От отца Боре передалось умение внушать людям страх. Впадать в ярость, когда ему противоречили. Добиваться своего во что бы то ни стало.

Так что, эти два дружинника совершили ошибку. Когда пришли сюда. Очень большую ошибку.

— Что здесь случилось? — спросил один. Повыше ростом и покрепче телосложением. — Зачем вы ругаетесь? Я бы вас попросил…

Серебров так и не узнал, чего он хотел попросить. Он вскочил и бросился на дружинников.

Когда я забежал в столовую, сразу нашел своих коллег. Своих приятелей.

Так что, вопрос их поисков отпал. Сам собою.

Вот только дела оказались плохи. Кажется, очень плохи.

Головин лежал в углу. Возле перевернутого столика. Видимых повреждений нет.

Но это ничего не значит. Может, ему сломали шею или позвоночник. Или пересчитали все ребра.

Чтобы уложить человека на пол, не надо много бить. Достаточно просто садануть по голове. Нанести внутренние повреждения. И он сам свалится на пол.

Второй наш приятель, Рыбин, еще боролся. Он держал за руку одного из нападающих. За руку с ножом.

А тот пытался вонзить этот нож. Прямо в туловище Рыбина.

Еще двое работяг находились в других местах небольшой столовой. Один сидел на полу и тряс головой. Пытался прийти в себя.

Второй сидел на стуле, тоже очумело глядел по сторонам. Этот пострадал меньше всего, видимо.

В столовой еще трое посетителей. Такие же работяги, как и эти двое нарушителей.

Но они не рисковали вмешаться в потасовку. Сидели за столиком у стены, смотрели, как пытаются прирезать дружинника и совсем не пытались помочь.

Это что за скотство? Совсем запуганные или просто не хотят помочь?

Только повариха с внушительными габаритами пыталась спасти Рыбина. Обычная женщина оказалась храбрее мужиков. Она с истошными криками старалась удержать руку хулигана.

Когда я вошел, тот как раз оттолкнул повариху. Страшно закричал, выкатив глаза:

— Уйди, дура! Завалю к чертовой матери!

Повариха неуклюже попятилась, наткнулась на стул и стол, опрокинула их и упала рядом. Заворочалась там, пытаясь подняться. Рядом валялись тарелки и ложки.

Эге, а веселье тут в самом разгаре. Как же так, начали без меня?

Я без лишних слов рванул к нападающему с ножом. Наверное, смог бы его обезвредить, но тут мне наперерез бросился один из его собутыльников.

Вскочил со стула, на котором очумело сидел. Еще и выставил руки, желая схватить меня.

Двигался он быстро, но все же недостаточно. Я видел его маневр и успел подготовиться.

Вовремя присел на коленях, подвел правую ногу к его стопе, схватил обеими руками за отвороты пиджачка, ударил плечом в живот, заставляя согнуться. Тут же перекинул его через себя, используя инерцию его движения ко мне и поворот бедер.

Бросок получился замечательный. Противник даже не успел меня схватить. Он мелькнул надо мной, находясь в воздухе с нелепо машущими руками, затем перевернулся за счет моего движения и обрушился спиной на другой столик.

Со всего маху, так что бедный столик треснул и разлетелся на кусочки. Мужик вскрикнул от боли, упал на пол вместе с обломками стола и так остался валяться там.

Я не терял времени, вскочил и бросился на мужика с ножом. Тот вместе со всеми видел мой бросок, но не испугался, отпустил лежащего Рыбина и встал передо мной, размахивая поблескивающим лезвием.

— Не лезь, завалю, сука! — страшно заорал он.

Ага, завалит. Это ясно читалось в его совершенно безумных глазах. Он совсем сумасшедший, поехал с катушек.

Но нож, кстати, держит грамотно, не машет просто так, а водит туда-сюда короткими отрывистыми движениями, чтобы создать перед собой непроходимую зону. Это хорошая защита.

Я сейчас не могу пройти ее и напасть на него, и не могу забрать нож. Это нереально. Он что, где-то обучался бою на ножах?

Чтобы не рисковать, я действовал по-другому. Просто метнулся в сторону, схватил металлический стул и выставил железные рожки перед собой. Когда буян попытался ударить меня через стул, я быстро хлестнул ножками по его руке.

Получилось с первой же попытки. Как он не старался, но не задел меня. Ножка стула ударила противника по руке, он вскрикнул от боли, а нож вылетел и упал на пол.

Я тут же развернул стул и держа за спинку, со всей силы ударил им противника по голове. Раздался глухой стук, я чуть не выронил стул от столкновения, но удержал в руке.

А вот мой бешеный противник упал на пол. Чтобы не поднялся, я добавил ему стулом по туловищу снова, а потом по башке. Получилось неплохо, мужик потерял сознание и вытянулся на полу столовой.

Вот тебе и поход в столовку поужинать. Вот тебе и встреча с коллегами по дружине. Вот тебе и миролюбивые граждане.

Я огляделся. Посмотрел на двух поверженных противников. Один лкжал передо мной. Еле дышал. Неплохо я его приложил стулом.

Другой ворочался среди обломков стола. Поднялся, встал на четвереньках. Потряс говловой. Смотрел в пол.

Рыбин поднялся. Тоже удивленный. Тем, что выжил. Огляделся и увидел нож, лежащий в стороне. Поежился.

— Ничего себе. Он же меня чуть не зарезал. Да ты мне жизнь спас, Витя. Хорошо, что ты вовремя пришел.

Ну, насчет жизни это он слегка преувеличил. Но от ран точно.

Бешеный мужик застонал и поднял голову. Приоткрыл глаза.

— Ах ты, сволочь! — Рыбин добавил ему кулаком в лицо.

Мужик свалился опять. Затылком стукнулся о пол.

— А что там с Головиным? — я подошел к руководителю нашей группы. — Как он? Эй, как ты? Подъем, просыпайся.

Я потряс Головина. Его голова безвольно болталась. Как у куклы. Как будто неживой. Глаза закрыты.

— Эй, ты чего? — на мгновение я решил, что Головин погиб. Хотя у него нет ран. По крайней мере, открытых. — Игорь, ты как?

Головин открыл глаза и посмотрел на меня. Я с облегчением выдохнул. Чуть было не вытер пот со лба.

— Не могу пошевелиться, — прошептал Головин. — Ноги не работают.

Вот черт. Я посмотрел на него. На ноги. Что такое?

— А что случилось? — спросил я. — Не можешь шевелить ими? Почему? Ты ранен?

Головин лежал без движения. Рядом подскочил Рыбин.

Повариха поднялась, с нее посыпались обломки тарелок. Мужики работяги все так же стояли возле стены. В шоке.

— Я спиной ударился, — прохрипел Головин. — Когда упал. Кости хрустнули. Теперь ног не чувствую.

Так. Плохо дело. Очень плохо. Я посмотрел на мужиков.

— Чего встали на месте, как статуи? Быстро звоните в скорую! Тащите сюда полотенца, надо связать этих дебилов!

Мой крик возымел действие. Мужики зашевелились. Двое побежали к телефону. В подсобку.

Двое бросились за полотенцами.

— Я ему все рога поотшибаю! — сказала повариха, отряхиваясь. — Допрыгался, козел! Ну все, теперь не отделаешься. Никуда не убежишь.

Я пощупал ступни Головина. Ущипнул.

— Что чувствуешь?

Тот покачал головой.

— Ничего не чувствую. Нет ног. Нет. Даже не больно.

Вот проклятье. Я потрепал Головина по плечу.

— Ладно, держись, дружище. Сейчас скорая приедет.

Третий мужик, из нападавших, бросился к выходу. Я рванул было за ним.

Но тот не ушел далеко. Повариха очутилась рядом. Гораздо быстрее меня. Поставила беглецу подножку.

Тот свалился. Шлепнулся носом в пол. Не успел подняться, как я навалился сверху. Заломил руку, аж чуть не вырвал с корнем.

— Больно, пусти, — тот задрыгал ногами. Пытался вырваться. Не смог. — Да не убегу я. Никуда не денусь.

Мы быстро связали всех троих. Нашли бечевку на кухне.

Я снова осмотрелся. Итак, что мы имеем на данный час?

В графе доходов три тела неандертальцев, не особо отягощенных интеллектом, связанных и готовых к упаковке. Не особо ценное приобретение, честно говоря, но зато мы их обезвредили и предотвратили хулиганство.

А если у бедолаги Головина будет существенный вред здоровью, тут уже потянет на уголовку, в милиции нам скажут спасибо за повышение показателей и выполнение плана.