Уже после первого залпа была нарушена связь со штабом корпуса охраны побережья, после третьего залпа наблюдательный пункт получил прямое попадание, и уцелевшие турки, словно тараканы, брызнули во все стороны из горящего здания. Стараясь помочь своим товарищам, орудия Этум-Кале поддержали пушки батареи Килии, самой северной из семи европейских батарей пролива, но её шестидюймовые пушки не могли достать корабли русских.

Желая как можно скорее уничтожить врага, «Синоп» и «Георгий Победоносец», не дожидаясь завершения траления, начали приближаться к берегу, ведя непрерывный огонь из всей своей артиллерии. Неожиданный взрыв потряс нос «Георгия Победоносца», и все с ужасом вглядывались в сторону броненосца, ожидая самого худшего.

Когда водяное облако осело, зрители увидели осевший на нос корабль, но не прекративший активный обстрел берега. Крики радости потрясли русские корабли, когда стало ясно, что судно держится на плаву и не собирается тонуть. Вслед за броненосцами к берегу устремились и крейсера, чей пушечный огонь полностью подавил пушки Этум-Кале.

Едва пушки береговой батареи замолчали, как началась высадка десанта. Быстро и уверенно пароходы один за другим освобождались от своего груза и отходили в сторону, освобождая место следующим. Только один из десантных кораблей сел на прибрежную мель, которые в изобилии присутствовали в этих водах. Эсминцы «Пылкий» и «Дерзкий» быстро сняли людей с корабля и доставили на сушу.

Пока корабли второго отряда готовились к высадке и вели бои с пушками Этум-Кале, с двух авиатранспортов уже поднялись в воздух гидропланы, которые не спеша, подобно большим птицам, стали обследовать устье пролива. Самолеты сейчас же были обстреляны береговыми батареями, но без особого эффекта. Вскоре один из пилотов донес, что в проливе замечен только минный заградитель и больше никого, «Гебен» не наблюдался.

Но пока аэропланы проводили разведку, адмирал Колчак нарушил радиомолчание, передав на линкоры, броненосцы и крейсера эскадры странный приказ: «Сменить марку».

Это одновременно был и приказ к атаке побережья и вместе с тем начало коварного замысла Адмиралтейства. Русские – способные ученики, благо есть на чьём примере поучиться, и поэтому было ничуть не зазорно вслед за немцами и британцами применить химическое оружие.

Используя дальнобойность своих орудий, линкоры, не дожидаясь завершения работ тральщиков в водах Босфора, стали методично обстреливать Килию своим страшным оружием. Пилоты гидропланов отчетливо видели сверху, как залпы линкоров накрывали старинный каменный форт, стараясь не столько уничтожить орудия, как просто попасть за бруствер. Вскоре летчики стали отмечать, как прислуга начала стремительно покидать площадку форта, бросая пушки и свою амуницию, спасаясь от удушливых газов.

Наблюдатели выждали ещё некоторое время, совершив новый заход над батареей, а затем принялись неторопливо качать крыльями самолетов, сигнализируя флоту об его успехе. Высадившаяся первой дивизия Свечина сразу устремилась к батарее Килии, выставив вперед винтовки с примкнутыми к ней штыками. Крепкие, тренированные солдаты легко преодолевали особенности прибрежного рельефа, быстро приближаясь к своей цели.

Впереди шли солдаты из батальона капитана Кожина, которые первыми вступили в бой с турками, дав дружный залп по бегущим из укрепления людям. Встреченные огнём защитники батареи испуганно шарахнулись обратно и попали под густую волну газов, плывущих в глубь суши вместе с морским бризом.

Заметив, как противник яростно бьется в приступах удушья, Кожин быстро скомандовал:

– Газы!

Моментально все пехотинцы украсили свои головы зелеными масками противогазов.

– Вперед, коли! – раздалась новая команда, и солдаты бесстрашно ринулись на врага. Батарея была захвачена с самыми минимальными потерями, несмотря на то, что десантникам пришлось выбивать засевших в каземате форта уцелевших защитников Килии.

При осмотре захваченной позиции Кожин отметил, что только одно орудие было разбито огнем с линкоров, а остальные незначительно повреждены осколками.

– Снимайте замки и отходим. Звонарев, белую ракету! – приказал он, закончив обследование батареи. Взвившаяся в небо ракета оповестила о первой победе русского оружия на Босфоре, красная потребовала бы продолжения бомбардировки позиции до её полного уничтожения.

В 10.02 русская эскадра уже приблизилась к горловине пролива и, разделив между собой цели, стала обстреливать оба берега. Линкоры «Императрица Екатерина II» и «Император Александр III» вместе с броненосцами «Ростиславом» и «Евстафием» стреляли по батареям европейского берега, тогда как линкор «Император Николай I» и остальные корабли вели огонь по азиатской части пролива.

Первыми под огонь кораблей эскадры Колчака попали батареи Биюк-Лиман и Филь-Бурун, закрывавшие вход в пролив. Огонь с линкоров вёлся сначала с дальней дистанции, но затем корабли стали приближаться. Первыми замолчали орудия Филь-Буруна, его земляные укрепления не выдержали попадания фугасных снарядов русских линкоров и рассыпались при каждом попадании, как песочные домики.

Канониры Биюк-Лимана успели пристреляться к «Императрице Екатерине II», когда она вошла в пределы досягаемости их орудий, но это было последнее, что они сумели сделать. Отравляющие газы полностью уничтожили или разогнали орудийную прислугу этой батареи, которая без боя досталась десантникам Свечина. Морских пехотинцев встретили трупы людей с выпученными глазами и перекошенными лицами.

Корабли эскадры вели обстрел позиций противника до момента прекращения батареями огня, а затем без промедления переносили огонь в глубь пролива, не дожидаясь белых ракет своего десанта. Сары-таш и Анатоли-Кавак были следующими целями комендоров Колчака. Это были более мощные батареи, защищенные земляным валом в 12 метров и укрепленные бетонным бруствером. Их обстрел продолжался 20 минут, после чего огонь эскадры разделился. Линкоры начали обстрел третьих батарей Маджар-Кале и Румели-Кавак, а броненосцы ещё десять минут утюжили шрапнелью свои прежние цели.

Взвившаяся в небо желтая ракета известила эскадру, что десант начал атаку с тыла Сары-таш, и, прекратив огонь, комендоры всё свое внимание перенесли на азиатский берег, куда на батарею Филь-Бурун с миноносцев высадилась смотровая команда. Все как один одетые в противогазы с винтовками в руках, моряки под прикрытием корабельных орудий стали наскоро осматривать первую азиатскую батарею, но на ней не было оставшихся в живых. Вся прислуга была отравлена газами, а орудия разбиты. Моряки поспешили снять замки с пушек и поспешно покинули это кладбище.

По мере уничтожения противника русские линкоры всё ближе и ближе подступали к самому проливу, осторожно маневрируя машинами, дабы не сесть на илистые мели. Глубина пролива неуклонно понижалась до десятиметровой отметки, что значительно затрудняло маневрирование и продвижение эскадры.

Самолеты, кружившиеся вдоль пролива, ещё не отметили появление «Гебена», доложив только об активности минного заградителя в районе Буюк-дере, в тылу береговых батарей.

Второй час русская кувалда молотила турецкие укрепления, которые одно за другим прекращали своё существование. Отстреляв по Румели-Кавак и Маджар-Кале, Колчак пустил вперед тральщики и эсминцы для расчистки пути для главных сил. Одновременно адмирал дал приказ «Императору Александру III» идти к месту высадки основных сил десанта во главе со Слащёвым. Генерал уже развернул свои основные силы и продвинулся в глубь побережья. Выставляя вперед боевое охранение, Слащёв готовился к встрече с корпусом охраны побережья, и калибры линкора были ему очень кстати.

Получив сообщение, что русские высадили десант, турки стали экстренно стягивать силы на черноморское побережье, желая повторить триумф Дарданелл. Слащёв, однако, в отличие от британцев, не занял пассивную позицию и, оставив на берегу малое прикрытие под охраной кораблей эскадры, сам продолжил движение в сторону турецкой столицы. Попытавшиеся атаковать силы прикрытия турки были встречены шквальным корабельным огнем, в котором вместо фугасов преобладала шрапнель, которая буквально выкашивала ряды атакующих. Получивший сообщение по полевому телефону о турецкой атаке, генерал провел манёвр частью своих сил и, выйдя в тыл отступающим туркам, полностью довершил разгром частей охраны побережья.