новых подданных к повиновению. И тот не обманул. Напомнил о том, что Богу – Богово, а кесарю – кесарево. В роли кесаря, естественно, Ивар Рагнарсон.

Да, Ивар решил остаться. И замиренное английское население стало важной составляющей его дальнейших планов.

Планы же были грандиозные. Сын Рагнара Лотброка решил стать конунгом всех англосаксов.

Идея эта была не такой уж фантастической. Нортумбрия уже его. Ну если не считать самых северных областей, на которые претендовала и наверняка будет претендовать агрессивная Шотландия.

Мерсия… С Мерсией тоже все обстояло неплохо. Ее король, узнав о разгроме нортумбрийского воинства, смылся на юг, к своему покровителю, королю Уэссекса. Ноттингем по-прежнему оставался за данами и вполне подходил в качестве базы для массированного наступления. Если не вмешается Уэссекс, Мерсия окажется в руках Рагнарсонов еще до наступления лета.

Восточная Англия тоже не противник. Ее королек уже кланялся Рагнарсонам, а если взбрыкнет, тем хуже для него. Кент… Тут вообще все просто.

Оставались южные земли. Эссекс, Суссекс, Уэссекс. Особенно Уэссекс, традиционно агрессивный, с неплохо экипированным и подготовленным войском. Его король, Этельред, первый этого имени, как здесь говорили, был настроен серьезно и готовился к войне. Если вступится за Мерсию, чей король уже признал его вассалитет, могут возникнуть проблемы.

Ивара это не смущало. Тем более что воевать за Мерсию вот так сразу и только нынешними силами Бескостный не собирался.

– Слава наших побед уже летит над Лебединой дорогой! – заявил он нам на большом пиру после казни нортумбрийских королей. – Скоро сюда придет наш брат Убба-конунг! А еще один конунг, племянник конунга всех данов Хорика Гудфредсона Гутрум[274], собирается напасть на Уэссекс. Считает, что способен побить их короля в одиночку…

Тут он сделал паузу, чтобы все оценили шутку…

Оценили. Народ зашумел. Судя по выкрикам, Гутрума здесь знали неплохо и не считали особо сильным или особо удачливым. Равно как и конунга всех данов Хорика Гудфредсона.

Ивар дал соратникам выкричаться, а потом продолжил:

– Я тоже думаю, что Уэссексу под Гутрумом не бывать, ведь те земли приглянулись моему брату Уббе, а если Уббе что-то понравилось… – Ивар ухмыльнулся, – он это получает! – И повысил голос: – Рагнарсоны будут править здесь!