Сам не понимаю, каким образом я вдрызг разругался с паном Щепаном. Конечно, у всех нервы ни к черту, жизнь в постоянном напряжении хорошим манерам не способствует, а если плохое настроение подпитать алкоголем, так и вообще можно скатиться до вопиющего скотства. Что, собственно, и произошло.

Пан Щепан тоже хорош, незачем было сразу срываться в крик. Да, я отсутствовал больше четырнадцати стандартных суток. Устал, между прочим, смертно – думаете, легко пришлось на Граульфе? Отдуваться пришлось за всех, сначала в деканате, а потом и в службе безопасности Университета, где мне устроили восьмичасовой допрос с пристрастием. Еле отвязался и с колоссальным трудом избежал отзыва с Меркуриума!

Возвращаюсь я домой, и что же? Встречаю разъ-яренного пана Щепана, выслушиваю громкий выговор и совершенно незаслуженные обвинения в безделье, праздности и чрезмерно долгой отлучке. Две недели развлекался на Граульфе, а здесь работы невпроворот! Специалисты – наперечет, а ты?..

Слово за слово, итого сотня слов. Я был голоден, взвинчен приключениями в Университете, хотел спать и вдобавок насквозь промок под дождем, пока добирался от точки перехода до города и княжьего замка. Результат оказался предсказуем – коса нашла на камень, мы начали орать друг на друга в голос, в финале напряженной беседы я хлопнул дверью и ушел наверх, в свою комнату под самой крышей Башни Алхимиков. До полусмерти перепугал Гинека – пожилой слуга привык к тому, что хозяин вежлив, голос никогда не повышает и обычно не швыряет в стену кувшины с пивом.

Простец, тихо, как мышка, прошмыгнув в комнату, поставил на стол поднос с ужином и растворился в темноте коридора, стараясь не привлекать к себе внимания.

– …Не вздумай меня будить! – рявкнул я вслед Гинеку. – Будь тут хоть конец света! И никаких посетителей!

Через ставни, в приоткрытое окно влилось низкое гудение колоколов кафедрала – отбивали девять вечера. Теряющееся в облаках солнце касалось нижним краем горизонта, скоро окончательно стемнеет. Я подумал о том, что не спал почти тридцать часов, и мимолетно пожалел разбитый кувшин, остро хотелось выпить – двух бокалов красного вина, употребленных во время бурного выяснения отношений с паном Щепаном, слишком мало для того, чтобы заглушить стресс…

Я плюхнулся в кресло, отбросил с подноса полотенце, оторвал часть горячей пшеничной лепешки, макнул в мясной соус, прожевал. Вкуса не почувствовал.

Задрало! Сколько можно?! Я, что ли, во всем виноват? Думаете, приятно быть козлом отпущения?

«Ну-ка тихо, – приказал я самому себе. – Воплями и истериками ничего не добьешься. Поменьше эмоций, побольше конструктива. Успокоился, выдохнул, покушал, лег спать. Наступит новый день, всё образуется… И надо бы извиниться перед паном Щепаном, некрасиво вышло!»

Открыв сундук, где хранились вещи, я отыскал чистую льняную рубаху и нижние штаны, грязную одежду положил у порога на лестнице – Гинек утром заберет и отнесет прачкам. Плотно закрыл ставни, ночь будет прохладной, с юго-запада беспрерывно наносит дождевые тучи. Нырнул под меховое одеяло, сшитое из пушистых волчьих шкур. Тепло. Я дома.

Я бы заснул в один момент, однако непременно следовало узнать, какова обстановка. С Лация я прихватил шикарный серебряный браслет, охватывающий правое запястье левой руки, – три сплетшиеся воедино змейки с алмазными глазками. Чудо техники, оснащенное псевдоразумом (не путать с настоящим ИР), приемопередающим устройством Планка, генератором помех, импульсным лазером и еще тьмой-тьмущей полезных приспособлений, категорически запрещенных на Меркуриуме. Удав заверил, что никакая система слежения этот агрегат не зарегистрирует – защита абсолютная, на Юноне свое дело знают твердо, такие браслетики редки и ценятся очень высоко.

На мое счастье, после появления в системе Меркуриума боевых кораблей с Норика и перевода центров наблюдений Университета под прямой контроль Граульфа Планкова связь на планете вновь действует – создающие непреодолимую преграду для передачи сигнала сферы сингулярности, расположенные вдоль орбиты нашего мира, реактивированы, а перехватить сообщение невозможно, в этом главнейшее достоинство линии Планка.

Управление простейшее – то есть мысленное, браслет реагирует на изменение биоэнергетического фона человека, источник питания подзаряжается непосредственно от носителя, меня самого. В прежние времена на Земле любая шпионская контора отдала бы за такую игрушку десятки миллионов без всякого сожаления! Истинный шедевр.

Встроенный проектор позволяет создавать любое изображение, от статичного до многомерного – программа изначально предполагает создание простейшего визуального интерфейса: выбираешь значок и вперед, хоть на прямую связь с принцепсом Лация, хоть на закрытые правительственные серверы миров Конвенции.

Меня интересовало то, что Удав именовал простеньким словом «обеспечение». Подразумевалось под ним многое, куда больше, чем можно подумать. Принцепс, как и всегда, начал работать с размахом, не считаясь с расходами и возможными потерями. Для начала следовало обустроить «первый эшелон», то есть ввести в пространство вокруг Меркуриума станции слежения, «корабли поддержки» и автоматические корабли резерва. Не забудем о трех «Гепардах», созданных на верфях Юноны, способных отследить прибытие в систему незваных гостей, и поймем, что задача поставлена сложная…

Итак, взглянем. Фрегаты пока на месте, крутятся по стандартной орбите. Ничего себе – пока я куковал на Граульфе, принцепс перебросил сюда двадцать семь беспилотных модулей! Все прячутся в облаке Оорта, за пределами зоны безопасности вокруг планеты. «Эквилибрум» никуда не пропал, мертвый транспорт теперь больше походит на небольшой астероид, ползущий по замкнутому эл-липсу вокруг Меркуриума.

«Гепарды» его не видят – от корабля не исходит тепло, радиоволны и микроволновое излучение, такие объекты считаются естественными. Обычная большая железяка. Если б не переданные мною сведения о Степином транспорте, станции Удава никогда бы не обнаружили «Эквилибрум»…

Что еще? Архив сообщений заполнен только одной депешей – «Ни о чем не беспокойся, дела идут отлично. Борис». Обожаю Удава за краткость и доходчивость. Осветить вопрос о переговорах Гая Марцеллина с правительством Норика он не пожелал, а ведь это серьезнейшая проблема! Задуманная операция невозможна, если рядом с Меркуриумом находятся три мощнейших боевых корабля!

Однако, если Удав сказал, что «дела идут отлично», значит так и есть. Старик врать не будет, не привычен.

Теперь можно отойти на отдых. Я отключил линию Планка, зарылся лицом в подушку, накрыл голову краем одеяла и моментально задремал.

Пробудился я глубоко ночью – было совсем темно. Что именно меня обеспокоило, я вначале не понял, страшный сон привиделся? Сомнительно, я почти не вижу снов.

Подождите-ка, а что это за непонятный звук? Будто наверху кто-то ходит? Шаг, другой… Короткая перебежка, снова шаги. Кому взбрело в голову посреди ночи забраться на крышу? Судя по каплям дождя, стучащим в ставни, погода отвратительная; импровизированной обсерваторией, устроенной мною на вершине башни для развлечения его светлости князя Якуба, по прямому назначению не попользуешься – звезды и луны скрыты облаками.

Сколько времени, любопытно? Часа три?

Я зажег масляную лампу, сей же момент по потолку тяжко грохнуло, будто перевернули крупный предмет. Если это один из телескопов, хранящихся под навесом, – убью мерзавца на месте! Нигде больше на Меркуриуме нет таких оптических приборов, я их на Юноне заказывал и не без труда переправил на планету!

Б-бум! Ну точно, слон в посудной лавке! Придется одеваться и идти выяснять, кому и какого дьявола потребовалось нанести визит в столь неподходящее время! Вход в Башню Алхимиков, кстати, ночами запирается – значит, лунатизмом страдает кто-то из своих…

Натянув кожаные штаны, колет и сапоги без ставших привычными портянок (времени нет!), я на всякий случай прихватил кинжал, взял зеркальную лампу в левую руку, поднялся по последнему лест-ничному пролету и отбросил деревянный люк, за-крывавший выход на плоскую крышу. Странно, щеколда была закрыта изнутри…