— У меня не хватило смелости объявить его вне закона, как Хельда в своё время, — пробормотал Калед, отводя взгляд, — может, решись я сразу, все было бы иначе. А теперь он спелся с Трором, и любые шаги такого рода — повод для гражданской войны.

— Я пока не могу уходить далеко от стены, — заговорил Лин Чжэн, — в любой момент могут нагрянуть демоны, и только наша школа сможет их остановить. Всем остальным войскам нужна передышка…

— … И деньги, — мрачно заключил Калед. — И провиант.

Повисла тяжелая тишина. Мои кулаки сжимались и разжимались. И эту тварь я хотел брать живым… По всему выходит, что он нагрянул в поселение горцев в течение суток после нашего отбытия. С мертвецом уже ничего не сделаешь — остается только открутить голову принцу. А Трор… Если он так ловко управляет делами, может, и впрямь будет лучше, если он возьмет бразды правления королевства? Все лучше, чем этот сломленный человек, в которого превратился Калед Третий.

Тишину разрезало вежливое, нарочито громкое покашливание у входа. И прежде чем кто-либо успел среагировать, из тени материализовалась Вестра.

— Хельда с малым отрядом сопровождения будет здесь завтра на рассвете, — доложила она, спокойно выдерживая взгляды присутствующих.

Король, кажется, едва слышно вздохнул с облегчением — неужели надеялся, что северная царица разрешит его проблемы?

— Благодарю, — сухо кивнул Лин Чжэн, явно недовольный столь бесцеремонным вторжением. — Что-то еще?

— Да. Но это — только для ушей нашего героя, — Вестра подбросила на ладони деревянный значок с вырезанной буквой «К». Легкая усмешка тронула ее губы. — Я подожду снаружи.

Я едва сдержал стон. Теперь эта «слава» будет преследовать меня повсюду. Впрочем, весть о скором прибытии Хельды отвлекла от мрачных дум. Суровый мир не терпит долгой рефлексии. Пункт «открутить Айрону башку» был твердо поставлен в список дел. И при случае будет исполнен.

— Тогда дальнейшие действия обсудим завтра, с прибытием Хельды… — сказал Лин Чжэн, видя, что Калед не собирается поднимать какие-то еще темы.

Я кивнул собравшимся и вышел из шатра. Видимо, слава — это когда тебе кланяются, благодарят, а потом снова просят помочь. Вестра, как и когда-то давно, схватила меня за руку и увела куда-то на окраину лагеря — я не сопротивлялся.

Дойдя до одинокого костра, мы вышли из тени.

— Что просила передать Хельда? — я с ходу взял быка за рога.

— У Мико было два спонтанных прорыва силы Феникса за последний месяц — во сне, когда она перестает себя контролировать. А еще Хельда просила узнать, как обстоят дела с созданием ключа.

— Мм… Я сделаю ключ, когда восстановлюсь до конца, — ответил я на последний вопрос, прикинув свои силы. — не думаю, что это займет больше недели.

— Хорошо, — кивнула Вестра и растворилась в тени.

М-да, в тот раз хоть обратно проводила. Хотя, может, это и к лучшему — иногда нужно посидеть и в одиночестве…

«Ты слишком привязываешься к другим разумным,» — прозвучал в сознании голос Клыка. Что-то я рано про одиночество сказал…

«Это мое дело, и на наш договор не повлияет,» — ответил я.

«Я чувствую твои эмоции. Радость при встрече с друзьями вчера, и сегодня, при упоминании Феникса. Твою скорбь я тоже слышу. Эти эмоции погубят тебя. Адепт должен быть бесстрастен,» — провибрировал в сознании Клык.

«Это слова демона, ни черта не смыслящего в делах адептов,» — со смешком ответил я, — «и коль ты такой разговорчивый — на кой ляд вы с ядром дракона боролись за энергию Кассиана?»

«Я хотел помочь. Энергию надо было поглотить и преобразовать, и буря бы улеглась.»

«А почему второе ядро не давало это сделать?..»

«Сам дух Дракона в тебе не поселился, а лишь оставил свою искру. И та бесконечно противится воспоминаниям других людей, если ты не сам принимаешь решение их поглотить. В силе того адепта было много знаний, и стоило их получить.»

Я вспомнил слова, которые когда-то давно слышал от Айрхена — убивать Клыком людей и поглощать их воспоминания — это прямой путь к безумию. Учитывая, что я и так сижу и сам с собой разговариваю, наверно, стоит поблагодарить искру в «сердце дракона». Без нее я бы встал на этот скользкий путь против своей воли.

«А ты смешной, сосуд. Даже жаль, что мне придется покинуть эту оболочку,» — прогудел Клык, и я перестал ощущать его присутствие. Обиделся, что ли?..

Песок. Бескрайний, вездесущий песок. Он скрипел на зубах, лез в глаза, забивался в складки одежды. Песок цвета запекшейся крови под низким, вечно затянутым желтой дымкой небом, которое забыло, что такое синева. Ли — когда-то Старейшина Ли, а ныне — теневой вожак клана Песчаных Зубов — стоял на гребне черной базальтовой скалы. Его острый взгляд сканировал багровую пустошь в поисках добычи. Очередного клана, хранящего в своих тайниках вожделенные энергетические кристаллы. Три года. Три долгих, изматывающих года минуло с того мгновения, когда он, спасаясь от расправы в катакомбах родного города, создал портал на территорию демонов и угодил прямиком в самое гиблое место демонических земель — Безжизненные Пески.

Первые месяцы были кошмаром. Он проклинал себя за то решение — открыть портал именно сюда. В землях адептов он бы мог уничтожать что угодно, как демон, и расти в силе. А здесь… Он метался по выжженным землям, прячась от редких демонов, всегда проявляющих агрессию, питаясь еще более редкой падалью и корнями ядовитых растений. Его человеческое ядро(4.1) едва справлялось с агрессивной демонической ци, пронизывающей всё пространство. Тело слабело, разум мутили голод и жажда. Однажды, загнанный в каньон тремя слабыми демонами, выследившими его, он понял: так он никогда не выберется. Вместе с кровью и родословной демона он получил и немного знаний, основу каждого демона, о законах, установленных первым Пожирателем. Убивать демонов можно было только в ритуальном круге, иначе — смерть. Но эта тройка считала его человеком и собиралась убить. Приняв решение сражаться — лучше умереть от последствий нарушения закона, чем от рук этих тварей, он принял бой и с огромным трудом победил. Всего троих демонов, на четвертой стадии… Как же он был тогда слаб.

После убийства этих демонов на груди сформировался первый круг. Думая, что терять ему уже нечего, Ли тогда решил перед смертью хорошенько поужинать и, зажарив кусок плоти убитого демона, пировал в полубезумном ожидании конца. Однако наутро он проснулся как ни в чем не бывало. И на следующее… И третий день не принес никаких изменений. Видимо, по местным законам он все-таки считался человеком…

Когда разум его восстановился, Ли принялся лихорадочно соображать, что же ему делать дальше. Он научился охотиться из тени. Подкарауливал одиночек, слабых клановых изгоев, впитывая их силу. Человеческое ядро и демонические круги конфликтовали, рвали душу, но Ли превратил боль в топливо. Он открыл, что может перекачивать энергию между системами, но лишь в одну сторону: всю энергию из ядра можно было переливать в круги. Это давало кратковременные всплески силы ценой адских мучений впоследствии. Не зря он изучал запретные техники — он представлял, что и как делать, чтобы получить кратковременный импульс силы, позволяющий выжить. Его фундамент как адепта все равно разрушен вливанием огромного количества ресурсов, подстегивающих лишь стадию. Так что терять?..

Больше всего он сожалел о том, что не мог отправлять демоническую энергию в ядро и на её основе создавать техники — тогда он мог бы быть гораздо сильнее или, на худой конец, открыть портал.

Но ему хватило и того, что он стал аномалией, недодемоном, на которого действие законов мира демонов не распространялось: он мог безнаказанно убивать других демонов, подкравшись исподтишка, в ночи, и забирать себе их силу. За два года постоянных убийств и перемещения в сторону границы Дао он сформировал семь кругов, но уперся в потолок своей силы. Как он бесновался тогда, узнав (уж что-что, а добывать нужную информацию он всегда умел), что это был его предел — явление частое в среде демонов — и на сей раз он не стал исключением. Можно было сбросить круги, проиграв дуэль, либо пойдя к императору — но и то и другое в его положении означало смерть. Осталось только идти к границе Дао, надеясь, что во время расширения, про которое знали все демоны, он сможет выйти наружу.