— Элегантное решение экологической задачи, — заключил профессор Чернов. — Вместо борьбы с засолением использовать его как ресурс. Диалектический подход!

Вечером в актовом зале сельского клуба состоялась научная конференция. Собралось человек восемьдесят: гости из института, специалисты совхоза, представители соседних хозяйств, партийные работники района.

Я выступал с основным докладом, рассказывая о комплексном подходе к освоению неудобных земель. Кутузов докладывал о микробиологических методах очистки почв, Володя о техническом обеспечении работ, а Семен Кузьмич об использовании галофитов в животноводстве.

— Товарищи! — говорил я с трибуны, глядя на полный зал внимательных слушателей. — Мы не копируем слепо зарубежные методы. Мы творчески используем достижения мировой науки для решения конкретных задач нашего сельского хозяйства.

В президиуме сидели профессор Чернов, главный почвовед области Семенов, представитель облисполкома и… первый секретарь райкома Климов. Лаптева не было видно, но я знал, что информация о конференции дойдет до него очень быстро.

После докладов началось обсуждение. Выступали ученые, практики, партийные работники. Тон был однозначно одобрительным.

— Совхоз «Заря» показывает образец творческого применения научных достижений, — сказал профессор Чернов, поднимаясь к трибуне. — Здесь нет слепого копирования, есть глубокое понимание сути проблемы и поиск оптимальных решений.

— Методы, применяемые товарищем Корниловым, полностью соответствуют принципам советской агрономической науки, — поддержал Семенов. — Более того, некоторые решения являются оригинальными и могут быть запатентованы как отечественные разработки.

Климов внимательно слушал выступления, время от времени делая записи в блокноте. По его лицу было видно, что аргументы ученых произвели впечатление.

В заключение конференции приняли резолюцию, с одобрением опыта совхоза «Заря» и рекомендаций к его распространению в других хозяйствах области. Документ подписали все присутствующие ученые и специалисты.

После официальной части гости остались на ужин. В столовой накрыли длинные столы, Зинаида Петровна с помощницами подавала традиционные сибирские блюда: пельмени с мясом, блины со сметаной, варенье из брусники. Играла гармошка, звучали песни, атмосфера была самая дружественная.

За столом профессор Чернов сидел рядом со мной, время от времени поднимая тосты за науку и практику. В какой-то момент он наклонился ко мне и тихо сказал:

— Виктор Алексеевич, а знаете, что я думаю? Ваша работа достойна кандидатской диссертации. Серьезно говорю! Собирайте материалы, обобщайте опыт.

— Спасибо за предложение, Василий Иванович, — ответил я. — Но пока руки не доходят до теории, практика поглощает все время.

— А вы не откладывайте, — настойчиво сказал профессор. — Практика без теоретического обобщения быстро забывается. А так останется на века.

На следующий день гости разъехались, увозя с собой семена галофитов, образцы бактериальных культур, фотографии и чертежи. Но самое важное, увозили положительные впечатления и готовность поддержать нашу работу.

В понедельник я пришел в редакцию районной газеты. Русаков встретил меня с некоторой неловкостью:

— Виктор Алексеевич, насчет той статьи… После конференции автор решил ее отозвать. Говорит, изменились обстоятельства.

— А новый материал будет? — поинтересовался я.

— Будет, обязательно! — заверил редактор. — Подготовим большую статью о научной конференции, с фотографиями и выдержками из резолюции.

Статья вышла через неделю под заголовком «Наука — союзник практики» и заняла целую полосу. Были опубликованы фотографии всех экспериментальных участков, выдержки из выступлений ученых, полный текст резолюции конференции.

— Смотри, как красиво написали! — радовалась Галя, разворачивая свежий номер газеты в конторе совхоза. — «Творческое применение достижений науки», «образец новаторского подхода», «пример для подражания».

Она сидела рядом со мной за столом, и я невольно любовался ее одухотворенным лицом, карими глазами, в которых читалась искренняя радость за общий успех. В последнее время мы все чаще работали вместе, и я все отчетливее понимал, что испытываю к этой замечательной девушке не только товарищеские чувства.

— Виктор Алексеевич, — сказала Галя, поднимая глаза от газеты, — а правда, что вы собираетесь в аспирантуру поступать?

— Профессор Чернов предлагает диссертацию писать, — ответил я. — Но пока не решил. Времени мало, а тема серьезная.

— А мне кажется, стоит попробовать, — задумчиво сказала она. — Вы столько интересного делаете, это действительно достойно научного обобщения.

Мы засиделись в конторе допоздна, обсуждая планы на будущее. За окном стояла теплая сентябрьская ночь, светили звезды, где-то играла гармошка на молодежных посиделках. Галя собирала документы, аккуратно складывая их в папки, и я не мог отвести взгляд от ее точных, грациозных движений.

— Галя, — сказал я вдруг, — а что вы думаете о нашей общей работе? Не скучно вам с сухой агрономией заниматься?

Она подняла глаза, и наши взгляды встретились. В ее карих глазах я увидел что-то особенное, что заставило мое сердце биться чаще.

— Совсем не скучно, — тихо ответила она. — Наоборот, это самая интересная работа в моей жизни. И… и не только из-за агрономии.

Воздух между нами словно наэлектризовался. Я встал, подошел к ней ближе, и она тоже поднялась, не отводя от меня глаз. Расстояние между нами сократилось до нескольких сантиметров, и я чувствовал аромат ее духов, теплое дыхание.

— Галя, — прошептал я, и, поддавшись внезапному порыву, наклонился и поцеловал ее.

Поцелуй был нежным, сдержанным, полным невысказанных чувств. Галя не отстранилась, ее губы ответили на мой поцелуй, но через мгновение она мягко отодвинулась, опустила глаза.

— Мне нужно идти, — сказала она едва слышно, собирая остатки документов. — Поздно уже.

Она быстро направилась к двери, на пороге обернулась:

— Спокойной ночи, Виктор Алексеевич.

— Спокойной ночи, Галя, — ответил я, глядя, как она исчезает в коридоре.

Я остался один в пустой конторе, переполненный новыми чувствами и слегка растерянный. Что теперь будет? Как это повлияет на нашу работу? И главное, что чувствует она?

На следующий день Галя вела себя как обычно, деловито, энергично, но избегала оставаться со мной наедине. Впрочем, работы хватало всем, и личные переживания приходилось отодвигать на второй план.

Идеологическая атака отбита. Более того, мы получили мощную поддержку научного сообщества и официальное одобрение областного руководства. Статья в районной газете принесла новых клиентов для наших коммерческих услуг.

Но главным результатом стало понимание важности работы с общественным мнением. В советской системе репутация и идеологическая чистота были не менее важны, чем практические результаты. Научный авторитет оказался надежной защитой от политических наскоков.

Лаптев временно отступил, но я понимал, что это не конец противостояния. Второй секретарь райкома наверняка найдет новые способы навредить. Нужно быть готовым к следующим атакам и всегда иметь в запасе контраргументы.

А пока что мертвые земли продолжали оживать, технологии совершенствовались, и где-то в глубине души теплилась надежда на то, что и в личной жизни могут происходить не менее важные открытия.

Вечерние сводки погоды по радио я обычно слушал невнимательно, больше как фон для работы с документами. Но в тот вечер голос диктора заставил меня поднять голову от расчетов урожайности:

— В ночь на пятнадцатое сентября ожидается резкое похолодание до минус трех градусов. Возможны заморозки на почве…

Я отложил авторучку и посмотрел в окно. За стеклом догорал ясный сентябрский день, небо было чистым, без единого облачка. Именно такая погода и приносила ночные заморозки, когда нет облачного одеяла, тепло быстро уходит в космос.