— Ну так они и поближе к Воронежу, — пожал плечами Рыбак. — У них здесь монстров всегда немного больше, чем у нас, было.

Нас встретили у ворот, и не сказать, что встреча вышла радостной.

— Заблудились? — сплюнул под ноги лохматый темноволосый мужик лет сорока.

— Ой, Жорик, не бузи, — поморщился Рыбак. — Мы в гости по-соседски.

— Невовремя, — снова сплюнул Жорик.

— А что, помер кто-то? — с усмешкой спросил бородач. Его одарили такими взглядами, что усмешка мигом пропала. — Извините. Кто?

— Никто пока, — тяжело вздохнул лохматый. — Но Дарья Васильевна очень плоха.

— И давно⁈ — воскликнула Мила. — Пустите меня к ней!

— Третью неделю всё хуже и хуже. — Жорик посмотрел на девушку. — А ты не Мила, часом? Племяшка Агафьи?

— Да!

— Ничего себе, как выросла!

Удивился не только он — вся с каждой секундой растущая группа встречающих удивлённо забурлила.

— Вот время-то идёт, — пробормотал кто-то. — Вчера ж ещё пешком под стол ходила.

— Я лекарь! — подняла голос Мила. — Дайте я посмотрю на неё!

— Так она тоже лекарь, — снова тяжело вздохнул лохматый. — И думаю, посильнее твоего.

— Ты чего, Жорик, дурак, что ли? — вперёд шагнул Рыбак. — Или на место старосты метишь?

— Что, мля? — набычился власовец.

— А то, что тебе русским языком говорят: это лекарь. Поможет, не поможет, откуда тебе знать? Что ты сопли жуёшь, дай ей пройти!

— Действительно, Жора, они же свои!

— Что они плохого сделают, это же не Щавелевцы!

— Ладно, ладно. — Лохматый смутился и отошёл в сторону. — Она с Жанной у себя. Проводить?

— Я помню! — Мила сорвалась с места и унеслась в глубь деревни. Мы же не спеша пошли следом.

Забавно, будто на месяц в прошлое вернулся: знакомые бревенчатые заборы вокруг каждого участка и торчащие из-за них дома, будто их строила одна и та же бригада. В общем, один в один Савино, каким оно было, когда я приехал.

— А что у вас со Щавелевым? — уловил одну из фраз Рыбак. — Вы же дружили с ним.

— Дружили, — идущий рядом Жорик сжал кулаки. — А потом он захотел стать нашим бароном.

— И? — подбодрил рассказчика, когда тот замолчал, Топор.

— И Дарья Васильевна отказала. Они поссорились, и он наслал на неё порчу.

— Это из-за этого она сейчас плоха? — уточнил я.

— Да… а ты кто? Не помню тебя… — Жорик ткнул в меня пальцем.

— Это наш барон, Дмитрий Николаевич, — представил меня Топор.

— Барон? — Жители Власово разом остановились.

— Не бойтесь, он порчу не накладывает, — с усмешкой проговорил Рыбак.

Но шутка явно не удалась. Нас окружало не меньше тридцати местных, и доброжелательности на их лицах не было.

— А он, случаем, не друг Щавелева? — с угрозой процедил Жорик. — Они же тут все пантелеевские гниды активизировались, как тот помер.

— Может, они сговорились, — буркнул кто-то. — И этот добивать Дарью Васильевну пришёл.

— Спокойно! — встал передо мной Рыбак. — Дмитрий Николаевич хороший, и это он убил Пантелеева.

На дороге между двумя деревянными заборами повисла тишина. И вот я вообще не был уверен, что меня сейчас не обвинят в том, что именно этим действием я запустил цепочку неприятностей для Власово.

Пронесло.

— Что, правда, что ли? — спросил кто-то.

— Правда, — кивнул Топор. — И я вам ручаюсь, что Дмитрий Николаевич даже не знаком с Щавелевым. У нас деревне появился кристалл, и мы её сейчас активно развиваем.

Градус напряжения спал, но следующие десять минут, не двигаясь с места, мы отвечали на вопросы. Почему так долго? Да потому что каждый следующий ответ вызывал новые вопросы, а в какой-то момент мне показалось, что нас побьют за то, что мы врём и приукрашиваем. Вернее, врут мои спутники, я же за это время не сказал ни слова.

— Да, кристаллы ломаем в день по шестьдесят штук. Да, экскаваторов своих больше десяти. Да, водопровод и орошение полей. Да, народу уже много, и мы сейчас залили пятьдесят новых фундаментов под большие дома и другие постройки. А сегодня праздник нового урожая.

В общем, реклама шла, но мою голову не покидали мысли о порче.

— Жорик. — Я осторожно вытащил из толпы лохматого. — А как Щавелев порчу наложил? Может, отравил?

— Да нет, — отмахнулся мужик. — Дарья Васильевна, да и Жанна, сильные знахарки. Они бы нейтрализовали любой яд.

— А вещи в доме проверяли? Может, руны какие по-тихому наложили?

— Все выкинули! Дарья Васильевна даже съехала и три дня голой в другом доме жила. Только хуже стало, и вернулась!

— К самому Щавелеву ходили?

Жорик быстро оглянулся и зашептал мне на ухо:

— Только Дарье Васильевне не говорите! Ходили. Лично ходил. Говорил, что уговорю её отдать деревню, если он вылечит. Смеётся гад и говорит, что это её бог проклял!

— Ясно. — Я оглянулся на своих, но их даже не было видно за обступившими местными, тогда я снова повернулся к Жорику. — Слушай, отведи меня к Дарье Васильевне.

— Она не хочет видеть мужиков, — выдохнул Жорик. — Стесняется своего вида.

— А где её дом?

— Вон тот высокий из кирпича.

— Хорошо.

Я убедился, что вал вопросов не иссекает, и, отойдя к забору, прислонился к нему спиной.

Жучок появился передо мной и уже через десять секунд пролетел сквозь стену нужного дома.

В большой комнате никого не оказалось, но по звукам я быстро нашёл нужную, поменьше. В комнате находились трое: Мила, молодая девушка немного её старше сидела в углу на стуле, а на стоящей в углу кровати лежала пожилая женщина. Её лицо пожелтело и отекло, а под глазами залегли огромные чёрные круги.

Мда…

Жучок спикировал к больной и… сука, сгорел в её защитном поле. Да что б тебя! На ладан же дышишь, старая, на хрена тебе защита?

Впрочем, я и сам хорош — зачем мне вообще в неё влетать, можно подумать, я так что-то пойму.

Следующий жучок завис над кроватью, и, влив в него просто прорву энергии, я заставил работать его в качестве УЗИ. Не сказать, что прекрасно знаю анатомию, но в какое-то время увлекался этим вопросом. Ведь чем лучше в нём разбираешься, тем больше с помощью магии можешь внести в себя изменений, да и в кого-то другого тоже.

Жучок висел над женщиной, а просвечивающие лучи двигались от её макушки до пяток. Повторив манипуляцию три раза, я локализовал возможную проблему и стал более внимательно изучать брюшную полость.

Мда… Странно, что она вообще ещё жива. Похоже, действительно сильный маг.

Я уничтожил жучка и оглянулся — моих ребят поглотила толпа, и абсолютно никому не было до меня дела.

Я сделал вид, что с интересом изучаю заборы, медленно, но всё больше ускоряясь, пошёл в сторону дома старосты и через минуту уже подходил к нужной калитке.

Меня все ещё не хватились, и я быстро забежал на участок, а потом в дом.

— Всем привет!

— Вы кто? — Вскочила со стула девушка, и, к своему удивлению, а я увидел в её руках ТТ.

— Это Дмитрий Николаевич! Наш барон! — быстро проговорила Мила. — Он хороший!

Во — уже второй раз за сегодня меня назвали хорошим. Приятно.

— Я могу ей помочь.

Я указал на лежащую на кровати старуху, и в этот момент она открыла глаза. Белого в них уже не было, только желтизна с красными прожилками.

— Ты пришёл от этого гада? — прохрипела старуха.

— Если вы про Щавелева, то нет. Мила, отойди, и будет лучше, если вы все сделаете вид, что вас тут нет.

Мила отскочила, а я встал на её место.

— Я и так скоро помру, — снова прохрипела старуха. — Неужели у этого козла совсем нет терпения?

— Я не от Щавелева, — повторил я и приложил ладони к животу женщины. — Сейчас может быть немного больно.

Я призвал магию изменений и, пробив защитный барьер, проник в тело больной.

Она вздрогнула и громко застонала.

— Бабуля! — воскликнула Жанна.

— Доверься ему! — схватила её за руки Мила.

— Да уже всё. Причина устранена, теперь вам нужно вылечить последствия.

Я отошёл в угол, а обе девушки склонились над кроватью.