Так вот в тот вечер мы с Олегом напились. К нам еще присоединился Александр – Алекс, как мы его называли. Мрачный мичман-алкоголик, почему-то решивший, что обладает некими магическими талантами. С трудом переносимый в пьяном виде, он тем не менее входил в нашу компанию, хотя колдовство по большей части грезилось ему сквозь алкогольный угар. Мы сидели у меня на кухне и беседуя ни о чем постепенно погрузились в «бездонную пучину». Не помню, как ушли мои гости.

Утром я был больным и разбитым. Покемон гнусно хихикал мне в спину. В такие моменты Тогот становился особенно несносным, с ним невозможно было иметь дело. Зная об этом; зная о том, что утром мне будет плохо; зная, что не смогу толком произнести ни одно сложное заклятие, я на всякий случай всегда держал в тубусе запасную бутылочку шампанского. Да-да, именно в тубусе, чтобы рьяные гости случайно не обнаружили «последнюю заначку». Но в это утро… меня ждало страшное разочарование. В тубусе бутылки не оказалось. Мы ее вчера выпили! Зная себя, я не мог поверить в то, что открыл друзьям свою тайную нычку. Пришлось обратиться за помощью к Тоготу. А так как покемон терпеть не мог моих друзей, он тут же доложил мне, что когда я «окончательно принял образ свиньи», то «замер, распластавшись на столе, уставившись на тубус невидящим взглядом». Добрые друзья не спросив на то моего соизволения, тут же извлекли «клад» и видя, что мне можно больше не наливать, удалились с трофеем.

Я был вне себя от злости. Они оставили меня без опохмелки! Надо было ехать на работу – в те годы я работал заместителем начальника отдела в НИИ, – а голова болела так, что белый свет был мне не мил. Просить о спасении у Тогота было бессмысленно. Единственное, что мог в таком случае сделать покемон, так сделать боль посильнее и прочитать трехчасовую лекцию о вреде пьянства, о моих собутыльниках, которые «до добра не доведут», о моем неправедном образе жизни и так далее. Причем, что самое противное, покемон, как и моя мамочка, мог вспомнить мне все проступки, которые я совершил много лет назад. У этой твари чудовищно цепкая память.

Поэтому единственное, что оставалось мне, так это позвонить Олегу. Алексу звонить было некуда. В это время он уже был «на службе».

– Привет!

– Ни хао!

Голос на другом конце трубке был приглушенным, тусклым. Что-ж, значит не одному мне было плохо в это прекрасное весеннее утро.

– Ну ты и гнида! – поделился я своими соображениями относительно вчерашнего поступка Олега.

– Ты о чем?

– Я о шампанском!

– Какой-такой павлин-мавлин!

– Ты, не дуркуй, гнида, – взвился я. – Сп…л у меня последнюю бутылку. Мне сейчас на работу ехать, теперь я поправиться не могу.

– А ты наколдуй…

– Я сейчас не наколдую, а накладу тебе по наглой, хитрой роже…

– Да ладно, – голос Олега изменился. Похоже утренний обмен «любезностями» закончился. – Ну, взяли бутылочку, чего беситься-то?

– А то самое…

– Ладно, – примирительным голосом продолжал Олег. – У тебя обед во сколько?

– Час тридцать, – ворчливо ответил я.

– Буду ждать на проходной.

– На х…й ты мне там нужен?

– Извинение принесу.

– Ну, если только.

Поездка на работу далась мне не легко. В те времена не было пивных ларьков на каждом углу, а милиция тщательно следила за «распитием в общественных местах».

На работе меня приветствовал мой «женский коллектив» – восемь сотрудниц, которыми, я руководил как заместитель начальника отдела. Они были разными – эти дамы. Каждая из них была по своему привлекательна, большая часть – замужем. Из всех них я выделал лишь Татьяну – высокая, статная, в свои двадцать три года она только-только закончила институт. Естественно ничего из ее основной профессии в голове у нее не задержалось. Будь она старше, ее давно выгнали бы за профнепригодность, но как молодого специалиста, институт обязан был терпеть ее еще целых три года. А она, всякий раз выслушивая увещевания начальника отдела, лишь хлопала огромными ресницами, совершенно не понимая, что от нее хотят. Увлекалась она биоэнергетикой и… культуризмом. Странная девица. Мы были знакомы уже более полугода. Почти каждый день вместе с еще тремя моими сослуживицами мы обедали в институтской столовой, но Татьяна по-прежнему оставалась для меня загадкой. Впрочем, прогруженный в свои магические дела, я особенно к ней и не приглядывался.

Однако в тот день вышло все по иному.

Видя мое «болезное» состояние девушки отпоили меня чаем. Естественно, ни о какой работе в этот день и речи идти не могло. Потом Татьяна стала делать мне энергомассаж, самым странным образом водя руками у меня над головой – занятие пустое и бессмысленное. Гораздо больше мне помогла одна колдовская формула, которую я с трудом вспомнил. Естественно Тогот отказался мне помогать. Иногда мне начинало казаться, что мой ангел-хранитель настоящий садист, которому доставляет истинное наслаждение наблюдать мои мучения…

Так вот, пока Татьяна маялась дурью, делая пассы у меня над головой, я подумал: а не прихватить ли ее на свидание с Олегом. Как женщина, она, без сомнения, производила самое приятное впечатление. Я же по-своему отомщу приятелю. Дело в том, что у Олега всегда было много женщин, но, обычно, это были уродливые выпускницы педагогического института или филфака. Не знаю, где Олег их подбирал, но, на мой взгляд, они все были страшненькими, занудными и очень правильными.

Татьяна же… Белокурые, крашенные кудряшки, милое личико с прямым носом, большие голубые глаза в которых можно было утонуть и ресницы… Ах, эти ресницы – крылья черной бабочки. Если не давать ей открыть рот и не обращать внимания на ее увлечение биоэнергетикой – вполне приятная особа.

Обеда я дождался с трудом.

– Выйдем прогуляемся? – предложил я Татьяне.

– А обед?

– Поедим в городе.

Несмотря на свою стройную фигуру, в питании Татьяна себе не отказывала. «Мышцы требуют пищи», – говорила она, демонстрируя свои бицепсы и трицепсы. У меня, на сей счет, имелось совершенно иное мнение, но я, естественно, держал его при себе…

Олег ждал нас у самой проходной и глазки его сверкали необычно озорно. Хорошо зная своего приятеля, я сразу понял, что он задумал какую-то гадость. Знаю я его извинения.

Я познакомил их, и мы втроем выскользнули из проходной и направились в ближайшее безалкогольное кафе – уродливый зеленый павильон. В этом плане нам повезло – неподалеку от НИИ находился Витебский вокзал – место во всех отношениях приятное для проведения «обеда».

Взяв три кофе с пирожками, мы быстро вылакали горячий напиток. А потом Олег, словно фокусник выудил из сумки бутылку настоящего армянского «Арарата». За распитие в общественном месте, да еще в обед полагался гигантский штраф. Но для этого нас прежде всего нужно было поймать.

Олег молча разлил.

– Прощаешь?

– Проехали, – фыркнул я. – Хотя жизнь вы мне сегодня утром испоганили.

– А в чем собственно дело? За что пьем? – поинтересовалась Татьяна, как ни в чем не бывало, закусывая коньяк пирожком с капустой.

– Да вот, вчера заходили ко мне гости… – начал было я.

– И выпили его заначку на утро, – перебил меня Олег.

– Заначку? – удивилась Татьяна.

– У Артурчика всегда на утро припрятана бутылка-другая шампанского.

– О! – брови Татьяны поползли вверх. Наверное, если бы это происходило в начале следующего века, она, несомненно, произнесла бы на американский манер «Вау!». – Красиво жить не запретишь.

– Артурчик у нас вообще… – протянул Олег, разом заглотив свою порцию коньяка.

Разлили по второй.

– Много там еще осталось? – поинтересовался я.

– Да есть еще на пару тостов.

– Давай поспешим. У нас скоро обед кончается.

Татьяна согласно кивнула.

Естественно Олега я в тот день простил. Мы с Татьяной мышками проскользнули мимо бдительных вахтерш. Поднялись на пятый этаж в свое помещение.

Однако работа в этот день не клеилась. Коньяк на голодный желудок лег на редкость тяжело. За окном сверкало весеннее солнце, в голове слегка гудело. Хотелось чего угодно, но только не разбираться в гальванических развязках и рисовать безумные электрические схемы.