— Я сам уничтожу всё, что может быть использовано против нас, — твёрдо произнёс отец.

— Тебя уничтожат раньше свои же. Если они все решили преподнести на блюдечки свои разработки в надежде на обещанное, то тебя загрызут.

— Кацу, мы столько лет жили в противостоянии и хорошо держались, как же так получилось, что мы летим в бездну?

— Не знаю. Мы так и не вырвались из собственных рамок. Живём и работаем, стараемся не уступать компьютеру… это была неправильная цель… имперцы оказались изворотливее нас, способными действовать неожиданно и одновременно реализовывать сложные долговременные планы.

— Кацу, зачем ты летишь на Старк? Поверь мне, они не жильцы. Их планетарная защита будет сломлена в считанные минуты.

— Я тебе ещё раз говорю, имперцы отвели все корабли…

— Значит, они будут действовать по-другому. Я теперь уже не знаю, в каком направлении думать, но если, как ты говоришь, выйти за собственные рамки, то я видел схему водоснабжения Старка. Думаешь, они воспользуются бактериологическим оружием? Но если об этом кто-то узнает, то вся их главная планета будет изолирована не менее чем на век!

— Что ещё ты видел?

— Они собрали о Старке всё! Я уверен, что даже больше, чем всё, но у меня не было времени всё рассмотреть. Кацу, я запрещаю тебе лететь туда, слышишь? Запрещаю! Ты уже ничего не сможешь сделать, только по-глупому погибнешь с ними.

— Отец, ты предлагаешь вернуться мне на Алайю и сидеть гадать, как меня будут убивать?

— Не надо на Алайю, я же сказал…

— А ты почему остался?

— Не знаю. Наверное, потому, что дурак. Настроение в руководящем составе такое… в общем, все боятся, что я влезу и помешаю выгодно договориться с имперцами.

— А простые люди?

— А простые люди работают и подчиняются своим начальникам. Им невдомёк, какая сейчас сложилась ситуация, и чтобы осознать её, потребуется время, которого уже нет.

— Я тебя понял, отец. Не сдавай свои позиции.

— Я-то не сдамся, Кацу! Я сейчас не нужен нашему обществу, но настанет тот момент, когда… в общем, я по всей Алайе сделаю схроны. Надеюсь, они когда-нибудь пригодятся.

— Хорошо.

Кацу разорвал связь, а его отец ещё немного посидел и взялся за работу. Если Кацу выживет, то он вернётся и, возможно, со временем народ будет готов его принять. Хватит пары месяцев, чтобы спала пелена имперского обмана. Все схроны надо делать, рассчитывая на сына. А чтобы он выжил, нельзя пускать его на Старк.

Не теряя времени, Кацу связался с Ютакой, потом с Рико и другими. Все как один были подавлены и не понимали, что происходит. Ребята знали, что их отцы или деды вели переговоры с имперцами, но не ожидали, что речь шла о переходе под их руку.

Харадо говорил с каждым — и каждый разговор походил на самый первый, который состоялся с Ютакой.

— Ну ты хоть понимаешь, что вы не откупитесь? Я же сам давал тебе сводки с захваченных планет. Ни на одной никого из высшего руководящего состава не оставили в живых! Это другие могут верить в то, что старые умерли от старости, дети от болезней, а взрослые улетели путешествовать!

— Я знаю, но отец верит! То есть он не верит, но хочет верить и сам находит доводы в пользу сдачи нашей Алайи. Кацу, Империя огромна, они нас раздавят! Мы так надеялись на Старк, но даже с ними…

— Перестань. Империя — раздутый шар! Мы просто не успели набрать силы, но стоило нам успешно выступить, как многие колонии поддержали бы нас.

— Не знаю, тебе виднее. Кацу, а ты? Ты не согласен с нашим правительством?

— Нет, Ютака. У меня есть сведения, что имперцам не нужна ещё одна планета с их жителями и заботой о них. Зато им нужны разные специалисты, управленцы от малого до высокого уровня, и чтобы они все были как новогодние игрушечки на ниточках.

— Э-э, это как?

— Вспомни случай на одной из дальних планет с нашим послом, когда на него воздействовали на расстоянии и заставляли делать то, что он не хотел.

— Но он был модифицированным!

— Думай, Ютака, думай! Поставь себя на место имперцев, ощути их проблему и подумай о том, будут ли они усугублять её, добавляя себе хлопот, приобретая ещё одну планету с жителями, которыми некому будет руководить, по известным тебе причинам, или мы им нужны, чтобы решить накопившиеся проблемы.

— Кацу, но не думаешь же ты…

— Именно так и думаю. Я и тебе советую подумать.

Ютака некрасиво приоткрыл рот, залез всей пятерней в ёжик своих волос и, отрицательно мотая головой, всё же выдавил из себя:

— Ты прав! Лишай бы всех побрал, но ты прав! Такие ресурсы! Ну, конечно, они не упустят. Надо сказать отцу.

— Хм, представляю себе твой разговор. «Папа, скажи имперцам нет, потому что они из нас сделают биокукол!»

— И?

— Он знает, стоит ему взбрыкнуть — и его немедленно удалят, а сделают ли лично из него биокуклу потом или нет, ещё неизвестно.

— Крепко они нас взяли. А что твой отец? Он же следит за всеми нами!

— Следит, только он подчиняется правительству, а они все как один велели не вмешиваться.

— А твой дед?

— А мой дед вместе с твоим отцом и другими.

— Не поверю, что он прельстился на что-то.

Кацу опустил глаза.

— Я с ним ещё не говорил, но есть разные методы воздействия. Возможно, его шантажируют жизнями родных или ещё каким-то образом держат под контролем. Я разберусь.

— А что мне делать? Что делать всем нашим?

— Объединяйтесь. Меня не будет несколько дней, но я вернусь. На Алайе должно быть новое правительство и самое время объявить о военном положении. Всех имперцев отправить восвояси, кто не успеет убежать — тот пожалеет. Озадачь наше телевидение, пусть составят правильные информационные блоги о том, как живут в колониях, куда пропадают руководители и умненькие детки, которые верят в то, что им дадут выучиться. Профинансируй сельское хозяйство, останови поставки продуктов на другие планеты.

— Всё я?

— Я чуть позже скажу, кому можно поручить защиту Алайи, а мне необходимо несколько дней, возможно, неделя. Это важно. Ты понял?

Ютака твёрдо взглянул в глаза Кацу:

— Я с тобой, Кацу Харадо. Ты только быстрее возвращайся, с тобой спокойней.

Потом был разговор с другими, и Кацу был удивлён, что все ребята встали с ним плечом к плечу. На его месте должен был быть дед, в крайнем случае, отец. Они должны были объединить всех в это сложное время, а не идти на поводу у промышленников, финансистов, художников и прочих.

Теперь очень многое будет зависеть от Шайи. Он хорошо помнил, как видел её каждый раз, когда ситуация была безнадёжной — и объяснения этому не было. Вот и сейчас, как бы она ни старалась сформулировать для него, что её ведёт, какие силы в этом задействованы, ему было без разницы. Он следил за её жестами, мимикой, утопал в дивных глазах, и знал, что она осознанно следует своему зову. Ему этого достаточно.

Немного дезориентированный изменившимся собственным положением, новой ответственностью и своей ролью в будущем Алайи, Кацу испытывал потребность как можно скорее увидеть девушку, поэтому дав команду на взлёт, он сразу же отправился к ней.

А уже после разговора с ней, укоряя себя в том, что он ущемляет её свободу, устанавливая полный контроль за ней и соглашаясь с доводами друзей, что он ведёт себя в этом плане нездорово, в голову пришли другие мысли.

Кацу ещё раз прокрутил разговор с отцом и, сжав зубы, ещё раз пробежался по кораблю, устанавливая последний свой запас из следяще-прослушивающих насекомых и сажая двух ребят за отслеживание этих гаджетов, а сам отправился к капитану.

— Капитан, в связи с особыми обстоятельствами и важностью нашей миссии, я требую наглухо и двусторонне закрыть нас в эфире, — без предисловий произнёс Кацу.

— А если… — капитан постарался увеличить дистанцию, ощущая опасность.