“Седьмой уровень… седьмой уровень… но ведь там же ни черта нет…”

– Ви! – вызвал он по коммику “напарника”. – Я в лифте. Могу добраться до вас?

– Нет. Только до шестого. Стартуй в капсуле с открытой палубы и поднимайся наверх.

– Что за бред! – крикнул Марк, но Ви-псих (очень точное, похоже, прозвище) уже отключилась. – Бред, – повторил он, поднимаясь в лифте на шестой уровень. – Чем они там воюют… и с кем? Неужели пуляют в корабли колесничих из ручных бластеров?

Его разобрал смех. Подобная схватка была чистым самоубийством. Можно предположить, конечно, что таким образом неры хотели отвлечь силы колесничих и позволить анималам атаковать. Но все равно это было безумием и затыканием дыр пушечным мясом.

“Мясом петрийских наемников, – напомнил себе Марк. – Они всего лишь наемники с планеты, которая находится в чужой сфере влияния”.

Вряд ли Нерония ценит их дороже суммы страховки. И уж наверняка всех вместе взятых дешевле любого анимала.

“Не будь идиотом, – вновь обратился он сам к себе, – Ты что, хочешь умереть ради неров?” – “Я обещал спасти третий уровень и канал. – Только и всего”.

Наконец лифт выплюнул Марка на шестом уровне. Тут уже стояли трое. Один – медик в скафандре с красными крестами на спине и груди, двое других – раненые. Один привалился к стене и придерживал то, что прежде было кистью руки. Манжета успела перехватить запястье, когда от перчатки ничего не осталось. Марк различил на его кирасе нашивки капитана. Второй (голограмма сержанта на рукаве) сидел на полу. Ступни обоих ног были облиты герметиком. Где их так изувечили? На палубе во время посадки? Или на батарее? Ног парень точно теперь лишится. С другой стороны – повезло: манжеты под коленями предотвратили утечку воздуха из скафандра.

“Во всяком случае, лифт пока герметичен, – отметил про себя Корвин. – Значит, наши еще держатся”.

“Наши” для него в данном случае были неры.

– Ты куда? – спросил медик, он снял гермошлем с головы и швырнул его, как футбольный мяч, в лифт.

– На открытую палубу. Оттуда еще можно стартовать?

– Не знаю. Шестой уровень разворочен. Остались два коридора и герметичный шлюз у батареи. – Врач кивнул куда-то себе за спину. На двери было красное пятно, и Марк запомнил, какая дверь ведет к лазерной батарее. – Все остальное заблокировано.

– Помоги нашим, – прохрипел капитан с изуродованной рукой. – Два орудия разнесли к чертям. Половина расчета погибла. Нас только зацепило.

«Ничего себе – зацепило!» – мог бы воскликнуть Марк, но промолчал.

– Хочешь совет? – спросил медик, помогая раненому в руку капитану зайти в кабину лифта.

– Только быстро.

– Очень быстро. Спускайся на второй уровень в медблок с нами. Мы там забаррикадируемся и попробуем продержаться.

– Всем, кто меня слышит, – ожила связь в скафандре. – Отзовитесь.

– Сержант Лонг, – почти автоматически ответил Корвин.

– Говорит полковник Рокко. Где ты, сержант?

– На посадочной площадке лифта шестого уровня. Выясняю обстановку.

– Открытая палуба уцелела?

– Похоже, да.

– Приказ, сержант: хватай капсулу и лети к нашим. Они дерутся в секторе один. Вели отходить в третий сектор. Там встретишься с анималом. Дай сигнал на поглощение. Анимал вас заглотит. Там будет даже безопаснее, чем на базе. Все понял?

Тем временем медик подхватил под мышки раненного в ноги и потащил в лифт.

– Сигнал на поглощение, – повторил Корвин, даже не представляя, что это такое.

– Синяя кнопка, – подсказал капитан с изуродованной рукой, и створки лифта закрылись.

Марк остался на площадке лифта один. Опустил стекло гермошлема, щелкнули герметичные застежки. Ну вот, теперь можно и в бой! Попытка открыть “скороходом” выходящую на площадку перед лифтом дверь ни к чему не привела – все они были блокированы. Помеченный красным шлюз Корвин пропустил – и так было ясно, что она вела к батареям. Наконец одна дверь подалась. Он оказался в переходном тамбуре. Минуту пришлось ждать, пока откроется следующий шлюз. Перед мнимым сержантом Лонгом возник металлический коридор, освещенный синими лампами. Судя по показаниям индикаторов, коридор был цел и заполнен воздухом, хотя давление явно было ниже нормы. Мигали красные огоньки сигнализации.

“Нахождение в кислородной маске обязательно, – бубнил монотонный механический голос. – Давление 0,4 атмосферы, поддув не осуществляется”.

“Слишком часто открывали и закрывали шлюз, – сообразил Марк. – Не сумели выровнять давление”.

Динамик скафандра работал отлично: было слышно, как где-то свистит, уходя сквозь поврежденную обшивку, воздух.

В пять или шесть прыжков Корвин преодолел коридор и домчался до следующих дверей.

“Снаружи вакуум”, – мигала красным лампочка.

Марк вставил в отверстие “скороход”. Помедлил, не открывая. Спешно проверил герметичность скафандра и только после этого повернул ключ. Давление из коридора бросило его вперед хорошим пинком. Створки двери за спиной тут же сошлись. Марк очутился в вакууме. Гравигенератор здесь все еще действовал. Но на всякий случай Корвин включил магнитные ботинки скафандра: если генератор отключится, его хотя бы не выкинет сразу же в космос. Правда, шагать по полу стало тяжелее. Впрочем, пол – это скорее условное название. Здесь вокруг были только обломки. Металлические опоры, изуродованные кронштейны, лохмотьями свисала термоизоляция с превращенных в решето стен, обрывки проводов колебались колтунами чудовищных волос на прожженном в нескольких местах потолке. Потом было метра три почти целого коридора. Марк двигался осторожно, не совершая ни прыжков, ни рывков – острые обломки могли мгновенно прорвать рукава или штанины скафандра. Корвин прилепил на грудь два баллончика с герметиком – чтобы были под рукой. Но это могло помочь только в случае небольшого повреждения.

Впереди огромным блюдом лежала стартовая палуба, в середине которой зияла оплавленная дыра. Несколько крошечных боевых катеров, изуродованные выстрелами корабельных бластеров, намертво приварились к палубе. Только у самого края металлического блюда белели неповрежденные капсулы (так обычно называли катера). Марк добрался до крайней, откинул голубоватый прозрачный “фонарь”, забрался в кабину. Капсула эта – тонкостенная скорлупка. Кресло пилота, движок, примитивный комп, два бластера средней мощности на сорок выстрелов каждый. Иногда эту капсулу именовали летающим бластером, иногда – летающим мешком для трупа.

Марк угнездился в кресле (сделать это оказалось не так-то легко, учитывая, что скафандр был ему достаточно велик), включил компьютер. Тут же возникла синяя сфера управления. Корвин отстрелил крепления и прыгнул в космос.

Крейсер колесничих висел недалеко от станции, вокруг огромного корабля роем носились боевые капсулы петрийских наемников. Разряды корабельных батарей били по ним методично, как на учениях. Единственный шанс был у неров повредить крейсер – пробить какой-нибудь шлюз и ворваться внутрь на боевых капсулах. Шанс один к тысяче. То есть мнимый. В головидео такой сюжет популярен, но в реальности осуществить подобное почти невозможно. Однако колесничим волей-неволей приходилось вести огонь по капсулам: если оставить их без присмотра, они действительно могли прорваться через шлюзы. Выпускать свои легкие кораблики колесничие почему-то не торопились. Возможно, наемники просто-напросто успели уничтожить легкие капсулы противника. Петрийцы в подобных сражениях мастера.

Пока Марк мчался к крейсеру, то одна капсула, то другая вспыхивала и исчезала. Вокруг огромного корабля кувыркались многочисленные обломки, и порой компьютер батареи наводил на них свои орудия, сжигая несчастные кораблики неров по второму разу.

“Это безумие, – подумал Корвин, наблюдая за нелепой картиной. – Капсула не способна нанести крейсеру существенный урон. Почему молчат батареи станции?”

– Боб, это ты? – вновь услышал он голос Виолы. – Ну, отлично, сейчас мы…