Обосновываясь в Кашгарии, особоуполномоченный рассчитывал одним ударом поразить сразу две цели. Навести порядок вдоль собственной границы и одновременно создать ответную смуту в приграничных землях коварного Альбиона. Так сказать отплатить той же монетой, за тайную поддержку Лондоном кашгарских басмачей.

  Судьба, однако, не спешила положить все свои дары в одну корзину. И если число вооруженных банд благодаря умелой деятельности Максимова неуклонно сокращалось, то вот найти общий язык с горцами Кашмира, ему никак не удавалось. Сикхи не очень охотно прислушивались к словам агитаторов с севера о необходимости поднять восстание против англичан, предпочитая прагматично ждать дальнейшего развития событий. 

  Лишившись Тибета и утратив своё влияние в Афганистане, Британия спешно укрепляли свое положение в приграничном Кашмире. Получивший жесткий щелчок по носу, Лондон в очередной раз захлестнула волна махрового русофобства. Многие политические деятели, отчетливо видя из окон своих кабинетов, как орды русских  казаков, вот-вот вступят на земли  главной «жемчужины британской короны». В результате этого, магараджа Кашмира был награжден орденом «Звезда Индии», а так же пятью тысячами фунтов стерлингов ежегодной помощи, за верность британской короне.      

  Однако не только щедрые подарки и пылкая любовь к белым сагибам была основой причиной неудач северных посланцев. В большинстве своем, горцы были ревностными последователями ислама, и не желали лить свою кровь, ради свободы обитателей южных равнин индусов. Поэтому они мирно кивали, слушая подстрекательские речи русских агентов, и ничего не делали. Слава богу, что хотя бы не убивали и не выдавали пришельцев англичанам. 

  За два месяца, отряд Кенига сильно потрепал местные бандформирования в районе Янкерда и Кашгара. Первые недели после начала операции «Весна» огневые контакт с различными отрядами бандитов шли один за другим. Используя численный перевес в силе, русские кавалеристы смело нападали на стоянки бандитов, на которые их часто наводили сами местные жители, уставшие от их поборов и бесчинств над собой.

   Не всегда конечно эта помощь шла от чистого сердца. Были случаи, когда русских кавалеристов ждали засады и тогда, неся серьезные потери, они сталью и огнем прокладывали себе дорогу через ряды бандитов. Все это было, но по прошествию времени чаша весов окончательно склонилась в пользу бойцов особой бригады.

  Те из бандитов кто не сложил свои головы в жарких боях с казаками, спешно уходили либо в Кашмир к англичанам, либо вдоль кромки пустыни вглубь территории Синьцзяна, что находилась под китайским контролем. Англичане не очень радушно принимали незваных гостей, ставя перед ними нелегкий выбор их дальнейшего пребывания на территории королевства, либо продолжить борьбу с неверными под зеленым знаменем пророка, либо разоружиться.

  Гази Артабек был самым дерзким и удачливым предводителем из всех басмаческих образований Кашгара. Дважды, кавалеристы особой бригады на голову разбивали руководимые им отряды, уверенно рапортуя об уничтожении главаря, но каждый раз, словно Феникс из пепла, Артабек появляясь в Кашгар с новой бандой.

  Имея стойкую неприязнь к русским, Артабек был настоящей находкой для англичан. Несмотря на разгромы его формирований, они с каждым разом вкладывали в курбаши все больше и больше количество денег. Помогали в вербовке воинов для нового отряда и вооружали басмачей оружием.

  Константин Рокоссовский оба раза принимал участие в боях против отряда Артабека и считал его уничтожение делом своей чести. Все его тайные информаторы в Кашгарии были заряжены исключительно на Артабека, который по всем признакам вот-вот должен был вновь объявиться. Молодой пограничник горячо желал встретиться с неуловимым вожаком в третий раз, который, по мнению Константина должен был стать последним.      

  Стоявшие на воротах усадьбы часовые издали узнали молодого офицера, который с недавних пор стал правой рукой подполковника Максимова. Причиной тому послужила болезнь командира отряда капитан Кенига. Прекрасно показав себя в самом начале операции, болевой офицер имевший золотое Георгиевское оружие за храбрость в боях под Варшавой, он так и не смог приспособиться к местному климату, и с сильным расстройством желудка, был отправлен в город Верный на лечение. В связи с этим все обязанности командира легли на плечи Константина, и он с ними прекрасно справлялся.

 - Проходи господин, раис уже ждет тебя – почтительно сказал слуга, принимая повод из рук офицера, въехавшего за ворота усадьбы. В глубине двора, под спасительной тенью деревьев располагался богатый достархан для хозяина и его гостей.

  Оказавшись в Синьцзяне, для быстрого установления контакта с уйгурами, Максимов перенял некоторые обычаи местного населения, в том числе прием гостей сидя на расстеленном ковре. Для многих прибывших на усиление бригады офицеров это было сущим наказанием, и они всячески старались избегать сидения на кошме. 

  Рокоссовский ловко спрыгнул с коня и легкой походкой, как будто не было долгой езды, направился к Максимову, непринужденно сидевшему в ожидании гостя на ковре, облокотившись на мягкие подушки.

 - Здравия желаю, Алексей Михайлович! – отрапортовал он, молодцевато вытянувшись перед особоуполномоченным. Тот по достоинству оценил бравый вид своего подчиненного и сдержанно кивнул в ответ.

 - Садитесь, господин подпоручик. Как говорят наши друзья уйгуры, гость в дом, радость в дом. Фархад, чаю дорогому гостю – приказал Максимов, пододвигая молодому человеку большую пеструю подушку.

  Слуга проворно наполнил большие фарфоровые пиалы свежезаваренным зеленым чаем, единственным напитком, спасающего человека в эту жару, выставил засахаренные угощения, лепешки и почтительно отошел прочь, оставив собеседников наедине.

  Следуя местному обычаю Максимов, не спешил заводить разговор о делах до тех пор, пока его гость не напьется чая и не отведает угощения. Перебрасываясь мало значимыми словами, подполковник терпеливо ждал, когда Рокоссовский утолит свою жажду и аппетит.          

 - Чайханщик Юсуф говорит, что банду Артабека, следует ждать возле мазара хаджи Юнуса следующей ночью. Они придут со стороны Кашмира, и их будет около тридцати человек – сказал подпоручик, когда все угощения стола были им опробованы и унесены слугой. Вслед за этим, перед гостем был поставлен большой поднос с гранатами и персиками, и собеседников вновь оставили одних.

  Выполняя приказ Максимова, Рокоссовский сразу же по вступлению в Кашгар обзавелся местной агентурой, которая охотно сотрудничали с русскими, в надежде наступления мирной жизни. Нескончаемые поборы, как со стороны бандитов, так и со стороны китайских чиновников делали жизнь людей невыносимой. Желая обрести симпатию среди местного населения, Максимов сразу объявил, что на время пребывания русских частей, выплата всех многочисленных налогов приостанавливается. 

  Китайские чиновники пытались оспорить действия русского представителя, но поднявшиеся выступления населения, моментально охладило их служебное рвение. Посылая тихие проклятья «белым дьяволам», китайцы вынуждены были смириться, утешая себя надеждой, что отыграются на уйгурах сполна, как только русские уберутся из Синьцзяна.

  Сам Максимов так же занялся вербовкой агентов и очень преуспел в этом деле. Увидев в нем человека дела, очень многие кашгарцы потянулись к нему в поисках защиты и помощи, и очень многим Максимов оказывал содействие. Скоро на каждом базаре, в чайхане или на постоялом дворе, у него появились свои глаза и уши, столь необходимые в любом тайном деле. Услышав от Рокоссовского место и время появления банды Артабека, Максимов произнес.

 - У меня несколько иные сведения, Константин. Отряд Артабека действительно будет проходить у мазара хаджи Юнуса, но только не завтра ночью, а сегодня. И сабель у него будет в два раза больше.

 - Но Юсуф меня никогда не обманывал, его сведения были всегда точны – обиделся  подпоручик - Благодаря его сообщениям мы смогли накрыть банду Чира и уничтожить пришедшего из Кашмира отряд Мумин-бека. По-моему, Юсуфу стоит доверять.