План таков: поднимаемся по Гончарной и Святого Германа до Опольских ворот. Возвращаемся мимо кафедрала, оттуда к Королевским воротам. Затем через Рыночную площадь, обратно к замку. По моим расчетам, этот маршрут наиболее короткий и одновременно позволяет накрыть смертоносными импульсами значительную часть территории города. При определенном везении дорога займет полчаса, сорок минут максимум – если нас не остановят люди или не-люди, вероятность чего почти стопроцентная…

– На нашу помощь не надейтесь, это невозможно, – напомнил пан Стеклы. – Больше никто не покинет замок. Придется совсем тяжко, без раздумий прорывайтесь в сторону крепости, у ворот постоянно находятся люди, вас встретят.

– Господин сотник, хотите добрый совет? Отправьте человека к князю Якубу, пускай откроет сокровищницу – заберите оттуда как можно больше серебра. Рассыпьте монеты по периметру стен, в помещениях, во дворе. Насколько хватит – чем больше, тем лучше, не время печься о богатстве. Это серьезно обезопасит замок.

– Сделаю немедленно. Всё готово, отправляйтесь…

По моей просьбе конюхи оседлали и привели Карасика, мерину я доверял больше, чем лошадкам из конюшен гвардии: если не испугался дракона в Бердыче, значит, и сейчас на него можно положиться.

Тихонько заскрипели петли, удерживавшие трехметровые створки ворот, поднялась металлическая решетка. Прямо впереди – мощенный гранитными плитами спуск, за ним темнеющие на фоне зарева острые крыши.

Подходящий шлем я так и не нашел, повязал голову отрезом черной ткани, чтобы капли дождя не стекали за ворот и ветер не трепал волосы. Холодно, очень сыро – ничего не поделаешь, лето заканчивается, уже в начале октября температура начнет падать до минусовых отметок, и вот тогда-то мы попляшем…

Первый сигнал от «Устройства специального контроля за нестандартными формами жизни» в форме крылатого змея передан, он накрыл участок диаметром полкилометра, в окружность вошли замок, часть квартала ювелиров и почти половина Королевской улицы, тянущейся до собора святой Маргариты. Теоретически все университетские животные погибли, но теория в нынешние неспокойные времена не всегда отвечает реальности – есть и другие, мутировавшие или гибридные особи.

– Шагом – вперед! – Я поднял руку. – Факелы не опускать, держаться вместе! Пан Барт, да командуйте же в конце концов! Я всего лишь алхимик!

Десятник, малознакомый мне дворянин, младший сын барона Барта, державшего лен на самой границе с Остмарком, встрепенулся. Парнишка из числа служащей при княжеском дворе безземельной молодежи, дитё дитём: насколько я слышал, ему и сорока лет не исполнилось. Зубы стиснуты, брови сведены, на скуластом лице написана твердая решимость или победить, или умереть. Кого победить или как именно умереть – не важно. Только бы не отдал безрассудного приказа, придется за юным Бартом приглядывать, я как-никак постарше (ха!) и несколько опытнее.

Мы обогнули скалу, впереди семь копейщиков, всадники с заряженными самострелами по флангам, я в центре. Лошади спокойны – значит, амулет подействовал, опасных тварей поблизости не наблюдается. Думаю, временно.

Пробежали навстречу четверо простецов, различить их было проще простого, с учетом «ночного зрения» и излучаемого энергофона. О помощи не попросили, со всех ног мчались наверх, к замку – под защиту стен. Крепость светлейшего стоит на отшибе, прямиком над рекой, защищая Дольни-Краловице с востока – самая окраина города. В центре мы встретим гораздо больше людей, а любые препятствия вызовут ненужную задержку: чем быстрее отряд пройдет по разработанному мною маршруту, тем больший эффект даст использование спецсредств.

Без задержек миновали короткую Гончарную, вышли на перекресток. Справа, дальше по улице Августинцев, грустно догорает большой дом «Под Синим Быком» – некоторые старинные здания в городе носят собственные названия; этот принадлежал пану Стошовицу, богатому золотых дел мастеру. Не уверен, что хоть кто-нибудь выжил – вспыхнуло сразу, жарко и яростно.

Очередной уничтожающий нестандартную фауну сигнал. Едем дальше. В самом начале улицы Германа Оксерского, возле бронзового уличного фонтанчика, обнаружились несколько трупов, лошади пофыркивают – учуяли кровь, на мостовой черные лужи, стекающие к дренажным отверстиям. Запах неприятный, тела серьезно повреждены, вытекло содержимое кишечника – звери убивали всех, кого видели…

Дождь сменился моросью, по улицам тянулись полосы сизого дыма. Звуки в ночи разносились далеко, мы постоянно слышали человеческие крики, то жалобные, то агрессивные; беспрерывно гудели колокола – это значило, что в церквях держат оборону. Насыщенная ионами серебра святая вода – действенное средство защиты, твари класса «Inferno» получают серьезные ожоги, даже если на шкуру попадет всего несколько капель.

Я слышал и кое-что другое: стрекотание, будто издаваемое гигантским сверчком; уханье, похожее на совиное, резкие щелчки, низкие взлаивания. Обычные животные так не голосят, голосовой аппарат у большинства тварей с Граульфа модифицирован, чтобы специалисту было легче различить тот или иной вид на расстоянии. Да и в соответствии со «сказочной эстетикой» проекта «Легенда» страшилища обязаны пугать человека своими причитаниями.

Вновь засветился амулет в виде коловорота – в него встроен детектор движений и расстояния до цели: значит, в наблюдаемом радиусе снова оказался опасный зверь.

– Впереди справа, на крыше! – заорал десятник, не устававший вертеть головой в поисках врага. – Арбалетчики, цельсь!

Последовал залп из десятка увесистых стальных болтов, нечто очень большое и черное, устроившееся на карнизе купеческой лавки, истошно взвизгнуло и шумно рухнуло вниз, прямо перед нами. Лошадки попятились: оно все еще било лапами и стенало, постепенно затихая. Последних четырех стрел, выпущенных в голову и шею, хватило, чтобы убить существо.

Строй разомкнулся, пропуская меня вперед. Дворяне и простецы поглядывали на алхимика с неуверенной надеждой – ждали объяснений, что же оно такое?

Ответа я не дал и не мог дать – слова «спонтанная мутация» ничего не объяснят меркурианцам. Остаточный фон свидетельствует о наличии признаков двух различных классов – нечисти и обычных хищников, тело напоминает крупную кошку размером с леопарда. Шерсти нет, кожа в крупных складках. Челюсти двойные – верхняя и нижняя, как у всех нормальных млекопитающих, и две дополнительные, расходящиеся боковые, словно у насекомого. Заканчиваются жвалы зазубренными крючьями. Красавчик, каких поискать.

Похоже, животное погибло от серебра, напыленного на остриях арбалетных болтов; резкая аллергическая реакция, присущая нечисти, – пена на губах; там, где вонзились короткие стрелы, кожа потемнела и запузырилась. Зрелище далеко не самое приятное. Однако убить тварюгу одномоментно (у животных класса «Inferno» при контакте с серебром начинается стремительное разрушение межклеточных перегородок и распад связей между белками) не получилось – сказывается наследственность, полученная от другой генетической ветви. Как они научились скрещиваться и размножаться, кто скажет, а?

– Без паники, – громко сказал я. – Обычное чудовище, в Танвальде и не такие встречаются! Оно мертво. Сомкнуть строй!

– Сомкнуть строй! – повторил младший барон Барт. – Пан алхимик сказал – зверь издох! Сдерживать лошадей! Шагом!..

Меня так и подмывало остановиться возле кабака «Злая Клара», проверить, как обстоят дела у старой приятельницы, и при нужде оказать помощь – в доме живет не только сама Клара, но и одинна-дцать работающих на хозяйку девиц, прислуга, да еще постояльцы, снимающие комнаты на втором этаже. Меня успокоили запертые ставни, тишина вокруг и отсутствие близких пожаров; Клара – женщина умная и хладнокровная, наверняка догадалась наглухо запереться и спуститься в каменный погреб под домом.

Опольские ворота города. Десятиметровая квадратная башня с зубцами, сложенная из гранитных валунов, деревянная пристройка, где квартирует стража. Обязательных факелов на башне нет, двери в караулку распахнуты, над входом горит одинокая масляная лампа. Ни души.