– Перед вами летательный аппарат космодесанта класса Р27КТ, на котором осуществляется посадка на Вальгаллу, а затем и возвращение на корабль. Данная модель уже не используется военными, но она вполне надежна. На «Одине» четыре таких транспортника, каждый вместимостью восемьдесят человек. Как вы видите, пассажиры располагаются в десантном отделении в креслах в четыре ряда. Мы ожидаем, что процесс приземления займет около двух часов. За это время мы рассчитаем оптимальный курс с учетом текущих погодных условий и активности… э-э-э… фауны планеты.
Дальше мы войдем в плотные слои атмосферы, где столкнемся… гм… с небольшой турбулентностью. На высоте восемь километров, убедившись, что курс правилен, мы отключим электронику и перейдем в режим свободного падения. Миновав отметку в четыре километра, а может, и ниже, мы раскроем парашют. После этого мы приводнимся у берегов Внутренней территории. Там вы пересядете в лодки, которые доставят вас на берег, где после прохождения таможенного, санитарного и иммиграционного контроля вас доставят в отели. Вопросы?
– Молодой человек, а когда будет транспорт, на котором можно совершить посадку в более комфортных условиях? Мы доплатим, если нужно. Аттракцион с тряской в наш тур не входит. – Понятия не имею, что рассказывал восьмидесятилетней сухопарой леди и ее еще более древнему супругу их турагент, но похоже, что им сосватали не ту планетку.
– К сожалению, мэм, это единственный способ попасть на планету, – скучающе отозвался пилот, очевидно привыкший к горе-путешественникам, не удосужившимся прочитать ни строчки о месте назначения.
– Но это возмутительно! – Голос старушки теперь срывался на визг. – Мы любим снимать процесс посадки! А у вашего… вашей посудины даже окошек нет! Какие парашюты? При чем здесь «фауна»?!!
– Это птички размерами с наш бот, – вклинился в разговор какой-то не в меру начитанный юнец. – Любят атаковать стаями на высоте. Повредить бот они не смогут, но способны спихнуть нас с курса и закинуть на Гору. Там, если не повезет упасть на шестом или седьмом плато, мы, считайте, покойники. А если отнесет от острова на несколько километров в море – точно покойники.
По висящей в воздухе толпе прокатилась волна вздохов ужаса. Судя по всему, не прочитавших путеводитель набралось немало.
– Процесс посадки вполне безопасен, – недовольно прервал эрудита пилот. – Хеллберды не в состоянии причинить ущерб десантному боту, в отличие от комфортабельного шаттла, о котором здесь спрашивали. Они не опускаются ниже пяти километров, так что даже в случае… гм… контакта мы потом сможем скорректировать курс с помощью управляемого парашюта. В маловероятном случае падения на плато с неблагоприятной средой нам просто нужно будет дождаться спасателей внутри бота. То же самое в случае нашего приводнения на участке вне отмели – бот не утонет, уверяю вас. Прошу всех на борт.
Приглашение носило скорее формальный характер, поскольку самостоятельно двигаться в невесомости почти никто из присутствующих не мог. Снова объявившиеся молодцы из экипажа, не обращая внимания на причитания стариков, хватали очередную жертву и запихивали внутрь бота, намертво прикрепляя к креслу замысловатой страховочной системой. В «комплект десантника» также обязательно входили полимерный шлем, шейный каркас и капа.
Сопротивления никто не оказывал, но тут и там раздавалось недовольное бормотание. Перспектива торчать два часа в узком отсеке лицом к лицу с такими же напиханными, как пиксели в древний монитор, горемыками никого не радовала. Боты стартовали с четырехчасовыми интервалами, и наш оказался вторым в очереди. Пилот с видимым облегчением отрапортовал, что, судя по данным визуального контроля, первый аппарат благополучно приводнился в заданной точке, после чего экипаж задраил люки, и шлюпка выскользнула из звездолета.
Первая половина пути прошла сносно – в пассажирском отделении все же обнаружился монитор, демонстрирующий картинку прямо по курсу. Как и у большинства обитаемых миров, у Вальгаллы было две луны, хотя наблюдали мы только одну. В дополнение к обычным спутникам местные жители могли похвастать самым настоящим астероидным поясом, состоящим из нескольких тысяч глыб диаметром от десяти до ста метров. Говорят, ночью с поверхности планеты зрелище завораживало.
Аккуратно обогнув каменную мешанину, бот некоторое время двигался по орбите, рассчитывая точку входа в атмосферу. С этой стороны планеты царила ночь, но вскоре мы очутились на солнечной стороне, а в центре континента появился голубой проблеск Внутреннего моря. Аппарат нырнул в плотные слои, и началась обещанная турбулентность. Эти не самые приятные десять минут в жизни пассажиров бота показались вполне терпимыми в сравнении с ощущением от короткой фразы пилота «Отключение электроники через двадцать секунд». Бот как раз проходил слой облаков, и по курсу не наблюдалось ничего, кроме белой мглы. Десять секунд. Отсчет вело электронное табло.
Пять, четыре, три, две, одна. Табло погасло, а следом исчез и звук двигателя. Бот на долю секунды как будто замер в нерешительности – и рухнул вниз. Салон теперь освещали лишь химические лампы, придававшие лицам всех пассажиров нездоровый зеленый оттенок. Но и это было терпимо, пока в аппарат не врезалось первое чудище. Несмотря на отсутствие окон, происходившее снаружи сомнений не вызывало. Пернатым монстрам мы не нравились, и их собралось немало, чтобы дать нам это понять.
Удары следовали один за другим. Бот швыряло из стороны в сторону, как кабинку на дешевом аттракционе. Несколько особей, похоже, уцепились за рамы, предназначенные для внешних двигателей, и падение приостановилось – теперь нас несло скорее вбок, чем вниз. Какая-то старуха, начавшая скулить сразу после отключения двигателей, теперь визжала как заведенная. Ей вторил бледный юнец, сидевший рядом с Нгубо. Не сомневаюсь, что приятель быстро заткнул бы крикуна, но ему мешали ремни безопасности.
Убедившись в серьезности нападения, пилот решил задействовать все, что у него было. Когда полет попытался перейти в горизонтальное парение, из кабины заговорил крупнокалиберный пулемет. Огнестрельное оружие издавало просто адский грохот в замкнутом пространстве, и переборка между отсеками спасала слабо. То ли пилот оказался неплохим стрелком, то ли хеллберды не ожидали такого поворота, но удары по корпусу почти сразу прекратились, и мы продолжили движение к поверхности. Юнец теперь только всхлипывал, сидевшую у меня за спиной старушку слышно не было.
Еще одна бесконечная минута. Бот перетряхнуло от резкого рывка вверх. Парашют. Теперь мы неспешно планировали куда-то. Будет обидно оказаться на восьмом плато и снова пообщаться с рассерженными птичками. Да и первая пятерка не давала особых поводов для оптимизма. Удар. Бот снова перетряхнуло, но, судя по звукам, упали мы в воду. Это обнадеживало. Если, конечно, мы не на третьем плато. Или, что еще печальней, за пределами двухкилометровой отмели вокруг острова. Верхний люк открылся, и вниз спустился раскладной полимерный трап.
– Всех с благополучным приземлением, – бодро отрапортовал пилот. – Мы сели в заданной точке. Ну, близко к ней. Через несколько минут прибудут лодки, которые доставят вас на берег.
– Моя жена… – отозвался слабый старческий голос. – Кажется, она умерла.
На самом деле умерло двое – визжавшая старушка и тихий незаметный джентльмен лет девяноста в конце салона. Несколько пассажиров находились в состоянии перманентной истерики, пока принудительно не получили дозы успокоительного. В остальном выгрузка прошла без особых проблем, хотя многих стариков пришлось поднимать к люку с помощью ручной лебедки, что совершенно не ускоряло процесс. Присланные за нами плоскодонки были сработаны из дерева, как мне показалось, нарочито грубо, на потеху туристам. Зато в движение их приводили двигатели из современных полимеров земного производства, пусть и куда более шумные, нежели их начиненные электроникой собратья в метрополии.
