Сложность была в другом: Марк так и не мог решить, что делать, – позволить колесничему стабилизировать канал, или, напротив, воспрепятствовать. С одной стороны, если канал станет стабильным, Корвин вернется на Острова Блаженных. Он останется цел и невредим, а заодно сможет сообщить своим очень важные сведения. С другой стороны, даже патриций Лация пока не мог оценить, чем грозит Неронии, а заодно всей системе Звездного экспресса, подобное преимущество колесничих.

Марк поставил коробку со сварщиком-автоматом на пол и открыл дверь в каюту сержанта Лонга ключом.

Посреди каюты на стуле сидел раздетый до пояса человек с изуродованным безумным лицом, губы его распухли, глаза были выпучены, на грудь изо рта текла розовая слюна. Он дрожал и бормотал что-то невнятное. Рядом с пленником стояли двое: невысокий бледный офицер в черно-серой форме спецформирования Неронии (почему-то прежде всего в нем привлекал внимание очень длинный тонкогубый лягушачий рот), и широкоплечий атлет в черном трикотажном костюме, видимо, штатный палач.

– В чем дело? – повернулся к Марку тонкогубый человек в сером. – Кто вам позволил? Кто вы?

– Сержант Лонг, – представился лациец, понимая, что совершает ошибку, но другого подходящего имени у него не было в запасе.

– Сержант Лонг погиб! – прошипел лягушачий рот.

Он еще не закончил свою фразу, еще слово “погиб” не прозвучало, а Марк левой рукой выхватил из кобуры бластер и нажал на разрядник. Офицер попытался уйти с линии огня. Он мог бы… он успел бы… если бы в руках стрелка был огнестрельный пистолет. Но Корвин полоснул наискось лучом, плавя обшивку каюты, стойки кровати, сложенные на полках вещи и тело офицера в серо-черной форме. Марк видел, как палач в черном в свою очередь тянется к кобуре, но скользкие от крови пальцы не успевают выхватить оружие. В правой руке фальшивый сержант Лонг все еще сжимал ключ – массивный кругляк, открывающий все станционные двери. Корвин швырнул его. Удар оказался точен. Кругляк угодил палачу точно в лоб. Не убил, даже не лишил сознания. Но заставил пошатнуться и вскинуть руки, удерживая равновесие. Пару секунд Марк выиграл. Вполне достаточно, чтобы выстрелить из бластера в упор.

Марк разрезал молекулярным резаком путы на теле колесничего.

– Я д-думал, ты с-сдал меня эт-тим… – освобожденного пленника била крупная дрожь, он вытирал ладонями лицо и сплевывал кровавую слюну на пол.

Физиономия у него была жуткая. Неясно, как можно вывести этого человека из каюты – разве что залить все лицо, кроме глаз и отверстий для носа и рта герметиком. Кое-какие сведения по медицине у Марка имелись: его прапрадед, прежде чем согласиться пойти по торной дороге рода Корвинов, учился на медицинском факультете и даже практиковал около года. Однако полученные сведения были глубоко заархивированы в мозгу потомка, и чтобы их извлечь, требовалось изрядно напрячь память, к тому же с тех пор медицинские знания изрядно устарели.

– Этот тип как-то выяснил, что настоящий Лонг погиб, и заявился к нам в каюту, – объяснил Корвин. Неясно было, понимает колесничий, что ему говорят, или нет. – И натолкнулись на тебя. О чем они спрашивали?

– С-с кем я работаю, – несчастный специалист по порталам с трудом двигал разбитыми губами.

– Что ты сказал им?

– Извини… правду. Твое имя – Габриель Лами.

“Всегда приятно узнать настоящее имя”, – усмехнулся голос предков.

– А еще?

– Пароль.

– Назвал пароль? Маренго? – колесничий кивнул. – Плохо. А, впрочем, неважно! – прервал сам себя Корвин. – Теперь они ничего никому не расскажут. Ты можешь хотя бы подняться? – Марк протянул колесничему бутылку с водой, тот сделал глоток и сморщился, проглотил меньше половины, остальное розовой пеной стекло по подбородку.

– Не знаю… дышать тяжело, – признался колесничий.

– Тогда вот что. Напиши-ка мне список, чего и сколько тебе надо – я все принесу со склада. Теперь там такой хаос, что по частям можно вытащить даже запасной гравигенератор.

– Генератор не нужен, – отозвался колесничий, явно не понявший шутки.

Не до юмора ему было.

Корвин нашел в индивидуальной аптечке несколько пластырей с анальгетиками. Облепил парню руки. Потом вспомнил про наладонник сержанта Лонга, конфискованный у мертвеца. Пускай парень внесет все нужные детали в память мини-компа. Марк включил наладонник.

“Пароль”, – тут же потребовала проклятая игрушка.

Ну, надо же! Оказывается, у сержанта были важные секреты. Корвин попробовал несколько самых примитивных слов, какие могли быть на слуху у петрийцев. Ничего подходящего. И тут в мозгу что-то щелкнуло. Пальцы сами набрали: “Маренго”.

Компьютер включился. Замелькали какие-то значки и цифры, похоже, покойный сержант пользовался специальным кодом. Догадка буквально ошеломила Марка. Убитый сержант Лонг и был тем агентом колесничих на станции, который должен был встретить специалиста по порталам и все подготовить. Внедрить своего человека в среду петрийских наемников оказалось не так уж и трудно. Одного разработчики операции не учли: смертность среди наемников очень высока. Что заставило Корвина выбрать личину именно Габриеля Лами (то бишь сержанта Лонга). Чутье патриция? Или двенадцать лет, проведенные на Колеснице? Совпадения высшего порядка встречаются в нашей жизни куда чаще, чем мы можем себе объяснить.

Марк выключил наладонник и спрятал в карман.

– В чем дело? – спросил колесничий.

– Сломался. Видимо, во время боя.

Корвин порылся в столе у сержанта, нашел пентаценовую планшетку и протянул “товарищу”. Колесничий задумался на миг, потом принялся составлять список. При этом он постанывал, а то и вовсе подвывал от боли. Похоже, ему сломали палец. Ничего, скоро обезболивающее начнет действовать.

– Сейчас я проверю, какие повреждения понесла станция, – сказал Марк, включая стационарный компьютер сержанта. – Чтобы наши требования выглядели более правдоподобными.

Однако для сержантского состава сведения были весьма ограниченными:

“Девятый уровень уничтожен полностью. Седьмой и восьмой уровни сильно разрушены. Шестой пострадал частично. Экватор (пятый уровень) практически цел, разгерметизация устранена. Четвертый уровень полностью восстановлен. Незначительные повреждения на третьем уровне. Не рекомендуется без наружного оборудования поднимается на уровни выше пятого. Для всего состава готовность номер один. Грузовыми лифтами не пользоваться”.

Так, не слишком густо. Во всяком случае, точно понадобятся детали для ремонта шлюзов и обшивки.

Тут послышались странное хрюканье. Марк обернулся: колесничий блевал прямо на пол. Тем лучше: не заметит, чем занят фальшивый Габриель Лами. Корвин включил галанет в текстовом режиме: ему не хотелось, чтобы колесничий слышал, ответы на какие вопросы его “сообщник” пытается отыскать в сети.

“Выход в незащищенную сеть, – сообщила программа. – Ваш запрос”.

“Большие пирамиды на данный момент существуют на планетах…” – набрал Корвин и, затаив дыхание, ждал продолжения.

Колесничий тем временем корчился, исторгая из себя сгустки желчи.

“Старая Земля, – продолжил компьютер, – Пирамиды в Гизе, самая известная – пирамида Хеопса; Острова Блаженных, где выстроена точная копия пирамиды Хеопса; Колесница Фаэтона, где во время реконструкции Египетской кампании Наполеона были воссозданы пирамиды Гизы, в том числе пирамида Хеопса”.

Теперь колесничий полоскал рот, пытаясь избавиться от горького привкуса.

– Станция выше пятого уровня практически разрушена, – сказал Марк, отключаясь от галанета и стирая полученный запрос о пирамидах. – Давай-ка я переведу тебя в другую каюту, к тому же на второй уровень, – предложил он и снял с пояса убитого особиста его ключ. – Список составлен? Времени у нас очень мало.

Колесничий молча протянул “помощнику” планшетку.

– Тогда пошли, – сказал Марк.

После убийства особиста и его подручного у Корвина практически не осталось выбора: надо было срочно включить портал и вернуться на Острова Блаженных. Теперь никто из неров не поверит в благие намерения незваного гостя.