— Я попробую ещё, — решительно заявил он.

— Попробуй. Но я вижу, что ты уже устал.

Настроившись и не забывая о концентрации, Каллид вновь вытянул руку вперёд. И только сейчас он понял, в чём могла быть проблема. Нужно закрыть глаза, тогда освободится больше места для других чувств. Визуальный образ валуна сбивал Каллида постоянно. Он слишком зациклился на мысли, что вот-вот увидит, как валун разлетается вдребезги. Но это просто мысли, бесполезные, не имеющие силы мысли.

Закрыв глаза, Каллид не изменил положения руки, но сосредоточился только на камне. Этот проклятый камень должен разбиться. Нельзя нервничать. Нужно быть полностью спокойным, уверенным и непоколебимым в своём упорстве и желании. Он сможет сделать это так же легко, как делает автократ. Это и вправду не тяжело.

Каллид мысленно видел только валун и ничего больше. Вот объект, вот цель. Он позволил себе сначала напитаться энергией из окружающей среды, наполнить резервуар до краёв. Когда пришло понимание, что пора, Каллид использовал другой способ управлять энергией. Не хаотично, как получалось до этого. Не выбрасывать сразу много, расплёскивая большую часть впустую. Нет. Теперь он точно ощутил, как энергия гуляла по телу, как другая её часть покоилась снаружи, приятно то согревая кожу, то охлаждая. Необычные ощущения, незнакомые ранее. Но это оно, то самое — вот что Каллид понял. Наконец-то.

Плавно направив часть внутренней энергии в руки, он не забыл о внешней. Не расплёскивать, только не расплёскивать. Это должен быть точечный удар. Хватит одной точки, чтобы валун разлетелся. Это другое, это не обычное оружие.

Энергия послушно скользнула по руке, прошлась от предплечья к запястью. Рука словно нагрелась до высокой температуры. Пора. Тот самый момент.

Подключив весь запас, Каллид выпустил мощь наружу. Ровно в одну точку. Всю силу.

Треск. Грохот. Осыпавшиеся камешки. Заложило уши. Но когда Каллид открыл глаза, то увидел, что валун разлетелся на части. И тут же ощутил сильную боль в руке. Стиснув зубы, зашипев, он уставился на ладонь. Белая кожа посерела, нагрелась. Но теперь уже не сильно жгла. Перестарался, видимо. Зато смог, вопреки прогнозам самого автократа смог!

— Удивил, сильно удивил, — одобрил Ин-Дигнус, когда подошёл к Каллиду и посмотрел на его руку. — Это последствия ошибки. Ты передержал энергию. Нужно было немного быстрее её выпустить. Но ничего, восстановишься.

— Постараюсь в следующий раз сделать всё правильно.

— Времени не так много осталось. Но я не тороплю тебя. Ты можешь и задержаться немного. — Автократ развернулся, собираясь уходить, но вдруг остановился. — Та девушка, что ты взял с собой… Она плохо перенесла наш климат и проход через портал.

— Это не значит, что она не сможет забеременеть? — взволновался Каллид, ведь он рассчитывал на ускоренную беременность, что ариансы умели и делали при нужде.

— Нет. Она сможет забеременеть. Как ты и просил — ускоренно. Но прежде её здоровьем займутся, а уж после можно готовить к беременности. Без твоего участия всё равно не получится.

— Да, точно, — криво усмехнулся Каллид.

— Идём обратно. Скоро закат. Нужно успеть к тому моменту быть у озера. Такие закаты я не люблю пропускать.

— У меня есть ещё одна просьба. Это очень важно.

— Расскажешь чуть позже.

Вернувшись, они отужинали на берегу озера за уютным столиком. Автократ предпочитал есть в тишине, поэтому за всё время трапезы они не обмолвились ни словом. После усиленных тренировок Каллид ощутимо проголодался, а потому был только рад молчанию, что позволило ему спокойно и без перерывов на разговоры поесть.

Когда прислуга убрала всё со стола, оставив только сок, Ин-Дигнус наконец заговорил:

— Теперь можешь рассказать о своей просьбе.

— Не поймите, что я прошу много, но… — Каллид сделал паузу в нерешительности. — Мне нужна абсолютная связь с девушкой, её зависимость от моей жизни. Я могу это сделать дома, но лучше подстраховаться.

— Шантаж смертью беременной в самом крайнем случае, — сразу понял автократ. — Хороший ход.

— Да. Если убьют меня, погибнет и она.

— Сделаем. Я отдам приказ. Но не сегодня. Займёмся этим завтра. Имей в виду, что Эн-Брис будет у тебя временно. Навсегда такого бойца я не отдам.

— Знаю. Я могу дать вам знак, когда его помощь больше не потребуется.

Автократ усмехнулся и проговорил:

— Я и сам узнаю, когда настанет пора возвращать его домой.

Каллид замолчал, не представляя, что ответить. Снова его поставили в дурацкое, неловкое положение.

Ин-Дигнус углубился в свои мысли. В последнее время его что-то тревожило. Нечто неуловимое. Непонятное. Такое с ним происходило впервые. Он не мог разобраться, откуда взялось, казалось бы, беспричинное беспокойство. Причём беспокойство с каждым днём становилось всё больше похоже на какую-то манию. Больную манию. Ту манию, когда что-то извне подсказывает, что он действует неправильно, что нужно повернуть в другую сторону. И то же самое что-то извне говорит одновременно с первым, что всё идёт так, как идти должно. Нельзя отступать, коль выбрал тернистый путь.

Автократ вспомнил прошлое. Невольно всплыли воспоминания. Тогда он ещё был совсем ребёнком. Это была страшная война. Резня беспощадная и бесконечная. Истриситы… Даже орцинусы вели себя на войне намного разумнее. Эти же… Дикари, только-только вылезшие из глубин океана… Много лет прошло, но Ин-Дигнус не забыл. Он никогда не забудет.

Прошли давно те времена, когда ариансы были слабы. Теперь слабы истриситы. И не энергия нужна автократу от них в первую очередь. Самое главное — уничтожить их как вид, чтоб сама вселенная забыла о существовании истриситов. Всех поголовно. И синекожих, и белокожих. Они одинаковые. В той войне принимали участие все. Никто не щадил беззащитных когда-то ариансов.

Конечно, я сказал директору лаборатории, что собираюсь сам всё объяснить совету. Но сегодня хотелось промолчать. Однако раз уж рассказал Рике, то и всем остальным поведать следует. Может, поторопился, но и долго тянуть смысла я не видел.

Совет отреагировал на моё предложение очень остро. Более того, мне не дали до конца рассказать, указать на причины, почему я решил так поступить. Прежде мне не доводилось видеть настолько озлобленных истриситов. В какой-то момент даже показалось, что они всей толпой кинутся на меня, но, благо, этого не случилось. Однако глаза их безошибочно говорили: каждый, только дай возможность, готов убить меня здесь и сейчас. Они с трудом сдерживались. И то не все. Представители мужского пола крайне яростно выступили против, а в конце концов и вовсе перешли на крики и оскорбления. Последнее слушать было очень неприятно, но я же не они. Я должен держаться стойко, холодно. Будь это другая ситуация, наверное, состоялась бы как минимум драка. Максимум — убийство, пусть и не намеренное.

На мои просьбы успокоиться и сесть на места половина совета взрывалась ещё сильнее. Но всему есть предел. И, похоже, это надоело не мне одному. Вот только я на возмущённых повлиять никак не смог. Это смогли сделать Леида и двоюродный брат Каллида, почти всё время молчавший. Но стоило ему заговорить, причём достаточно громко, как все, пусть и не сразу, успокоились и сели по местам. Леида же вставила веское слово после него, установив тем самым гробовую тишину. И только тогда у меня появилась возможность высказаться до конца, обозначить свою позицию и причины, по которым мне хочется изменить систему комнат.

После моей речи взяла слово Леида. Говорила она от имени всего совета. У меня оставалась маленькая надежда, что хоть кто-то из них поддержит мою идею, хотя бы один. Но нет. Мне просто и понятно донесли, что никто ничего менять не собирается. Всё якобы работает как надо. И недвусмысленно намекнули: мои очередные попытки что-то переделать могут обернуться потерей поста главы. Иными словами, обратятся к Аптиосу, чтобы тот нашёл подходящую замену.