Вся тирада была сказана с необычным для искусственного человека раздражением, и Семцова с обидой поджала губы.

"Или я стала подозрительной до того, что начинаю сходить с ума, или ничего не понимаю. Не верю я в благие намерения этой твари", – подумала она, наблюдая за мелькавшими впереди в свете фонариков щупальцами Чужого.

Коридор начал сильно забирать влево, изредка по пути встречались ответвления. На стенах не замечалось странных рисунков, как в центральном зале, ни экранов, ничего. Обычная, гладкая до зеркальности поверхность сероватого цвета. Люди шли молча, только кто-нибудь из солдат изредка ругался сквозь зубы, поскальзываясь на отполированном полу. Минут через двадцать быстрого марша, почти бега, коридор начал резко уходить под уклон, и все кончилось тем, что Баулин поскользнулся и, падая, свалил Казакова и сержанта, шедших позади. Все трое покатились вниз, сбивая с ног остальных. Вскоре весь отряд съезжал по уходящему в глубину корабля коридору с криками проклятий и недвусмысленными угрозами в адрес Чужого, уверенно двигавшегося по потолку. Перепуганная Маша вцепилась было в рукав куртки андроида, но через минуту стремительный полет по этому подобию рождественской горки кончился, и десантники вывалились на довольно просторную и ровную площадку в неопрятной путанице собственных конечностей.

– Бишоп, черт бы тебя побрал вместе с твоим…– начал было Казаков, но, осмотревшись, мгновенно проглотил все слова, которые хотел сказать.

– Пресвятая Богородица…– только и сумела прошептать Семцова, окинув взглядом помещение, в котором оказалась.

Небольшой по меркам строителей корабля, но впечатляющий для глаза человека зал освещался таким же матово-голубым светом, что и прочие отсеки, в которых побывали Семцова, Бишоп и остальные. Призрачные лучи лились с купола потолка, стены же были обычного серого цвета. Однако вовсе не здешний дизайн вызвал у людей состояние, близкое к шоку.

…Сказать, что зал был набит Чужими, значит – не сказать ничего. Серебристая шевелящаяся масса покрывала все пространство до выхода в следующую галерею, также освещенную, – это означало, что существа находятся и там. Бишоп, прикинув на глаз количество собравшихся здесь особей, решил, что тут наличествует около полутора сотен Чужих. Мерцающие серебром панцири, извивающиеся щупальца, сотни оскалившихся пастей, слитное потрескивание стукавших о пол и стены конечностей…

На секунду Казаков искренне пожалел о своем приказе разрядить оружие. Даже Бишоп был несказанно поражен и, как он потом признался Семцовой, напуган этим впечатляющим зрелищем.

– Добегались… – коротко подвел итог путешествию по кораблю кто-то из солдат. По голосу вроде бы Косач.

Однако ни единое из собравшихся здесь существ не собиралось нападать. Наоборот, слитная живая масса подалась чуть назад, а Чужой, игравший роль проводника, сполз со стены на пол, одним махом оказался рядом с Бишопом и вцепившейся в него Семцовой, протягивая андроиду одно из щупалец. Жест был настолько понятный, что Бишоп не раздумывая протянул руку. Чужой мигом поставил его на ноги.

– Поднимайтесь, они вас не укусят, – чуть насмешливо бросил синтетик, повернувшись к простертым на полу "волкодавам". – И без глупостей! Если хоть кто-нибудь выстрелит, то наша песенка спета!

– Встать! – прошипел Казаков и вскочил на ноги, подавая пример остальным. Все начали медленно подниматься, и вот уже до смешного маленькая группка людей встала плечом к плечу против сонмища жутких существ, каких не могло бы породить и воображение Иеронима Босха.

Семцову била такая дрожь, что она с трудом держалась на ногах и, не будь рядом Бишопа, непременно упала бы. У прочих вид был ненамного лучше. Следующая минута прошла в полной тишине – хозяева и гости разглядывали друг друга. Разве что первые чувствовали себя намного увереннее.

– Бишоп, что, по-твоему, нам следует делать дальше? – тихо спросил его Казаков.

– Посмотрим. – Андроид снова выглядел спокойным и невозмутимым.

Внезапно Чужой с царапинами на панцире (тот самый, которого люди встретили в большом зале корабля) коротко и громко пискнул, будто подал команду. Этой команде подчинились. В сплошном ряду ребристых тел и острых щупалец наметился узкий проход, и вскоре все Чужие расступились, образовав коридор, ведущий к зияющему входу в галерею, уходящую далее в недра корабля.

– Нам ничего не остается делать, кроме как пойти туда, – обвел взглядом людей Бишоп. – Сами понимаете, альтернативы нет. Если Чужие не убили или не обездвижили нас сейчас, значит, они вообще не собираются это делать.– После некоторой паузы андроид строго сдвинул брови и добавил: – Попрошу всех держать себя в руках.

И он, поддерживая Машу одной рукой, осторожно двинулся вперед.

– Что стоите? За ним!! – рявкнул Казаков. Даже у вечно флегматичного лейтенанта начали сдавать нервы. Следовать последней рекомендации андроида было ох как нелегко! Особенно шагая среди окружавших со всех сторон клыкастых морд… Впрочем, и весь отряд, если взглянуть со стороны, уже не казался взводом бесшабашных молодцов. Скорее напротив – люди, через силу пытавшиеся сохранить остатки выдержки, выглядели жалко и напуганно. Лишь железный приказ Бишопа сдерживал некоторых от искушения вставить в винтовку или смарт обойму и уничтожить, испепелить, выжечь до последнего всех этих проклятых Чужих…

Зал остался позади. Теперь люди шли по широкому и светлому проходу вслед за Чужим-провожатым, а позади слышалось потрескивание сотен и сотен когтей, панцирей, щупалец. Стая почти беззвучно шествовала за спинами гостей, не давая надежды даже на попытку отступления.

– Так, путь назад отрезан, – пробормотал Казаков, косо посмотрев на андроида. Тот не удостоил его ответом и продолжал уверенно шагать вперед. Маша, превозмогая страх и продолжая следить за направлением, была уверена, что сейчас они идут в глубине противоположного крыла звездолета. Следовательно, челнок все дальше и дальше. На что только рассчитывает Бишоп? Она предвидела западню и оказалась права! Теперь у отряда нет никаких шансов выстоять против такого количества зубастых и когтистых монстров. Ну что ж, видимо, судьба действительно предопределила Маше Семцовой, скромному консультанту-ксенологу из питерского университета, умереть на этой планетке…

Галерея плавно изгибалась вправо и разительно отличалась от всего виденного ранее. Прежде всего, отсутствовали следы постоянного пребывания Чужих в виде слизистых потеков и грандиозных строений, которые они обычно возводили, – вокруг сплошной металл или пластик. Но в то же время никто из отряда Казакова не забывал, что в десятке метров позади накатывается неотвратимый вал отливающих сталью панцирей. Наверху сиял бело-голубым светом потолок, по которому скользил вперед странный проводник. Однако наиболее интересны были стены, вздымавшиеся в высоту на три-четыре человеческих роста.

На сером покрытии были глубоко выгравированы тысячи иероглифов, подобные тем, что украшали панели в центральном зале корабля. Длиннейшие тексты перемежались с темно-коричневыми, выдающимися из стен пластинами, на которых светился один и тот же белый знак: стилизованное, даже чисто геометрическое изображение человека. А если не человека, то того самого антропоморфного существа, чьи останки видел Баулин, неосторожно спустившийся в логово черных Чужих в противоположном крыле иноземного крейсера.

– Что вы думаете об этом? – взглянул на Семцову андроид, пытаясь отвлечь женщину от мрачных мыслей. Но Маша была так увлечена собственными переживаниями, что не обратила на вопрос никакого внимания. Тогда Бишоп отошел чуть вперед и приблизился к одной из коричневых пластин, собираясь подробно ее рассмотреть.

– А ну-ка,– прогудел он себе под нос и сделат попытку ощупать панель. Не успел Бишоп до нее дотронуться, как сверху раздалось не обычное пищание, а буквально визг существа, вихрем слетевшего с потолка на стену прямо над андроидом. Еще продолжая верещать, Чужой без какой-либо осторожности ударил андроида острым наконечником щупальца. Этот удар отшвырнул Бишопа от стены; не удержавшись на ногах, он свалился на пол и прокатился несколько шагов. Казаков и мгновенно вышедшая из транса Семцова кинулись было к нему, но Бишоп мгновенно вскочил на ноги.