Собравшиеся охотно поддержали его дружным ревом.

– Отец! – воскликнул Сигурд Змееглазый. – Отец! Ты смотришь на нас с высот Асгарда! Ты видишь: мы не посрамили твоей славы!

– Мы ее приумножили! – заорал Хвитсерк.

И снова радостный рев.

Рагнарсоны получили, что хотели. Их воины получили то, на что рассчитывали. Согласно личным заслугам. Обширные земли и вдоволь крестьян, чтобы их обрабатывать. Вожди великой армии Севера стали английскими эрлами. Но не я.

Я отказался. От графства.

Попросил лишь сохранить за мной и братом тот домик, который мы облюбовали после взятия Йорвика.

Ивар не возражал. Да, он удивился, когда я отказался от должности английского феодала. Но уговаривать не стал. Желающих хватало и без меня.

– Передумаешь – дай знать, – сказал мне Бескостный. – Скоро у нас будет много земли. Всем моим хватит с избытком. Ты же мой, Ульф Хвити, верно?

– Твой.

Кто посмеет возражать, глядя в глаза дракону?

Мои меня тоже поняли. Не сразу. Но я сумел объяснить.

– Это хорошая земля, – сказал я Медвежонку. – Но чужая. Даже если Рагнарсонам удастся забрать себе весь этот здоровенный остров, удержать его им будет непросто. Гутрум – только первая ласточка. Скоро сюда слетятся все охочие до добычи ярлы и конунги Севера. Все они захотят отхватить кусок английского оленя. И непременно схватятся меж собой.

– Думаешь, Рагнарсоны что-то отдадут? – усомнился брат.

– Им придется биться с такими же, как мы. И с англичанами, которых куда больше, чем нас. Да, им удалось побить нортумбрийцев, но это лишь малая часть всех здешних бойцов. А ведь есть еще франки. Чтобы попасть сюда, им надо всего лишь переплыть через пролив. А франки придут непременно. И не только они. Вот объявит главный христианский жрец в Риме большой поход в защиту здешних христиан – и здесь будет не протолкнуться от франкских шевалье и германских риттеров.

– Я не против подраться за право стать ярлом, – ухмыльнулся Медвежонок. – Я это люблю!

– У нас уже есть ярлство, – напомнил я. – Там, в Гардарике. А серебра хватит купить еще одно, хоть на Сёлунде, хоть на Гёталанде. И учти: здесь мы всего лишь одни из многих вождей Рагнарсонов. Далеко не самые сильные. А я не хочу быть предпоследним в очереди на раздел добычи, брат. Я хочу быть тем, кто эту очередь составляет.

Медвежонок поскреб подбородок, подумал…

– Ладно, – сказал он. – Ты умен и удачлив. Ты – старший. Делай как знаешь.

И я сделал. Сказал Ивару, что ухожу, и Бескостный мое решение принял.

Лишь напомнил, что я – его человек.

Что ж, я не против. Быть человеком Ивара Рагнарсона – серьезный бонус.

Особенно если держаться от него подальше.

К тому же мне не нравилась Англия. Ни в прошлой жизни, ни в этой. Ну не лежала у меня душа к здешним зеленым холмам.

Интересно, удастся ли Рагнарсонам сделать ее землей данов? Впрочем, я полагал, что это уже не моя проблема.

Сигурд и Ивар. Змееглазый и Бескостный. Больше никого. Два чудовища в человеческом облике. Правда, Ивар был моим чудовищем. Вернее, я – его. А вот Сигурд…

«Да он в ярости», – сообразил я. Сообразил не сразу, потому что ярость Змееглазого была ледяной. Нет, не так. ЛЕДЯНОЙ.

К счастью, рядом, очень вовремя, возник мой Волк, потому ужас не превратился в панику, а стал обычным страхом, с которым я неплохо умел управляться. Что и позволило мне не трястись, а стоять ровно и ждать, что скажут братья.

– Он неплохо послужил нам, верно, брат? – сказал Ивар, обращаясь к Сигурду.

«Нам», – отметило мое сознание. Уже не «мне», а всей компании «Сыновья Лотброка». Хороший ли это знак? Черт их знает.

– Неплохо послужил, – эхом отозвался Змееглазый. – И отказался от награды. Не захотел стать ярлом. Нашим ярлом.

Не может быть, чтоб Сигурд так взбесился оттого, что я отказался взять в правление кусок английской земли. Не дай Бог, если так!

– Я уже ярл, Сигурд-конунг, – рискнул я напомнить. – И как ярл я бился рядом с вами под знаменем Ворона.

– Верно, – согласился Змееглазый. – Ты храбр и хитер, как сам Локи. – И повернулся к Ивару: – Превзошел в хитроумии даже твоего Красного.

– И они неплохо поладили, – заметил Ивар. – Но мы позвали тебя не затем, чтобы похвалить, Ульф Хвити. Мы позвали тебя из-за твоего ярлства в Гардарике[275].

Вот теперь непонятно. И тревожно. На моем Замковом острове людей всего ничего. Гуннар Гагара, кучка молодых сёлундцев и несколько сотен кирьяльского ополчения, на которое, собственно, и был расчет, если что-то пойдет не так.

– Мое ярлство? Рагнар обещал мне, что конунг свеев…

– Слово отца – наше слово, – перебил меня Ивар. – Конунг свеев к тебе не придет. Во всяком случае, без разрешения нашего брата Бьёрна, а Железнобокий такого разрешения не даст. Нет, Ульф, нас интересует Гардарика. А раз теперь у тебя там своя земля, то ты должен знать эту землю и тех, кто там правит.

– Вообще-то мое ярлство – это не Гардарика… – Я тянул время, пытаясь сообразить, что им надо. – Она ближе к землям финнов. Но ты прав. О Гардарике я знаю немало. В Альдейгьюборге бывал. И в Пальтескье. И в Хольмгарде.

Рагнарсоны переглянулись.

– Хольмгард? – переспросил Ивар. – Это что за город?

– Из новых, – ответил я. – Быстро вырос. Место хорошее.

Братья вновь переглянулись. Но за Новгород я не опасался. Им сначала надо здешний кусок переварить, а это дело небыстрое.

Но не опасался я зря.

– В Гардарике видели «Пенногривого», – прорычал Сигурд. Именно прорычал. Позволил бушевавшей внутри ярости плеснуть наружу.

– Пенногривого?

Это еще что за зверь?

– Мой драккар! – рявкнул Сигурд.

Я похолодел. Всё, абзац князю Рюрику.

К счастью, лицо удержал. И спросил совсем спокойно:

– У тебя много драккаров, конунг. Прости, но я не знаю их поименно.

– Об этом ты слышал, – вмешался Ивар. – Все о нем слышали. Тот, что пропал.

– А… – Я позволил себе «вспомнить». – Конечно, слышал. Нечасто бывает, чтобы боги позарились на человеческий корабль. Видно, он и впрямь был очень хорош.

– Боги! – взревел Сигурд, поднимаясь. – Боги! Эти жадные крысы в Оденсе солгали мне! Не может такого быть, чтобы Один забрал мой корабль и отдал его какому-то любителю тюлених из Гардарики!

– Я знаю несколько правителей из Гардарики, – осторожно сказал я. – Ты можешь сказать имя?

Сигурд мотнул головой:

– Человек, который признал мой драккар, не знает, кто его украл. Но он видел, что на нем воины.

– Он не мог ошибиться?

Сигурд удивленно посмотрел на меня.

Ну да. Глупость сморозил. Перепутать корабли скандинавы в принципе не способны.

– И те воины, что были на твоем драккаре (из самосохранения я опустил слово «бывшем»), они точно из Гардарики? Точно не из людей Севера?

– Кто из людей Севера рискнет украсть корабль у меня! – зарычал Сигурд, нависая надо мной.

– Брат! – подал голос Ивар. – Брат, мы же хотим узнать правду.

Сигурд медленно выдохнул.

– Так и есть, – сказал он, опускаясь на скамью.

Я вытер рукавом его слюну со щеки.

– Хочешь, чтобы я помог тебе, Сигурд Рагнарсон?

– Да! – рявкнул Змееглазый. – Или ты думаешь, я позвал тебя пиво пить?

– От вашего пива я бы не отказался.

Только так. Нельзя показать страх. Тем более показать, что я что-то знаю. Драконы хотят от меня услугу? Не вопрос. Какова цена?

Сигурд сверлил меня взглядом. Но не знал, к чему придраться. Я же не дерзил, не требовал, просто высказал пожелание.

Ивар засмеялся.

– У этого ярла стальное сердце, – заявил он. И повысил голос: – Эй, там, принесите нам пива. – И уже мне: – Чего ты хочешь, Ульф? Еще один сундучок с золотом?

Хорошо сказал. С упором на «еще».