Вопрос: что делать?

Тактика тех, кто готовил нам встречу, была мне знакома. В том числе и в английском варианте.

Будь мы в лесу, я бы просто сошел с дороги и постарался зайти засаде в тыл. Но здесь не получится.

Задумавшись, я невольно придержал коня, и со мной поравнялись Стюрмир и Витмид, ехавшие следом. Дорога позволяла. Две встречные телеги с запасом разойдутся.

– Что? – спросил Витмид, угадавший, что не все идет гладко.

Я пояснил.

– Что делать будем?

– Как обычно, – вместо меня ответил Свартхёвди. – Убьем всех.

Витмид прищурился…

– Их там как вшей на трэле, – оценил он обстановку.

Мне в очередной раз стало обидно. Популярная скандинавская игра «Почувствуй себя слепым» – это обо мне.

– Убьем, – согласился я. – Но не сразу.

Итак, что у нас есть? Почти прямая дорога, полого спускающаяся с холма. Слева – лес. Справа – те самые изгороди, за которыми устроились мерсийцы, или кто там устроился. Изгородей много. Ими делят нарезанные крестьянам участки, пастбища и прочие сельскохозяйственные угодья. Потому прятаться стрелкам есть где. И отступать тоже. Причем если они местные, то знают все проходы и лазейки.

Но стрелки – это полбеды. Хуже, если помимо стрелков, большая часть которых наверняка обычные ополченцы, где-нибудь поблизости обосновалась дружина какого-нибудь олдермена. А то и вовсе королевская. А ведь я бы на их месте так и поступил. Подразнил норманнское воинство, заставил рассыпаться, гоняясь за стрелками и путаясь во всех этих плетнях, канавах и заборах, а потом ударил в спину слитным строем пехоты. А конницу с флангов пустил. Причем легкую. Тяжелой здесь не разогнаться. И бил на выбор. Это строю викингов стрелки практически не опасны, а вот одиночкам придется туго.

Король Бургред далеко не дурак. И олдермены его вполне возможно поумней чевиотских лордов, которых я сдал Рагнарсонам. И войско у него побольше, чем у Ивара с Хвитсерком. Во всяком случае, численно. Если засада – дело рук короля Мерсии…

У меня появилось острое желание: остановиться и подождать основные силы.

Но это было бы ошибкой. Это значит показать засаде, что мы их заметили.

Хотя…

А если это как раз и входит в планы мерсийцев?

Нет, останавливаться не будем. И торопиться тоже.

– Вихорёк, возьми Бури и разведайте, что там в лесу. Только аккуратно.

– В лесу? – удивился мой сын. – Так они же…

Подъехавший Бури ткнул его плеткой в бок.

– Давай за мной, молодой, – буркнул он, и Виги послушно порысил за ним.

Как это ни обидно, но для моего сына авторитет степняка был непререкаем. Хотя почему обидно? Это же мой степняк.

– Витмид, скачи к Ивару и расскажи ему, что видел, – распорядился я.

– Твой отец прозорлив, – заметил Бури. – Как всегда.

– А то! – Вихорёк задрал подбородок, будто это его похвалили.

В лес они вошли, спешившись. И это было правильное решение. Всадники более заметны для чужих глаз. А глаз хватало. Лес был полон вражеских пехотинцев.

Они с Бури сразу обнаружили двоих, сидевших в секрете. Причем Вихорёк заметил их первым, чем по праву гордился.

Секрет был единственным, и трогать его не стали. Прокрались мимо незамеченными.

– Сколько их, как думаешь? – спросил Вихорёк.

– Я вижу около сотни. Но думаю – около тысячи.

– Почему?

– А сам как полагаешь?

– Иначе не решились бы устраивать засаду? – предположил Вихорёк.

Бури хмыкнул.

– Напасть и убежать сотне проще, – неодобрительно проговорил он. – Как далеко вдоль дороги разместились стрелки с той стороны?

– Шагов четыреста.

– Четыреста пятьдесят. Будь я их вождем, растянул бы пехоту на то же расстояние.

Вихорёк прикинул… Лес густой, видно шагов на…

– Убивать будем? – спросил он.

Бури мотнул головой.

Вихорёк знал: убивать он не любит. Так же, как и отец. Вихорёк знал: их даже зовут одинаково. Бури признался ему, что имя его тоже означает «волк». Вихорёк – ученик Бури. Он должен знать. Больше никто.

– Спешиваемся, – решил Ивар.

Ожидаемое решение. Викинги не любят воевать верхом. И кони у них не те, и, что важнее, правильный строй не собрать.

– Коней – коноводам. Хвитсерк…

– Мои – первыми! – заявил младший Рагнарсон.

– Твои – первыми, – согласился Бескостный. – Проходите под щитами вперед, потом…

– Конунг? – рискнул вмешаться я.

Хвитсерк глянул недовольно. Кое-кто из ярлов – с удивлением: нарывается Иваров любимчик!

Но сам Ивар посмотрел с интересом.

– Говори, – разрешил он.

– Они не примут бой. Уйдут. Гонять их по лесу бесполезно. Это их земля. Только в болото угодим.

– Тем лучше, – буркнул кто-то из ярлов. – С них и взять-то нечего. Пусть убираются.

– Они уберутся, – сказал я. – И вернутся. Будут нападать на отставших, на обоз. Кусать нас за ноги и убегать. Будить по ночам. Мы все знаем, как это бывает.

Я был прав. Они все знали. Потому что так делали все, к кому наведывались драккары северян. Ну почти все. Когда я готовил своих кирьялов, я лишь систематизировал эту партизанщину.

– Что предлагаешь, Ульф-ярл? – спросил Бескостный. По его тону я понял: он не рассердился. И, глядя на него, Хвитсерк тоже успокоился. Сообразил, что я не просто так встал между ним и хорошей дракой.

– Мы уже остановились, – сказал я. – Они это видят. Могут предположить, что мы о них знаем. А когда увидят хирдманов Хвитсерка в боевом строю, то в драку не полезут. Постреляют немного и сбегут. Они знают, чего мы стоим в строю. Это не по колонне всадников из кустов стрелять. Сейчас у них преимущество. Они могут выбрать время и место для боя, а мы – нет.

Я помолчал немного, выжидая, чтобы все прониклись.

Никто не влез с комментариями. Ивар молчал, Хвитсерк молчал. Если Рагнарсоны ждут, что я скажу дальше, то и остальным придется. Независимых ярлов тут не было.

– Выбирают они, – повторил я. – Но мы можем помочь им сделать выбор. Например, встав лагерем вон там, – я показал на просторный пойменный луг, который обнимала излучина речки. – Хорошее место.

– Хорошее, – оценил Хвитсерк.

Ну да. Вода рядом, трава для лошадок – под ногами. Деревенька наверняка пуста и ничего съестного там нет, разве что на огородах, зато крестьянские домишки – это топливо и материал для лагерной ограды.

Хвитсерк посмотрел на небо, скептически дернул щекой. Ну да, до заката еще часа четыре…

– Если мы встанем здесь, – сказал я, – то ночью мерсийцы нас проведают.

– Уверен? – спросил Ивар.

Я пожал плечами:

– Они уже здесь. И мы знаем, для чего они здесь. Не думаю, что они удержатся, если будут считать, что застанут нас врасплох.

– Мне нравится! – первым высказался мой приятель Красный Лис. – Я за предложение Хвити!

– Я тоже за! – пробасил Гримар. – Верно Волчок сказал: англы выбирают. Сделаем им подарок. Пусть сами выберут место, где мы их убьем, ха-ха!

– А если они не нападут? – спросил кто-то из ярлов.

– Тогда мы и наши лошадки как следует отдохнем.

– Что скажешь, брат? – спросил Хвитсерк.

– Мне тоже нравится, – сказал Ивар. – Пожалуй, я бы даже искупался. Жарковато сегодня.

Еще бы ему не было жарко. Шерстяные штаны (изумрудного цвета), кольчуга с поддевкой, шлем с подшлемником, а поверх всего этого утепления еще и плащ. Нет, плащ, без сомнения, роскошный. Алый, двойной, с собольей опушкой, но явно не по погоде. Зато видно издалека, кто тут конунг. Причем видно всем. Окажись на той стороне кто-нибудь вроде моего Бури, у него бы не возникло проблем с выбором цели.

Но эту мысль я озвучивать не стал. Махнул рукой Медвежонку, чтобы сворачивали к реке. Пусть будут первыми и выберут место посуше.

– Вижу, – шепнул Вихорёк, тронув меня за плечо. – Много. Крадутся.

И опять я ничего не увидел. Ночь выдалась безлунная. Не увидел, зато минут через пять услышал. Даже опытные воины не могут перемещаться беззвучно, если их соберется больше сотни. Все равно то один, то другой шумнут. А это ведь не только воины, но и ополчение, фирд. Из которых охотников хорошо, если процентов десять. Остальные пахари да рыбаки. В общем, слышно их было издалека.