В это время по каменному полу как раз покатился очередной окровавленный болт. И, потянувшись за последним, я решил ответить. Причем, в отличие от лепета Шэвера, в моем тоне не было никакой лести.

– Затем, что в этом городе человеческая жизнь ни Тайлерами, ни их прислужниками не ценится, а законы – то еще дерьмо. Поэтому лучше договариваться тогда, когда на чаше весов будет лежать и ваша жизнь.

– Артур, прошу тебя проявить уважение к госпоже Айланте!.. Она нам ничего плохого не сделала! – испуганно промямлил Шэвер.

– Пусть вернет Тали с Хелой, и она заслужит мое уважение!

– Странно слышать слова про ценность жизни от члена Круга! А вы при убийстве людей тоже пользуетесь какими-нибудь законами? – с какой-то презрительной улыбкой на лице ответила девушка.

– Для вас, может, мои слова и кажутся странными, но такому меня научили родители! А насчет Круга, так это не ко мне. В это сборище меня случайно один раз судьба забросила. Таких преступников в своем мире я ловил и надолго отправлял в тюрьму, чего и вам советую!

– Даже так!

Айланта ухмыльнулась и посмотрела на Шэвера, а тот лишь нервно сглотнул. Тут уже и очнувшийся Бергтел хоть и с трудом, но начал подниматься на ноги.

Девушка посмотрела на него и сделала знак рукой, который мог трактоваться как приказ оставаться на месте. А потом она снова уставилась на меня, и теперь в ее взгляде читалась готовность к переговорам.

– Тогда давай договариваться! Мы с Бергтелом в обмен на жизнь тех девушек!

– Договоримся, но только наверху. И предупреди своего телохранителя, чтобы по дороге ничего не выкинул! – ответил я и взял ее за локоть.

Кто его знает, какие тут есть потайные ходы…

Через полчаса я вместе с Бергтелом ехал в шикарной карете по той самой аллее Верхнего города, по которой нас с Шэвером до этого привезли в замок. А за каретой следовала небольшая кавалькада из десятка всадников.

Барлэец молча сидел прямо напротив меня, не забыв при этом положить ладонь здоровой руки на эфес меча. А наш возница постоянно подгонял лошадей криками и ударами кнута, так что карета тряслась как безумная.

– Стоять! – наконец-то взревел кучер, и лошади громко заржали, испытав боль из-за сильно натянутых поводьев.

Карета еще до конца не остановилась, а Бергтел уже выпрыгнул из нее и побежал к большим воротам тюрьмы. Кстати, мы со стариком с другой стороны здания заходили.

Открыли не сразу: видно, часовой внутри испугался такой напористости в ночное время. Но нас впустили и, забрав у охранника лампу, мы свернули налево и почти сразу же начали подниматься по уже знакомой мне винтовой лестнице.

Кстати, барлэйских латников в тюрьме не было, на постах находились только люди в черных одеждах. Видно, всех наемников отправили на стены, оставив Замбэру одних шавок, способных хватать лишь обычных граждан, но не воевать с вооруженным противником.

Вот и последний этаж, в конце которого находились двери цвета слоновой кости. Через вырезанные в крыше окна проникал свет ночной луны. Он окрашивал коридор в очень мрачные кровавые тона, словно намекая, что ничего хорошего ждать в этом месте не стоило. Так что раздавшийся женский крик не столько удивил меня, сколько наполнил яростью.

– Пожалуйста, не надо! А-а-а!..

Это голос мне был знаком, поэтому Тали еще не закончила кричать, а я уже рванулся вперед.

– Стой! – закричал одинокий часовой, карауливший возле дверей.

Латник выхватил меч, но я даже не остановился. А лишь пригнувшись на бегу, врезался плечом в его закрытый панцирем живот и через мгновение снес стражником с петель массивную дверь. Мои сломанные кости плеча только срастались, а взгляд уже оценивал обстановку.

Первое, что бросилось в глаза, так это распятая на большом деревянном столе Тали. Она была полностью обнажена, а ее руки и ноги приковали к специальным кольцам. Кричала же девушка потому, что стоящий рядом амбал прижимал к ее бедру раскаленный прут.

У меня аж помутнело в глазах от запаха паленого человеческого мяса, а дальше было еще хуже.

Следующие двое ублюдков занимались уроками выжигания. Делали они это на теле Лаза, который был подвешен под потолком на каком-то крюке. И если судить по истерзанному виду моего знакомого, продолжалось это уже довольно долго.

А последний здоровенный урод грубо насиловал на соседнем столе лежащую на животе Хелу. Притом он ее так сильно тянул к себе назад за волосы, что в любой момент мог сломать шею девушке.

За всей же этой картиной пыток с какой-то прямо-таки дьявольской небрежностью наблюдал Замбэр. Ублюдок вальяжно развалился в своем высоком резном кресле и неспешно что-то потягивал из кубка.

«Вот же тварь!» – яростно подумал я и прицелился.

Альбинос даже успел вскочить на ноги, когда первая пуля раздробила его правое колено. Толстяк грохнулся на пол и дико завизжал от боли. Упавший кубок покатился по полу, расплескивая какую-то темную жидкость. Мгновенно последовал новый выстрел во второе колено – и теперь можно на время забыть про этого инвалида.

Мой «глок» вернулся в разгрузку, а шлем полетел в сторону. Хрустнув костяшками пальцев, я взглянул на ближайшего ко мне громилу и хищно улыбнулся. А ведь с момента моего появления прошли считаные секунды.

– А-а-а!… Взять живым эту падаль! А-а-а!.. – продолжал кричать от боли Замбэр, катаясь по полу словно припадочный.

В ту же секунду на меня бросился здоровяк, пытавший Тали. Он размахнулся и нанес удар прутом, которым только что мучил девушку. Причем на его физиономии даже отобразилась маска торжествующей твари.

Видно, дурачок посчитал, что уже выполнил приказ своего шефа.

– Дзинк! – Моя рука в латной перчатке перехватила прут левой рукой, мгновенно обломав его раскаленный добела конец.

– Какого…

Но я не дал этой свинье выразить свое удивление новыми словами. А просто сделал шаг вперед, схватил правой ладонью сзади за его шею, подтянул к себе и с силой всадил раскаленный обломок прямо в глаз, тут же следующим ударом кулака загнав его поглубже, как молоток вбивает гвоздь в доску.

Кусок шипящего металла с легкостью прошел через человеческий мозг. А его конец, пробив черепную коробку, вышел из затылка теперь уже трупа, волосы которого мгновенно загорелись и противно завоняли.

Я же не отпускал тело, чтобы оно сразу не упало, и посмотрел на остальных амбалов.

– Всем стоять на месте! Это приказ Айланты Драгар Тайлер!

За моей спиной раздался громкий крик, и в дверях застыл Бергтел. Он пытался перекричать воющего от боли альбиноса, ведь эта свинья все никак не успокаивалась.

Тройка же почти кинувшихся на меня здоровяков мгновенно замерла на месте. А когда мои пальцы разжались, то эти твари как завороженные наблюдали за падением трупа на каменный пол.

Эх, запечатлеть бы в такой момент их жирные и лоснящиеся от пота рожи…

– Наша сделка в силе, поэтому не влазь! – обратился я к Бергтелу и поманил здоровяков рукой. – Давайте позабавимся, парни, живыми вам отсюда не уйти!

Они перевели взгляд на барлэйца за моей спиной, потом снова на меня. И наконец, сообразив, что перемирие отменяется, двинулись вперед, образовав полумесяц. Видно, решили окружить убийцу их напарника.

– Хо!

Это один из них сделал ложный выпад ножом. Видно, надеялся, что я отскочу назад и они потихоньку загонят меня в угол.

Я просто перехватил ладонь уродца и, резко крутанув ее вниз, сломал кость, словно та была трухлявой сухой веткой. В ту же секунду поймал выпавший из разжавшихся пальцев нож и одним ударом отрубил кабанчику кисть.

Хлынула кровь, заливая мои латы. И тут же здоровяк получил удар в грудь, полетев под ноги к одному из своих товарищей.

Однако тот был не промах и смог увернуться от падающего тела. А потом бросился в атаку, пытаясь чиркнуть ножом по моему горлу. Я отбил этот удар и, врезав локтем в лицо твари, расплющил ему нос.

Тут же пришлось отбивать атаку последнего из пока еще живой тройки. Перехватить его руку с оружием мне удалось легко. Однако второй он смог нанести неожиданный короткий удар под мою правую подмышку.