Они мне всё твердят: «Ну не пиши стихи.
Поэзия тебя опустошит, измучит».
«Я б с радостью, по не могу никак».
«Никак не можешь? Вздор! Все дело за тобой.
Тебе недостает желания и воли
Осилить, превозмочь тщеславие свое.
Тебе повсюду льстят, тебя повсюду хвалят.
Как видно, этого лишиться нелегко».
«Не знаю, может быть, все так. Не знаю.
Уверена в одном: пусть выше во сто крат,
Чем до сих пор, мое возносят имя,
К ничтожным похвалам останусь равнодушной.
Взамен продажной и обманной славы
Я предпочла бы выкупить свободу.
Ведь я — невольница, покорная раба.
Я демону служу беспрекословно.
Как мне его назвать? Прости, господь,—
Талантом.
Я знаю многих, одержимых им.
И что ж? Одни в безумном заблужденье
Им помыкать хотят. Другие — хуже! —
В нем видят дар судьбы и пестуют его,
Лелеют, любят. Нет. Все это не по мне.
Я не могу постичь, как можно обожать
Чудовище, которое крадет святыню всех святынь
И радость — быть самим собою.
Ему известно таинство одно:
Лишать покоя, сна и отравлять усладу.
Он шепчет день и ночь:
„Опомнись! Оглянись!
Ты видишь этот свет? А ту деталь, а штрих?
Ты этот запах слышишь?“
В тебя вторгаясь, колдовством своим
Он заполняет мысли, ощущенья,
Жизнь, наконец.
Твой гнев и боль, сочувствие, тоска,
Твой сокровенный помысел, желанье,
Сомнения твои и ненависть твоя —
Все выкрадено им. Он все в себя впитал.
Все, все ему поставлено на службу.
Ну а потом придет пора мытарств.
Опустошенный, ты во власти муки:
Так безоглядно подчинясь ему,
Ты сотворил добро?
Увековечил правду?
Иль было все зазря?
Теперь подумайте, завидна ли судьба,
Начертанная мною перед вами?
О, если б я могла родиться вновь,
Я повернула б жизнь свою иначе.
Жила б в покое, мире и любви.
И лишь для вас, поверьте, сестры, братья,
Все б оставалось так же, как сейчас.
Мне б ваше горе прожигало сердце.
Мне б ваше счастье было высшим счастьем.
Но вас живописать не стала б ни за что».
