– Я не об этом, – отмахнулся бывший шевалье. – Зачем ты – с ними?

Теперь я понял, что он имеет в виду.

– Я должен Ивару.

– Помню о твоем долге языческому риксу. – Отец Бернар сделал пару шагов, оказавшись совсем рядом. Черт, не люблю говорить с людьми, задирая голову. Но отойти – показать слабость.

– Ты тоже ему должен, – напомнил я. – Это его люди вытащили тебя из клетки в Оденсе.

– Я должен только Богу. – Отец Бернар почувствовал мое желание отодвинуться и сделал шаг назад. – И ты тоже. Бог привел к тебе Ивара.

– В таком случае почему бы не сказать, что Бог привел к Ивару меня?

– Вот об этом я и спрашиваю, – удовлетворенно произнес отец Бернар. – Какой бог привел тебя к риксу Ивару?

– Разве Бог не один? – парировал я.

– Бог един[271], – уточнил отец Бернар. – Но принял ли ты Его, я не знаю.

Я пожал плечами:

– Когда я предложил меня крестить, ты отказался.

– Тогда мне показалось, что ты… – тут он замялся.

– …Уже крещен? – подсказал я.

Отец Бернар удивленно посмотрел на меня:

– Как ты узнал?

– Догадался.

– И что же?

– Не знаю, – я вновь пожал плечами. – Если и так, то я этого не помню. Бури говорит: у меня особый дар оттуда, – я показал на небо.

– Бури мудр.

Неожиданно.

Я бросил взгляд на пристань. Погрузка заканчивалась. Пора убираться отсюда.

– Не юли! – потребовал я. – Говори прямо.

– Ивар – это не твое, – отец Бернар сжал в кулаке висевший на груди крест. – Уходи от него, как только сможешь.

– Даже если он предложит мне стать его здешним вассалом? – осведомился я. – Если я стану графом, сделаю тебя аббатом. Хочешь?

Отец Бернар засмеялся:

– Если бы я хотел стать аббатом, я бы им уже был. Я тот, кто я есть. А вот кто ты, нобиль?

Я тоже засмеялся. «Я и сам толком не знаю». Вот это был бы честный ответ. Так же как и то, что английским эрлом я становиться не собирался.

– Сейчас меня зовут ярл Ульф Хвити, – сказал я на языке викингов. – А что будет дальше… Поглядим, куда меня заведет мой Бог.

– Ducunt volentem fata, nolentem trahunt[272], – пробормотал отец Бернар.

Угу. Попала собака в колесо – пищи да беги.

Только я пищать не буду. Пусть враги мои пищат.

– Гримар! – крикнул я. – Этого храбреца, – я указал на настоятеля, – мы берем с собой. Остальных ворон раздеть и привязать к деревьям.

– О! – обрадовался Короткая Шея. – Ярл согласен немного повеселиться!

– Не я. И не ты. Они, – я показал на толпу перепуганных монастырских рабов.

– Ты жесток! – ухмыльнулся Гримар. – Я бы, пожалуй, задержался немного. Поглядел, как тощие мышки кушают жирных крыс.

– Обойдешься! – отрезал я. – Мы сделали дело, и мы уходим.

– Они не посмеют, – сказал отец Бернар. – Отвяжут монахов, как только мы отчалим. Это не мужчины, это сервы.

Он оказался прав. Касательно сервов. Но насчет судьбы монахов он все-таки ошибся. Не учел, что у сервов есть жены. И что женщины куда мстительнее мужчин.

Дамы даже нашего отбытия дожидаться не стали. Я их понимал. Нелегка участь простого английского землепашца. Но жизнь женщин в «милосердном» христианском Средневековье – ужас ужасный. Потому и не выйдет из меня английского графа. Не впишусь я в это «высокоморальное» общество.

– Твоя доля, конунг! – Я кивнул, и хирдманы грохнули наземь сундучок.

Я торжественно откинул крышку. Посуда. Не самая дорогая из той, что мы взяли, но достойная. Серебряная и вся – внушительных объемов. Так экономнее. Один большой кубок весит вдвое меньше, чем три – аналогичного объема.

Кивок Ивара, и сундучок уволокли.

– Лундевик. Вы дошли до него? – спросил Бьёрн.

– Я не Тор, чтобы в одиночку разгонять войска йотунов, – усмехнулся я. – Даже с сотней-другой хирдманов за спиной. И вообще: если я, ярл, буду делать работу конунгов, зачем тогда нужны конунги?

– Он не Тор, он точно из детей Локи, – сказал Хвитсерк Рагнарсон.

– Я тоже так думал, – сказал Ивар. – Но сам видишь: он чернявый, а не рыжий.

– Черный, которого зовут Белым. Это очень похоже на Локи. Да и что стоит поменять цвет волос тому, кто может превратиться в кобылу!

– Эй! – возмутился я. – Я не умею превращаться в кобылу! Я даже в жеребца превращаться не умею… Хотя иногда был бы не прочь.

Братья заухмылялись. Да, теперь у меня есть право шутить с сыновьями Рагнара. Правда, осторожно. И когда с нами нет Сигурда. Змееглазый любит только собственные шутки, да защитят меня скандинавские боги от его юмора.

Но сейчас Сигурд приводит к покорности какое-то графство на юго-востоке Восточной Англии, а его братья пьют английский эль в тронном зале королевского дворца, а где в это время находится сам король Восточной Англии Эдмунд, я понятия не имею. Но он точно жив. Мы же «друзья».

– Может, у тебя есть еще какое-нибудь дело, конунг? – спросил я. – Еще немного битвы и чуток серебра нам не помешало бы.

– Скоро у нас у всех будет вдоволь и битв, и серебра! – заверил меня Ивар. – Подожди, недолго осталось.

– Строй! – взревел Медвежонок, и семь с половиной десятков хирдманов Гримара, коренных скандинавов и настоящих викингов, с грохотом сомкнули щиты.

– Стена! – рыкнул мой братец.

Снова грохот. Первая шеренга бойцов рухнула на колено, а вторая, подняв щиты, прикрыла их и себя сверху.

– Вторая вниз! – рявкнул Медвежонок.

Этой команды в традиционном «уставе» викингов не было. Ее ввел я. Для обеспечения взаимодействия тяжелой скандинавской пехоты и моих лучников.

Команд стрелковых у меня две.

В первой четыре десятка дренгов-кирьялов, которыми командовали братья-весяне Комар с Лосенком, еще один весянин Сорока и лучший из кирьялов Меткий. Старший над ними всеми – варяг из молодых Тулб Огонек, которого я перевел в стрелки из бойцов-универсалов.

Вторая стрелковая группа была поменьше. В ней собралась варяжская молодежь. Численно они вчетверо уступали кирьялам, но если бы им пришлось с кирьялами сойтись, я бы поставил на варяжат. Причем именно в стрельбе, поскольку в рукопашной превосходство и так было очевидно: пятеро варяжат влегкую уделали бы всех кильялов. Впрочем, этот вопрос уже решался. Кое-какие навыки строевого боя бывшие лесовики уже наработали. Где-то на уровне ополченцев. Со временем их можно натаскать до уровня плохоньких дренгов. Выше не надо. Использовать кирьялов в стене щитов я не собирался, так что пусть лучше уровень стрелковой подготовки повышают.

А вот варяжата в строю работали неплохо. Я бы сказал, даже лучше, чем с луками. Исключением был только мой сын, который считался их командиром. В мастерстве дистанционного боя Виги-Вихорёк с запасом обгонял всех, кроме своего наставника и командира всей стрелковой команды Бури.

Но Бури – это отдельная тема. Даже я понятия не имел, что он может. Равно как и о том, почему он со мной. Надо полагать, это было одним из проявлений моей везухи.

– Вторая вниз! – рявкнул Медвежонок.

Вторая шеренга четко отшагнула назад и присела, прикрыв головы щитами, а мои лучники дружно произвели три залпа, истыкав стрелами мешки с сеном на противоположной стороне луга. Дистанция была невелика: метров пятьдесят, так что промахов не было.

Не скажу, что такая тактика была идеальной. Я бы предпочел, чтобы парни стреляли из-за стены щитов. Но иначе не получилась. Здоровяки-даны были минимум на полголовы выше моих кирьялов.

– Бегом! – скомандовал Медвежонок, и хирдманы, вскочив, с ревом устремились вперед. А мои лучники разбежались в стороны. Их задача – поддержать атакующих фланговой стрельбой. Если получится.

Ну да, от идеала далеко, но в целом – более-менее.

В настоящем бою опробовать пока не удавалось, но в учебе выходило неплохо.

Впрочем, это был только один из элементов. В обучение входила отработка провокационной атаки стрелков, когда те, забросав противника стрелами, ныряли под защиту пехоты. Со своими я это проделывал уже сотни раз, но Гримаровым еще предстояло научиться быстро размыкать шеренги, пропуская беглецов, а потом так же быстро восстанавливать строй. Отмечу, что такая эволюция – непростое дело. Перестроиться из традиционного строя в атакующий клин проще.