— Василий Петрович, — сказал главный механик района, — никто не спорит, что улучшения есть. Вопрос в том, надолго ли они? И какой ценой достигнуты?

— А это время покажет, — философски ответил дядя Вася. — Но пока что Виктор Алексеевич нас не подводил.

Атмосфера в мастерской стала напряженной. Коллектив действительно начал раскалываться. Одни поддавались влиянию Хрущева, другие сохраняли верность моему проекту.

Володя Семенов, который до сих пор молча наблюдал за происходящим, подошел ко мне:

— Виктор Алексеевич, — тихо сказал он, — может, стоит что-то предпринять? Люди начинают сомневаться.

— Пока рано, — ответил я. — Пусть покажут все свои методы. Тогда наш ответ будет более убедительным.

Но внутри я понимал, что ситуация становится серьезной. Хрущев и Лаптев действовали профессионально, подрывая доверие к проекту изнутри. Пора наносить контрудар.

Проснулся я в половине пятого утра от звука капели за окном. Мартовская оттепель набирала силу, и с крыши моего дома падали тяжелые капли талой воды, отбивая монотонный ритм в металлическое ведро, которое я поставил под водосток.

Сна больше не было. В голове крутились вчерашние разговоры с Хрущевым, его скептические замечания, недоверчивые взгляды механизаторов. «Самопалы», «фантастика», «трата денег на ветер», эти слова не давали покоя.

Я встал с деревянной кровати, застеленной байковым одеялом в красно-синюю клетку, и подошел к окну. За стеклом, покрытым морозными узорами по углам, открывался вид на замерзший лес. За деревьями поднимались первые дымки из труб домов, на дороге виднелись следы санок.

Но сегодня привычный пейзаж не успокаивал. Наоборот, он напоминал о вызове, который бросил вчера Хрущев. Нужно показать нечто принципиально новое, что заставило бы скептиков замолчать.

Я зажег лампу. Теплый желтый свет осветил мой рабочий стол, сколоченный из сосновых досок и покрытый зеленой клеенкой. На столе лежали вчерашние чертежи дождевальных машин, несколько номеров журнала «Техника в сельском хозяйстве» и толстая тетрадь в клеенчатом переплете с записями.

Открыл тетрадь на чистой странице и взял в руки простой карандаш, отточенный перочинным ножиком до острого состояния. Рука сама потянулась к бумаге, но мысли пока еще не оформились в четкую концепцию.

Что я знал из будущего о современных автосервисах? Модульная организация рабочих мест, специализированные боксы, электрические подъемники, компьютерная диагностика. Но как это адаптировать под нынешние реалии и возможности совхозных мастерских?

Я встал и прошелся по комнате, обдумывая задачу. Печь тихо потрескивала, догорая остатками вчерашних дров.

На полу лежал самодельный коврик из разноцветных лоскутов, который связала местная мастерица тетя Маруся. У стены стоял книжный шкаф, сколоченный из фанеры, где хранились технические справочники, учебники по агрономии и несколько томов художественной литературы.

Но сейчас книги не нужны. Нужны идеи из будущего, адаптированные под настоящее.

Я сел за стол и начал набрасывать первые линии. Прямоугольник — общий план мастерской. Внутри деление на специализированные зоны. Слева боксы для крупного ремонта тракторов и комбайнов. Справа участки для мелкого ремонта и диагностики. В центре — склад запчастей и инструментальная.

Время шло незаметно. На бумаге постепенно рождался план мастерской будущего. Не той, что существует в 2023 году, а той, которую можно построить в 1973-м, используя доступные материалы и технологии.

Электрические подъемники, почему бы и нет? Электродвигатель АИР-90L, червячный редуктор, винтовая передача от списанного пресса.

Грузоподъемность пять тонн, достаточно для любого трактора. Управление — простейшая схема с кнопками «Вверх» и «Вниз», контакторы ПМЕ-211, концевые выключатели для ограничения хода.

Я рисовал схему подъемника, когда за окном послышался скрип снега под ногами. Кто-то шел по тропинке к моему дому. Взглянул на часы на столе.

Половина седьмого утра. Рановато для визитов.

Через минуту раздался негромкий стук в дверь. Я отложил карандаш и пошел открывать.

На пороге стоял Володя Семенов в ватной куртке темно-синего цвета и валенках с калошами. Молодой инженер держал в руках термос и сверток, обернутый в чистое полотенце. Лицо у него взволнованное, глаза за очками в пластмассовой оправе блестели от мороза и любопытства.

— Доброе утро, Виктор Алексеевич, — поздоровался он, снимая шапку-ушанку и обнажая русые волосы, слегка взъерошенные от сна. — Извините за ранний визит. Видел свет в вашем окне, подумал, не заболели ли.

— Доброе утро, Владимир Иванович, — ответил я, пропуская его в дом. — Проходите, раздевайтесь. Не заболел, работаю.

Володя разулся, аккуратно поставил валенки на коврик у порога и прошел в комнату. Увидев стол, заваленный чертежами, удивленно присвистнул:

— Виктор Алексеевич, вы всю ночь не спали? Эти чертежи… — он наклонился над столом, изучая схемы, — я такого никогда не видел.

— Не всю ночь, с пяти утра, — ответил я. — А ты принес что-то?

— Чай горячий и бутерброды, — Володя поставил термос на стол и развернул полотенце. — Приготовил на обед.

— Спасибо, — сказал я, разливая горячий чай из термоса в эмалированные кружки с отбитыми краями. — А теперь посмотрите на это.

Я указал на главный чертеж, план мастерской в разрезе. На листе ватмана формата А1 красовалась схема помещения размером шестьдесят на тридцать метров, разделенного на двенадцать специализированных боксов.

Володя придвинул к себе лист, поправил очки и начал внимательно изучать:

— Виктор Алексеевич, это же совершенно новая концепция! Специализированные боксы, электрические подъемники, автоматизированная диагностика…

— Именно, — кивнул я, откусывая бутерброд с докторской колбасой. — После вчерашнего разговора с Хрущевым понял, что нужно показать нечто принципиально новое. Не просто импортную технику осваивать, а создавать будущее.

— Но это же… — Володя запнулся, подыскивая слова, — это же фантастика! Электрические подъемники? Автоматизированные диагностические комплексы? Где мы возьмем такое оборудование?

— Сделаем сами, — спокойно ответил я, показывая детальную схему подъемника. — Смотрите: электродвигатель АИР-90L мощностью два с половиной киловатта, найдем на складе в Барнауле, списанный с молотилки. Червячный редуктор 1:40, можем заказать на заводе «Редуктор» или собрать из деталей автомобильного моста. Винтовая передача — переделаем из пресса для сена.

Володя склонился над чертежом подъемника. Я нарисовал его в разрезе, с указанием всех узлов и размеров.

Стальная рама из швеллера №16, подъемная платформа из листовой стали толщиной восемь миллиметров, направляющие из уголка пятьдесят на пятьдесят. Вполне реально для изготовления в совхозных мастерских.

— А система управления? — спросил молодой инженер, изучая электрическую схему на соседнем листе.

— Простейшая, — объяснил я, указывая на схему. — Два контактора ПМЕ-211 для подъема и опускания, кнопки управления, концевые выключатели ВК-200 для ограничения хода. Все стандартные элементы, которые есть на базе «Сельхозтехники».

— А безопасность? — Володя был инженером, привыкшим думать о практических аспектах.

— Аварийная кнопка «Стоп», блокировочные устройства, указатель нагрузки, — перечислил я элементы защиты. — Плюс механическая страховка на случай отказа электрики.

Володя долго молчал, изучая чертежи. Потом отпил глоток чая и покачал головой:

— Виктор Алексеевич, идея грандиозная. Но сколько это будет стоить? И главное, поверят ли в это Хрущев и другие?

— Смета есть, — я показал ему лист с расчетами. — Один экспериментальный бокс с подъемником и диагностическим оборудованием — восемь тысяч рублей. Против пятнадцати тысяч за импортный подъемник аналогичной грузоподъемности.

— Восемь тысяч… — Володя свистнул. — Это же месячный фонд зарплаты небольшой бригады.