Номер находился на двадцатом этаже. В общем-то, не слишком шикарный номер – это понял даже Люс, когда открыл дверь. Комнатка была крошечной, без окон. Кровать, над нею – антресоль для вещей, откидной столик, над которым выступала консоль галанета, углом в эту комнатушку вдавалась ванная – раковина, туалет впритык друг к другу, и, наконец – сама ванна, в которой можно было сидеть, только согнув колени.

Но Люс был непривередливым постояльцем. Чистое белое белье на кровати, покрытый чем-то ворсистым пол (можно ходить босиком), регулятор температуры, автономный переговорник, по которому можно было заказать услуги из перечня, что висел на пентаценовой пленке у кровати. О чем еще может мечтать бывший раб?

“Я готов жить здесь хоть целый год!” – подумал Люс, падая на кровать.

И тут же сообразил, что это вполне можно устроить. Пока что все его траты составили не так уж и много. Наверняка придется еще за что-то платить, – он, правда, пока не знает, за что. Но даже если тратить триста кредов в месяц, можно прожить десять месяцев, ни о чем не думая. Десять месяцев безделья. Десять месяцев он может делать все, что душа пожелает и ни о чем не думать. Правда, потом надо будет где-то работать, добывать кредиты. А как это можно сделать, Люс представлял весьма смутно.

На ужин новый постоялец спустился в своем единственном костюме, в белой рубашке и туфлях из кожи потолочника. Обеденный зал был огромен и состоял из трех отделений. Повсюду – стойки с едой: в одном месте холодные закуски, в другом – горячее, в третьем – десерт. Люс не знал, за что хвататься. Набрал еды полный поднос – что это за деликатесы, и каковы они на вкус, бывший раб представлял весьма смутно, брал все подряд, сознавая, что съесть не удастся и половины. Выбрал место за столиком, уселся. Рядом очутился Турн. На его подносе сиротливо притулились две тарелки. Немного ветчины бифштекс и запеканка – ужин весьма скромный.

– Ну, как, доволен? – ухмыльнулся новый знакомый.

– Замечательно!

– Советую белое вино, оно лучше, чем красное, – сказал Турн.

– Неужели здесь есть еще и вино? Оно тоже бесплатно? Вино – наливай, сколько хочешь? – не поверил Люс.

– Конечно. Принести?

Люс кивнул – говорить он не мог: горло перехватило. Ему хотелось плакать. Он был в раю.

Турн вернулся с двумя бокалами.

– Что планируешь делать дальше? Как жить? – поинтересовался как будто между прочим он.

– Я посчитал, что целый год могу жить в гостинице.

– Вот как? – Турн удивленно приподнял брови. – А ты учел, что надо платить за купол?

– Как это? – про оплату купола Люс, разумеется, ничего не знал.

– Если ты живешь в купольном городе, ты должен платить каждый день. Кред за местные сутки. Они будут сниматься с твоего счета автоматически. Каждый полдень – щелк – и нету. Петрийский полдень – учти. Так же и за номер платишь – каждый короткий полдень.

Люс не сразу сообразил, что сутки на Петре в два раза короче, чем на Лации, так что за год набежит сумма немаленькая. Тут же заодно вспомнил, что суток в петрийском месяце в два с лишним раза больше, и, значит номер Люсу обошелся в два раза дороже, чем он полагал.

– А завтраки… и ужины? Они как – по-петрийски? – с надеждой спросил Люс.

– Нет, – покачал головой Турн. – Купол живет по стандартному времени. Двадцать четыре стандартных часа – лучший биологический цикл для человека. Завтраки с ужинами – по этому циклу.

Услышав про эти все тонкости, а, главное, про самопроизвольно исчезающие кредиты, Люс приуныл.

– Нет, нет, растянуть надолго твои три тысячи никак не удастся, – тут же посетовал Турн. – Ты все истратишь месяца через три-четыре. Даже если будешь экономить на каждой мелочи. И учти, год на Петре – почти полтора стандартных. Именно столько тебе придется ждать посылки от своих благодетелей.

– Что же делать? – разочарованно протянул Люс.

Он вдруг испугался как-то совершенно по-детски, потому что три месяца – это срок в самом деле ничтожный, даже если в каждом месяце – шестьдесят пять сумасшедших ополовиненных суток.

– Не переживай, парень, все можно исправить! – ободрил его Турн. – Надо вложиться.

– Как это? – не понял Люс.

– Надо срочно вложить твои три тысячи в фирму по строительству куполов. Беспроигрышный вариант. Двести процентов годовых. Купола всем нужны. За купола платят. “Небесный город”, – слышал про наш холдинг?

– Н-нет… – выдавил Люс, и едва не подавился куском искусственной свинины.

– Лучший холдинг! – заверил Турн нового знакомого. – Ты каждый год будешь получать шесть тысяч. Понимаешь? Вместо трех – шесть, и каждый год.

– Но у меня на счету уже не три тысячи, а меньше, – признался Люс.

– Вот-вот! – раздраженно перебил Турн. – Я же говорил: не плати за месяц вперед.

– Что же ты сразу не сказал? – Люс едва не плакал.

– Ничего страшного. Вложим две с половиной. Да ты не переживай, все креды не удалось бы снять: банк непременно заблокирует не меньше сотни, гарантируя оплату за купол. Ну, ты готов? Завтра идем вкладываться.

Весь вечер и почти всю ночь Люс провел в галанете, заснул только под утро, пропустил в результате завтрак, потому что явившийся за ним Турн разбудил его после того, как вход в столовую закрылся.

Голодный и неумытый (норму воды за стуки он, оказывается, уже израсходовал) новый обитатель Сердца Петры отправился покупать акции. Со счета удалось снять только две тысячи четыреста кредитов (больше банк отказался выдать), и на указанную сумму Люсу вручили несколько очень красивых глянцевых бумаг. После чего Турн пожал приятелю руку, поздравил с удачным приобретением и сообщил, что его ждут неотложные дела. Так что обратно в отель Люс вернулся один.

В течение целого месяца бывший раб был счастлив. Вернее, почти счастлив. Днями (или ночами) он гулял по сети, нередко из-за этого пропуская завтрак или ужин. Но в принципе с едой все было нормально. Люс даже научился немного мухлевать: выносил в карманах маленькие тюбики джема и пакетики с соком. Белье ему меняли регулярно. Воду он экономил, так что через два дня на третий принимал полноценную ванну. Минус был один. Девицы. Длинноногие красавицы, с матовой кожей и алыми губами, они всякий раз появлялись перед ужином у стойки и бросали в сторону постояльцев зазывные взгляды. Но бесплатно (это Люс уяснил очень скоро) никто из них не желал иметь с ним дело. Двести кредитов – стандартная такса за час любовных услуг. Подобной роскоши бывший раб барона Фейра позволить себе не мог. Люс решил, что, как только он получит девиденты по акциям, то непременно снимет себе одну из этих красоток. На час. Или на два.

Но месяц прошел, и в номер Люса требовательно постучали.

– Оплата за десять дней вперед, – потребовал смуглолицый парень в форме отеля. Он был на голову выше Люса и куда шире в плечах.

– Но я… я получу деньги только через два месяца. – Так, во всяком случае, обещали в той конторе, где он покупал акции “Небесного города”. Только теперь Люс сообразил, что не подумал о том, на что он будет жить целых два месяца – до обещанных девидентов.

– Оплата за десять дней вперед, – повторил служитель отеля.

– У меня акции лучшей строительной фирмы. Они строят купола. “Небесный город”.

– Оплата за десять дней вперед!

– Подождите до вечера! Я же въехал вечером! – взмолился Люс.

– Только до полудня.

Люс кинулся в контору, где покупал такие красивые акции. Парень за стойкой, едва взглянув на протянутую бумажку, отрицательно покачал головой:

– Не принимаем.

– Но как же! Это же классные вложения. Купола! Будущее планеты.

– Не принимаем! – прозвучало вновь.

Люс вернулся в отель, забрал вещи и вновь отправился искать контору, где можно продать акции. Вывески мелькали, акциями торговали на каждом перекрестке, но всюду на предложение купить бумаги “Небесного города” следовал один и тот же ответ: “Не принимаем!”