Да уж, могу себе представить, почему это запрещено. Въезжаешь в зад кому-нибудь невидимому, и пойди потом докажи, что ты не идиот.

При повторном показе я заметил подмену, но даже зная, в чем дело, мне пришлось напрячься.

— Красиво! — одобрил я. — Жаль, что в полном объеме нельзя так по городу гонять.

— Да и в неполном, получается, нельзя. Никто не платит, — вздохнул бородатый босс.

— Когда я разбогатею, обязательно закажу у вас такую перевозку. Просто по приколу. И сам поеду смотреть.

Босс метнул на меня скептический взгляд.

— Когда разбогатеете, вас эта история точно интересовать не будет. Всем будет рулить эффективность.

Он поднял вверх указательный палец. Может, он и прав. У меня на такое денег сейчас нет, а то я бы сразу. Должно быть любопытство у богатых людей работает по-другому. Если разбогатею, то узнаю.

О перевозке мы договорились с боссом на первый возможный день. Выбрал я самый стандартный тариф, мы даже подсократили команду на погрузке — я понадеялся, что нашей охранной команды и представителя городских служб хватит, чтобы нас не трогали. Сумма получилась увесистой, но не смертельной. Странное дело, но у меня даже остались деньги, хотя и немного. Красин, интересно, о чем там думает? Когда восстановятся выплаты с Востока? Возмутительно, я бы сказал, чем они занимаются?

Наш переезд прошел без проблем. Если кто-то и посматривал на особняк все это время, то при подъеме кристаллов с подземного этажа на улицу никак себя не проявил. Я проследил за погрузкой и, не торопясь, поехал на поезде в лабу.

Когда я прибыл, перевозчики уже стояли во дворе и переставляли на местный погрузчик контейнеры с кристаллами. От принимающей стороны присутствовали все работники лабы, включая директора. Прямо почетный караул. Похоже, им и впрямь было нечего делать.

Директор сладко улыбнулся мне.

— Очень хорошо, что наше сотрудничество развивается по плану. Моей команде не терпится приступить к работе.

Да он спятил, честное слово. К какой еще работе? Ваше дело поставить контейнеры в правильное место и их там хранить. О чем я вежливо напомнил директору.

— Ну как же! Неужели вы не дадите нам посмотреть ваш материал? Я уверен, что рано или поздно эта продукция начнет поступать к нам на тесты, а так мы могли бы сделать задел. Вы ведь не против? Двигать вперед науку и прогресс?

— Я не против, — строго сообщил ему я. — Однако количество кристаллов, которые вы возьмете для экспериментов, должно быть строго ограничено. Более того, я должен знать, что именно вы будете с ними делать, поскольку возможно спонтанное разрушение.

Директор всплеснул руками.

— Да вы не предупредили нас об этом! Опасный груз!

— Он безопасный, если его не трогать, — огрызнулся я. — А мы не договаривались, что вы будете с ним что-то делать.

— Мы должны в этом убедиться, — сахарно улыбнулся директор. — А для этого придется трогать. Иначе получится, что вы ввели нас в заблуждение.

— Значит, вы должны позаботиться о защите сотрудников! — сообщил ему я.

Надеюсь, он не пытается развести меня покупку комбинезонов? Это уж точно не в бюджете. И об этом мы не договаривались.

— Конечно! Мы примем меры, — замахал руками директор. — Пойдемте, я покажу вам, что у нас есть, а вы скажете, достаточно ли этого.

«А если недостаточно, ты будешь требовать у меня денег, которых нет, — мрачно подумал я. — И почему я вечно влетаю в такие истории. Ведь обо всем вроде договорились, откуда снова черти лезут?»

Мы попререкались минут сорок, и в результате я выдал директору по пять биокристалла из двух последних поколений от каждого производителя, а остальное опечатал. Этого количества было не много и не мало. Недостаточно для полноценных экспериментов, но более чем достаточно для имитаций. Надеюсь, он не ошарашит меня какими-нибудь неожиданными результатами.

С его аргументами было трудно спорить: что если внеочередная проверка выяснит, что они просто сдают складские помещения, не делая работу по основному профилю? Тут можно было потерять всё. Мда. Так подставлять я их не планировал.

Меня больше волновала сохранность основного груза. Физически ничто не может помешать директору вскрыть пломбы и добыть себе еще кристаллов, но это уже будет нарушением по полной программе. И если он что-то подобное выкинет, я с него шкуру точно спущу.

Сердце у меня было не на месте, но других вариантов я все равно не нашел, поэтому пришлось соглашаться на то, что есть.

Пока я возился с перевозкой, пропустил знатную разборку. Одна из студенческих команд решила включить в свои ряды андроида, кого-то одного из Мимиг, но выяснилось, что этого нельзя. Парни даже привлекли консультанта из Министерства, пытаясь доказать, что Мимига — такой же студент, как и все остальные. Однако им отказали, ссылаясь на регламент.

Главным аргументом организаторов было то, что андроиды поступали на отдельных условиях по отдельному списку и не могут быть признаны стандартными участниками. Тут я слегка присел, потому что наш Оба тоже поступал по особому списку в рамках межтерриториального сотрудничества. Но обсуждать я этот вопрос ни с кем не стал, даже с нашими, и вроде бы прокатило так. Может, организаторам просто было боязно сказать: «участвуют только люди». Вот они и выкатили такое объяснение.

Всей командой мы сходили на вводную встречу, прониклись сложностью темы и разошлись. Внести предложения по созданию сквозного пути человека будущего мы должны были в начале декабря. И до подачи у нас оставалось целых две недели.

Марго выловила меня в коридоре и строго сказала, чтобы я не устраивал откровенного саботажа. Я посмеялся и пообещал изобразить саботаж самый изысканный, который только смогу.

— Что-нибудь предложим красивое, — сказал я. — Я ведь правильно понимаю, что надо обозначить понимание и принести что-нибудь эффектное?

В прошлом году призеры натащили для городской среды висячих садов и всяких осветительных штук, как будто имеющихся на улицах было мало.

— Пожалуй, да, — согласилась Марго.

На этом и разошлись. Заодно, пока я мотался по коридорам инкубатора, я умудрился подслушать ее разговор с Эксцельсой. Из которого узнал, каким образом Минсвязности удалось раскрутить на выдачу нам гранта и почему мы не получили аналогичный в Минобразе.

Получилось всё как всегда. Министерства пристально смотрят на другие министерства и не шевелятся, пока ближайший конкурент не начнет делать что-то подобное. Поэтому Гелий договорился с кем-то в Минобразе, что они как бы запустят свой собственный грант по биокристаллам, и тогда Минсвязности простимулируется и побежит.

Расчет себя оправдал. Как только Минсвязности обнаружило, что их вот-вот обойдет соперник, они тут же сняли блок с выдачи гранта. Тут за ним и примчался я. Против меня второпях выступили три калеки, так что выбор был очевиден. А Минобраз, удовлетворенный результатом, свой грант приостановил, потому что не определился, кому именно он хочет его дать. И, главное, зачем. Мне его давать не хотели, решили, что хватит мне и одного гранта, и на этом всё затихло.

Не знаю, расстроилось ли Минсвязности, что его развели, меня это уже не волновало.

В промежутке между бюрократическими плясками мы дико поскандалили с Хмарь.

— Риц! Ты обещал! — ворвалась она в четверг прямо ко мне в общагу, когда я пытался сообразить, поспать или переписать в очередной раз проваленную контрольную по структуре элементов второго уровня.

Может, я бы даже упал с кровати от звуков ее голоса, который по такому случаю она включила на полную мощность. И не упал только потому, что сидел с планшетом на полу, уперевшись в тумбочку.

— Что обещал?

Я судорожно перебрал в голове все возможные варианты: жениться? выделить долю в предприятии? поездку в Сочи? пироженку в Гамлете?

— Марш! — проорала Хмарь.

— Марш куда? — охренел я. — Куда идти? Зачем?