– Почему?..

Вопрос повис в воздухе.

Бишоп не собирался отвечать. А я не собиралась забывать.

На выглянувшего из дома Эллиота я посмотрела почти с радостью.

Зря я завела этот разговор. Не время.

– Мисс Вудс! – позвал лейтенант. – Зайдите на минутку.

Я с сомнением покосилась на Бишопа, который снова смежил веки. Выглядел он неважно: усталые морщинки возле губ и на лбу, глубокие тени у глаз, бледность… Хотя это понятно, такая кровопотеря даром не проходит.

– Иди, – глухо сказал Бишоп. – Раньше закончим – раньше уедем.

Я кивнула, забыв, что он меня не видит, и поднялась.

Пообещала зачем-то:

– Я быстро!

Бишоп не ответил…

Эллиот вежливо посторонился, впуская меня. Бросил короткий взгляд на неподвижного Бишопа, дернул уголком рта.

– Мисс Вудс, взгляните вот на это, – он махнул рукой на прилавок, где были разложены альбомы. – Их даже не пришлось искать, прямо на виду лежали.

Я подошла, склонилась над фотографией на развороте.

Большой семейный портрет. Толпа взрослых и целый выводок светловолосых детей.

Хм, похоже, в семье Толбота рождалось много двойняшек. Такие вещи передаются по наследству, так что были тут и взрослые близнецы.

Я машинально рассматривала смутно знакомые (скорее всего из-за типажа) лица… И тут взгляд зацепился за темную макушку.

Красивая блондинка стояла, положив руки на плечи черноволосого мальчика. И ни намека на мужчину рядом.

– Полукровка! – выдохнула я.

– Именно, – Эллиот неслышно приблизился. Встал рядом, наклонился. – Поэтому мы и не могли его найти. Вы лупу возьмите.

Мальчика на фото я узнала сразу. Тонкий, как былинка, лет восьми-девяти… Но лицо взрослое, серьезное. Лицо будущего доктора.

– Доктор Блейз! – выдохнула я.

– Доктор? – переспросил Эллиот каким-то странным тоном и аккуратно закрыл альбом. – Не думаю. Высшее медицинское образование только для брюнетов. Полукровка никак не мог его получить.

– Значит, он… – я задержала дыхание, не в силах поверить.

Эллиот пожал плечами.

– Подделал документы, скорее всего. И биографию выправил. Думаю, он и есть тот, кого мы искали – загадочный родственник Толбота. Только убейте, не пойму, как он мог провернуть этот финт. Он же брюнет!

Я вцепилась в край стойки и тупо смотрела на фотографию. Фотографию, где так много двойняшек – и очень одинокий мальчик.

– Проклятье! – прошептала я почти восхищенно. – Не может быть…

– Что? – нетерпеливо спросил Эллиот.

– Смотрите, – я ткнула пальцем в снимок, – видите, сколько двойняшек?

– Близнецов? – уточнил он.

– Нет, – я покачала головой и улыбнулась. – Двойняшек. То есть детей из разноплодных беременностей.

Он нахмурился.

– Не понимаю.

Кончик его носа забавно подергивался. Прямо пес, ищущий след.

Я вздохнула, присела и попыталась объяснить:

– Двое детей могут получиться из одной яйцеклетки. Тогда они – копии друг друга. Половинки с одинаковой наследственностью.

Эллиот чуть подался вперед.

– И одинаковой магией? – сообразил он.

– Да, – я поерзала и продолжила: – А бывает, когда в одной беременности – двое совсем разных детей. Я читала статью, где говорилось о блондинке и брюнете – двойняшках-полукровках.

Рот лейтенанта округлился в потрясенном «О».

Он прикрыл глаза, побарабанил пальцами по стойке.

– А магия? Какую магию они получили?

– Обычную, – ответила я быстро. Тоже ведь интересовалась. – Каждый свою, как положено.

Эллиот поджал тонкие губы.

– Не сходится. У Блейза наша магия…

– И нет сестры, – перебила я.

Эллиот покосился на меня.

– При чем тут это?

Он положил руку мне на плечо. Проверяет? Пусть!

– Притом! – отрезала я, в запале не сразу заметив, что повысила голос. Эллиот поморщился, и я продолжила на тон тише: – Извините. Вы знаете, что при двуплодной беременности не всегда рождается двое детей?

Лейтенант смотрел на меня, как баран на новые ворота.

– А куда девается второй ребенок?

– Погибает, – ответила я просто. – Или срастается с первым. Это может быть даже незаметно – небольшая шишка под кожей.

В женской физиологии лейтенант понимал мало. А вот думать умел.

– Думаете, наш случай? – спросил он напрямик.

– А у вас есть другое объяснение? – вопросом на вопрос ответила я. – Не зря же Блейз так интересовался наследованием магии! Он притворялся, что ничего в этом не понимает, но не особо успешно.

Эллиот медленно покачал головой.

– Значит, магия сестры? М-да… Но как это проверить?

– Извините, лейтенант, – я развела руками. – Тут я вам не помощник.

– Проклятье! – Эллиот хлопнул по стойке, заставив меня вздрогнуть. – Он же послезавтра уезжает! Хотя… – он почесал щеку. – Есть у меня одна идейка…

***

Косые струи дождя забирались под зонт.

Тушь бы не потекла… О чем я думаю?

И не скажешь, что вчера было такое замечательное солнце! Снова лупит дождь, снова серость и уныние.

Когда Эллиот все же отвез нас в «Бутылку», Бишоп тут же умчался по делам. И ведь двигался только на силе воли! А туда же…

Я усмехнулась. Сама не лучше.

Иначе что я делаю тут, в переулке перед скромным особнячком в «тихом центре»? Очень милый домик, кстати. Огромные окна – до пола! – ужасно непрактичны. Зато как тут уютно летом…

Наконец тот, кого я поджидала, вышел из дома.

Я торопливо шагнула вперед.

Он отшатнулся, но узнав, разулыбался.

– Мисс Вудс! Какой приятный сюрприз!

Я отряхнула зонт, сложила его и сказала негромко:

– Доктор, нам нужно поговорить.

Улыбка Блейза застыла.

– Тут рядом есть неплохое кафе… – начал он.

– Поверьте, доктор, – я взяла его за локоть. – Вы не захотите говорить об этом в людном месте.

Брюнет отрывисто кивнул и спросил неуверенно:

– Зайдете?

– Конечно, – я постаралась не слишком показывать радость.

Доктор заговорил, едва мы зашли в прихожую:

– Мисс Вудс, я очень рад вас видеть, но… какими судьбами?

Я кашлянула.

– Извините, пожалуйста. Можно мне чашку чая? Такая мерзкая погода! Я ужасно продрогла.

Он нахмурился и дернул кадыком.

– Гостиная там. Проходите. Я сейчас приготовлю.

– Спасибо! – вышло так искренне, что хмурая мина доктора смягчилась.

Уютная комната, оформленная в старомодном колониальном стиле.

Минут десять мне как раз хватило, чтобы осмотреться и отодвинуть шпингалеты на окне. Створки я оставила прикрытыми, так что Блейз ничего не заметил.

Он пристроил поднос на журнальном столике.

– Прошу, угощайтесь!

– Спасибо, – я налила себе крепкого чая.

– Так что вы хотели, мисс Вудс? – нетерпеливо напомнил хозяин, присев в кресле напротив. – Извините за прямоту, но я спешу на работу… Не подумайте, ради бога, что я вас выгоняю!

Я отставила нетронутую чашку. Не хватало еще что-то пить из его рук!

– Я все знаю, доктор.

Он насупился. Худосочные руки на подлокотниках напряглись, тонкое лицо исказила злость.

– О чем? Мисс Вудс, да что с вами? Вы заболели? Что за представления?!

– Никаких представлений, доктор! – я повысила голос. Забросила ногу на ногу и посмотрела на Блейза в упор. – Хотя вы ведь никакой не доктор, верно?

Блейз (или как там его зовут на самом деле?) выдержал удар, не дрогнув.

– У вас бред. Нужно измерить температуру и выпить жаропонижающее.

Я усмехнулась.

– Вы еще успокоительное мне пропишите. Только я не такая дура, чтобы пить лекарство, назначенное отравителем!

– Что вы несете!.. – начал он гневно и привстал в кресле.

– Бросьте, – отмахнулась я. – Вы ведь альб-полукровка, верно?

– Бред! – выкрикнул Блейз.

Я покосилась на его руки, стиснутые добела.

– Ну-ну, доктор. Нехорошо врать. Вы убили… четверых, верно? А теперь так по-детски это отрицаете!

И покачала головой.

Не переиграть бы!

Он уже успокоился. Откинулся на спинку кресла и поинтересовался: