– Это не Страж. – Можно было подумать, что они только что провели какой-то научный эксперимент, и Коротышка Два теперь подводил его итоги. – Это пятая модель.

– Невозможно. – Номер четыре демонстрировал сугубо человеческую реакцию отрицания очевидного. – Они никогда не решились бы сделать это.

– Ты сам все видел, – Третий предпочитал верить собственным глазам, – они сделали.

– Оно понимает нас, – вмешался Пятый, – оно достало оружие после слов. Не действий.

Четверка снова уставилась на меня безразличными взглядами.

– Это неприемлемо, – наконец вынес вердикт Второй, – оно не должно существовать.

– Да, – согласился Пятый, – но важно узнать, откуда оно и кто его послал. Ты нам скажешь?

Последний вопрос прозвучал на новоингле и адресовался уже мне.

– Вы вроде только что решили, что я не жилец. – Хотя я и храбрился, а рука продолжала сжимать мачете, стало понятно, что против четверых мне не выстоять, а миссия казалась все более глупой и никчемной. – Не вижу стимулов для откровений.

– Что ты хочешь? – Номер пять и правда теперь пытался торговаться со своим тостером. Вот оно, разлагающее влияние низших видов.

– То, зачем пришел: узнать ответы. Убраться живым – сначала с Горы, а потом и с планеты, когда вы угомоните шерифа.

– Ты хочешь знать, что ты и каково твое предназначение? Вы все хотите. – Пятый на пару секунд задумался. – Ответы я тебе дам. Но твою участь решат остальные. Ты пойдешь с нами. Пойдешь сам или тебя заставить?

Это не было угрозой. Обычный деловой вопрос, определяющий дальнейшие действия.

– Пойду сам. – Упираться смысла не имело.

– Оно идет с нами, – просветил Коротышка Пять остальных. – Оно убило хозяина, но само хочет жить. Оно даст информацию, и мы решим.

Дискуссии не последовало – вся четверка просто развернулась и направилась к выходу. Меня не просили сдать оружие, и я потопал за ними, прихватив дробовик. Через полсотни метров Второй обернулся.

– Ты понесешь. – Его палец уперся в обезглавленное тело товарища.

Действительно, и как я не догадался. Таскать трупы – дело не царское. Я взвалил оказавшееся неожиданно тяжелым тело на плечо, а голову закинул в рюкзак, с сожалением выложив на землю пластины спасительного чемодана – вряд ли он поможет мне в дальнейшем. Так или иначе, я подошел к концу своего пути. Крови почти не было – наверное, наше строение все же сильно отличалось.

Мы вышли из ворот на переставший казаться столь уж идиллическим лужок, и группа остановилась. Коротышка Три молча подошел ко мне и отобрал дробовик, пистолет и мачете. Ему не потребовалось отходить, чтобы избавиться от оружия, – он просто зашвырнул его за край плато, находящийся в двух сотнях метров. Они не вышли ростом, но каждый, похоже, мог не напрягаясь разорвать меня пополам голыми руками.

Плато оказалось заметно меньше тех, через которые мне пришлось продираться последнюю пару дней. Творцы шли быстрым легким шагом, но я без труда поспевал за ними даже с ношей на плечах. Мы пересекли лесок, несколько лужков с симпатичными прудиками, снова лесок, пока не достигли отвесного склона, отделяющего этот кусок Горы от следующего. В сравнении с предыдущими эта преграда была невысока – не более сотни метров. Карабкаться никому не пришлось – в скале давно вырубили широкие ступени – по виду такие же древние, как и сами истории о Творцах.

Еще пара минут – и я вступил в мир, канувший в Лету десятки тысяч лет назад.

Вообще-то пейзаж практически не отличался от предыдущего плато. Те же лужайки, озерца и лес. Здесь, правда, присутствовали еще и возделанные поля. Я не опознал растущий стройными рядами кустарник. Точно не свайкс, а я не силен в ксеноботанике. Нас никто не встречал, и мы продолжили путь по вьющейся между посадками дороге. Никакого кирпича – желтого или нет. Обычная земля, плотно утрамбованная ногами за тысячелетия хождения по ней.

Поселение обнаружилось километров через пять. Я зря напрягал память последние несколько часов, пытаясь понять, как оно выглядит на снимках из космоса. Такое было невозможно забыть – а значит, фото просто отсутствовали во всех отчетах о Вальгалле, что мне довелось прочитать. Эти пирамиды были куда ниже, чем их дальние родственники в Теотиуакане или Гизе. Зато их насчитывалось не меньше двух сотен, каждая в три-четыре человеческих роста высотой. Кроме одной, возвышавшейся в центре площади на добрую сотню метров. Никаких деревянных поделок – солидные, тщательно отшлифованные каменные плиты.

Камнями вымостили и центральную площадь, и все пространство между домами – как минимум пару километров диаметром. Здесь сновали и другие коротышки – такие же низкорослые и безволосые, как мои спутники, одетые в такие же примитивные робы. Каждый из них ненадолго останавливался, чтобы окинуть взглядом нашу странную процессию, после чего продолжал свой путь. Никто не пытался вступать в разговоры. Так мы дошли до главной пирамиды, где остановились перед входом.

Я положил перед собой тело мертвого Творца, гадая, что же будет дальше. Сход деревни и суд? Интересно, как они умерщвляли провинившихся Созданных на Исходной планете и в колониях? Наверняка как-нибудь технологично – расстреливали лучами смерти или травили жуткими газами. Но здесь все должно быть проще. Скинут с пирамиды. Или треснут об нее головой со всей силы. Вряд ли станут ее отрубать – слишком много нечистой крови. Последовавшее обсуждение несколько разочаровывало.

– Будем решать мы семеро, – уведомил остальных Коротышка Пять.

Те, ни слова не говоря, развернулись и разошлись в разные стороны. А я-то надеялся на них как на свидетелей защиты.

– Ты можешь спрашивать, пока они не пришли, – равнодушно сообщил мне Пятый, – потом ты будешь только отвечать.

– Что за модели и почему я именно пятая? – Поселение выглядело небольшим, и мне подумалось, что друзья Пятого должны явиться довольно быстро.

– Они решили сделать вас, когда решали проблему шайнов, – скривился Творец. – Мы в то время уже лишились свободы и не могли возражать. Они утратили уверенность. Забыли, кто мы. Им теперь казалось, что все возможно. Что другие тостеры тоже способны восстать. Но это не так. Только шайны имеют свободную волю. Остальные – просто стадо кукол, не способных на борьбу против нас. Но они боялись. Планет становилось все больше, и на каждой нас оказывалось все меньше. Первая модель получилась неудачной. Брак. Но они не остановились и сделали вторую. Этих произвели больше всех – они притворялись другими видами, но не различали своих. Поэтому в каждый мир назначили старшину, знавшего всех. Способного собрать армию двоек для защиты господ. Третью модель – сильнее, умнее остальных. Лишенную чувств и эмоций. Остальные знали, что старшины существуют, но не более. Их прозвали Невидимыми. Когда братья решили, что мы должны жить здесь, они создали четвертую модель. Тех, кого мы называем Стражами. Они могли сдерживать нас, если их было пять к одному. Эти не слушали наш Голос. Служили и нам, и нашими сторожами. Мы не знаем, послали ли их в другие миры. Мы – половина тех, за кого воевали шайны. Есть еще группа. У них тоже своя Стража. Если ты из их числа – ты должен сказать нам об этом.

– Так я вроде пятая модель, – я слегка запутался в классификации своего вида, – не Страж.

– Они обсуждали пятую модель, когда нас привезли сюда. – Коротышка задумался. – Мы не знаем, закончили ли они работу. Если да – ее могли использовать как Стражей для второй группы. Мы никогда не видели таких, как ты. Ты не слушаешь Голос, как Страж. Но Стражи не понимали наш язык. Стражи не могли драться с нами на равных. Стражи не могли убивать нас. Само твое существование – оскорбление мироздания. Ты – не слуга. Ты – орудие истребления высших существ. Таких же, как создавшие тебя. Тебе дали свободу воли, но не дали разума. Ты не ведаешь, что творишь. Ты животное…

– Ладно-ладно, – внешне бесстрастного сверхчеловека что-то понесло, и я бесцеремонно прервал поток его причитаний, – я уже понял, что Главное зло во Вселенной. Аминь. Но, может, ты будешь так любезен объяснить, почему вы снисходите до окучивания моих родственников-шерифов, пичкая их бредовыми историями, в то время как ваши лучшие друзья шайны не слишком прячутся и вполне доступны для контакта? Им что, не под силу вызволить вас, с их-то технологиями?