ВИЛЛЕМ КЛОС Перевод Е. Витковского Виллем Клос (1859–1938). — Изучал классическую филологию в Амстердаме. Один из основателей журнала «Новый вожатый» (1885). Принадлежал к движению «восьмидесятников», чье значение далеко выходило за пределы нидерландской литературы (в частности, целое поколение индонезийских писателей начала XX в. выросло под их влиянием). В конце 80-х годов Клос был признанным главой нидерландской литературы. Клос находился под сильным влиянием поэтики Шелли и Китса; сонеты немецкого поэта Августа Платена и рано умершего нидерландского «восьмидесятника» Жака Перка были для него эталоном поэтической формы. Один из лучших сборников Клоса — его «Книга Младенца и Бога» (1888), состоящая из сонетов. После 1890 года поэт обращается к созерцательным философским стихам. Широкой известностью пользовались три сборника Клоса «Строфы» (1894, 1902 и 1913). МЕДУЗА Взирает юноша с мольбою страстной На божество, на лучезарный лик, И тяжких слез течет живой родник, Но изваянье к горю безучастно. Вот обессилел он, и вот — напрасно — Он рвется в смертный бой, но через миг Он побежден, и вот уже поник,— А камень смотрит хладно и ужасно. Медуза, ты, лишенная души, — Верней, душа твоя прониклась ядом В бесслезной, нескончаемой тиши,— Пускай никто со мной не станет рядом, Но я склоню колени — поспеши Проникнуть в душу мне последним взглядом. ВЕЧЕР Куртина в ясных сумерках бледна; Цветы еще белей, чем днем, — и вот Прошелестел за створками окна Последней птицы трепетный полет. Окрашен воздух в нежные тона, Жемчужной тенью залит небосвод; На мир легко ложится тишина, Венчая суеты дневной уход. Ни облаков, ни ветра нет давно, Ни дуновенья слух не различит, И все прозрачней мрак ночных теней,— Зачем же сердце так истомлено, Зачем оно слабеет, — по стучит Все громче, все тревожней, все сильней? * * * «О море бурное…» О море бурное, что бьется в страсти дикой, Зерцало, данное изменчивой судьбе, О море, вечное в неверности великой, Даритель красоты, неведомый себе. Одето влажною лазурного туникой, Преображенное в немыслимой волшбе, Оно грядет к брегам толпой тысячеликой, И в ярости ревет, и сетует в мольбе. О, если бы моя душа вострепетала, Как море синее, светла и хороша, Я не томился бы в тщете земной устало,— С презреньем низкие заботы отреша, Благой покой познав, душа бы морем стала — У моря нет границ, — так стань же им, душа! * * * «Я — царь во царстве…» Я — царь во царстве духа своего. В душе моей мне уготован трон, Я властен, я диктую свой закон И собственное правлю торжество. Мне служат ворожба и колдовство, Я избран, возведен, провозглашен И коронован лучшей из корон: Я — царь во царстве духа своего. Но все ж тоска порою такова, Что от постылой славы я бегу: И царство и величие отдам За миг один — и смерть приять смогу: Восторженно прильну к твоим устам И позабуду звуки и слова. ABE МАРИЯ Была ночная синева нежна; Я грезил; из неомраченной дали Златые звезды ласково сияли; Дремала утомленная луна. И грезою предстала мне Она — Созвездия, столь ясные вначале, Над ней слились в подобие вуали, Струящейся, как чистая волна. Возлюбленная, Ты явилась мне! Мария, аве! — к небу возлетая, Возник мой голос в воздухе ночном,— Исчезли мысли обо всем ином: Я видел, как стоишь Ты, Пресвятая, В златом дожде, висящем в вышине. * * * «Деревья в позднем золоте стоят…» Деревья в позднем золоте стоят И ждут зимы недальнего прихода. Как бы вершит осенняя погода Прощанья с жизнью медленный обряд. Любовью и поэзией объят Я был всю жизнь, — мне не лгала природа, — Но в окончанье бытия и года, Как понял я, никто не виноват. И невозможно сделаться покорней, Чем из бегущей жизни вырвав корни, И помыслы становятся просты: Небытие придет на смену яви, Ожить не вправе мертвые цветы — Но я в своем стихе воскреснуть вправе! АЛЬБЕРТ ВЕРВЕЙ Перевод Е. Витковского Альберт Вервей (1865–1937). — Поэт, критик, историк литературы. Один из виднейших участников движения «восьмидесятников». В 1901 году Вервей основывает журнал «Двадцатый век», в 1905 году журнал «Движение». В 30-е годы А. Вервей выступил с осуждением фашизма. Ранняя поэзия Вервея находится под сильным влиянием Шелли, Китса, Гете, а также Стефана Георге, с которым поэт состоял в многолетней переписке. Поздний Вервей обращается к жанру философских раздумий. Наиболее известны сборники Вервея «„Персефона“ и другие стихотворения» (1885), «О любви, имя которой — дружба» (1885), «Земля» (1886), «Новый сад» (1898). |