По комнате распространился сладковатый запах горелого человеческого мяса.

Альбинос все барахтался и кричал, не оставляя попыток спасти свою жизнь. Но с каждой секундой он явно слабел и наконец-то окончательно затих. Его неподвижное тело продолжило гореть и чадить черным дымом, словно большое полено из жира.

Некоторое время я еще смотрел на труп, а потом направился к висевшему на крюке Лазу. Вышибала, несмотря на перенесенные пытки, все-таки смог улыбнуться. И, судя по огонькам в глазах и чуть приподнятым краешкам рта, он получил от увиденного огромное удовольствие.

– Как ты? – спросил я, аккуратно снимая его с крюка.

– Лучше, чем та подгоревшая свинья!.. – слабо хмыкнул он в ответ.

Разобравшись с путами, я помог Лазу подняться на ноги. И вот тут увидел стоявшего в углу помощника Замбэра, того, у которого была отрублена кисть. Такое ощущение, что он даже не сдвинулся с места после нашего последнего разговора.

– Проклятье!.. А ведь про тебя совсем забыл!

Здоровяк, услышав мои слова, словно снял с себя парализующее проклятие. Он рухнул прямо на пятую точку, как раз в свою лужицу из жидкого дерьма и мочи. Штаны его, кстати, при этом окончательно лопнули, показав всем пока еще целое мужское достоинство.

Ну это пока!

Я осмотрелся по сторонам, ища, куда бы посадить Лаза, когда неожиданно заговорила Хела:

– Оставь его, Артур! Давай просто уйдем отсюда!

– Как «уйдем»? – удивился я и посмотрел на нее.

Девушка укутала Тали в какой-то меховой плащ и теперь помогала сестре надеть теплые короткие сапоги. Сама же натянула на себя грубые суконные штаны и меховую куртку с длинными рукавами.

– Но ведь именно он тебя насиловал!

– Пусть живет!

Такой ответ сильно удивил меня: а как же ненависть к своим палачам? Даже мне не хотелось оставлять уродца в живых. Но раз жертва пожалела своего насильника, то кто я такой, чтобы спорить?..

И тут кое-что вспомнил:

– У вас в заключении был альв! Он жив еще?

– Ддд… да-а! – испуганно пролепетал сидящий в своих испражнениях здоровяк.

– Где держите?

– Ввв… попопо… подземелье!

– Живи и благодари за это Хелу! – буркнул я и посмотрел на Бергтела. – Маленькое дополнение в нашу сделку. Нужно будет освободить альва!

Барлэец задумался на пару секунд, а потом спросил:

– А для чего он тебе?

– Не поверишь – я слишком добрый!

– Действительно, после увиденного в такое трудно поверить. Но пусть будет по-твоему! – кивнул он и, развернувшись, вышел из комнаты.

Мы последовали за ним, оставив позади четыре трупа и одного полностью сломленного человека. А еще в себя начал приходить лежащий возле дверей латник. Все-таки этот дарвэнец оказался живучим.

Пока спускались по лестнице, часовые на ней у нас ничего не спрашивали: видно, с шумоизоляцией в этой тюрьме было в порядке. Или же просто на крики тут давно не обращали внимания.

У закрытых ворот кроме местного охранника нас уже поджидали четверо барлэйцев. И вот тут появилась первая проблемка. После того как Бергтел приказал часовому привести альва из темницы.

– Не могу, господин! – Тот испуганно покачал головой. – Тюремщик подчиняется только господину Замбэру, а также его заместителям! Он ни за что не откроет на звонок ни мне, ни вам. А чтоб ломать дверь – нет инструментов: уж больно крепкая, зараза!

Бергтел тут же молча посмотрел на меня.

Нет, ну мне понятно, что все плевать хотели на альва. Но только не моя совесть, пусть она и прилично затуманена демонской кровью. Что бы ни случилось, но этот парень сегодня получит свободу.

– Сможешь сам стоять? – спросил я у Лаза.

– Да! – кивнул вышибала и оперся рукой о стену. Просить о помощи у находившихся рядом барлэйцев мы не стали.

Через пару секунд латный сапог впечатался в обитую металлом деревянную дверь. Как раз в том месте, где должен был находиться засов. Удивительно, но после такого удара она лишь немного дрогнула.

Пришлось врезать еще раз и еще. Кости моей ступни ломались и снова срастались. Пришлось даже периодически менять ноги, прямо натуральный садомазохизм какой-то. И все-таки мне удалось наконец-то вышибить засов с той стороны.

– Приведи мне немедленно альва или отправишься на тот свет вслед за Замбэром и его заместителями!

Охранник открыл от удивления рот и испуганно посмотрел на Бергтела. Быстро сообразив, что я не шутил, он резко побелел и уже через секунду натуральным зайцем скакал по лестнице в подземелье.

Я же критически осмотрел свои ноги, по очереди пошевелив ими, словно примерял новую обувь. И лишь подняв голову, увидел, как все присутствующие, за исключением пребывающей в шоке Тали, с каким-то интересом наблюдают за моими действиями.

– У меня все отлично! – недовольно буркнул я, и мы в полном молчании продолжили ждать возвращения тюремщика.

Он, кстати, справился быстро, и вскоре снизу начали подниматься по лестнице три человека. Хотя технически их, конечно, было только двое. Третьим оказался абсолютно голый, закованный в цепи альв, которого они тащили, держа под мышки.

– Вот ваш заключенный, господин! – отчитался знакомый нам охранник.

Они довольно грубо бросили пленника на пол, а потом оба в каком-то страхе отступили назад.

– Снимите цепи и оденьте его!

Два тюремщика с этим справились быстро. Причем один из них без лишних подсказок разделся и натянул на пленника свою одежду. Альв, кстати, пришел в себя и с каким-то уставшим безразличием в глазах рассматривал нас.

Я наклонился к нему.

– Выручаю тебя во второй раз, поэтому не вздумай на меня снова напасть, или сверну тебе шею!

Скоро мы оказались в карете.

– Теперь куда? – спросил Бергтел.

– Ты где живешь? – поинтересовался я у Лаза.

– В Западной бухте… – едва выговорил он; видно, ответы ему давались нелегко.

– Я покажу! – предложила Хела, и Бергтел крикнул в окно:

– В Западную бухту, и побыстрее!

Громко щелкнул кнут. Лошади снова заржали от боли, и карета сделала крутой разворот. Испуганная Тали при этом прижалась к старшей сестре. Та же держалась очень даже неплохо и порой украдкой бросала на меня странные взгляды.

Гордилась ли девушка, что их спасли и наказали всех мучителей, или же, наоборот, ужасалась после увиденного, этого я не знал.

Карета мчалась минут пятнадцать. И мне уже надоело, что альв постоянно бьется о мое плечо. Хела же периодически показывала Бергтелу дорогу, и тот отдавал приказания вознице. Причем, судя по голосу, парень привык управлять людьми.

– Все, приехали! – наконец-то сказала сестра Тали.

– Стоять! – выкрикнул в дверное окошко Бергтел.

Возница резко натянул поводья, чем заставил бедных животных в очередной раз заржать от боли.

– Этот! – Девушка показала рукой на здание, до которого мы не доехали несколько метров.

Я помог замученному Лазу вылезти из кареты, и мы двинулись в сторону его дома. Но не успели дойти, как дверь внезапно открылась и оттуда словно угорелая выскочила дородная женщина средних лет.

Подбежав к нам, она со слезами на глазах аккуратно подхватила здоровяка с другой стороны. Видно, гуляку Лаза реально ценили, раз такой глубокой ночью не спали, а ждали возвращения.

– Дальше Эйла меня заведет, иди уже, Артур! – произнес он, когда мы зашли в коридор.

– Хорошо, но ты держись тут! – ответил я и аккуратно похлопал его по плечу.

Вознице приказал ехать в трактир и пересадил Бергтела к альву. Пусть поддерживает этого чудика, мне сейчас необходим контакт с Гором. Так что через несколько секунд я снова «летал» над Дарвэном.

Как ни странно, но в армии вайхэнцев никакой паники не наблюдалось. Похоже, что, несмотря на уничтожение их командного состава, солдаты вели активные приготовления и обустраивали свой лагерь даже ночью.

Лес возле Дарвэна скорее походил на городской парк, поэтому мне хорошо были видны вайхэнские войска. Они почему-то разделились на три неравные части, расположенные в паре-тройке километров друг от друга.