Пауза затягивалась. Неожиданно Мясник махнул рукой и удавка с моего горла исчезла.

Мясник прокашлялся.

– Да, тебя голыми руками не возьмешь! И все таки, фокусник, кто тебе рассказал обо мне?

– А у вас принято встречать гостя удавкой? – в ответ поинтересовался я.

– Да, если от этого гостя ментом поганым воняет, – прошипел старик.

– Ну, на мой счет можете не сомневаться… – начал было я.

– А у тебя, что, на лбу написано, что ты не мент? – зло огрызнулся старик.

– Нет, – согласился я. – Но так как убить вам меня не удалось, я все же хотел бы предложить вам кое-какую работу.

– Ты че, не понял, – казалось Мясник находится на грани истерики, и вот-вот сорвется, бросится на меня, словно загнанный в угол зверь. – Вали отсюда, пока цел, сяв… – но он не договорил. Настала моя очередь. Я затянул невидимую удавку у него на горле. Вот ты и попался, Мясник.

Не понимая в чем дело, старик схватился за шею, пытаясь нащупать то, что душит его, но, естественно ничего найти не смог. Конечно, вэтот миг я отлично понимал, что наживаю себе еще одного врага, но… но отступать мне было некуда. Я сдавил чуть посильнее. Глаза старика стали вылезать из орбит, лицо, в красном свете лампы стало малиновым. Он захрипел. Тогда я чуть ослабил хватку заклятия.

– Ну вот, мы и квиты, – спокойно продолжал я. – Теперь попроси своего пеликана отойти подальше, не маячить у меня за спиной.

Старик прохрипел что-то на неизвестном мне языке.

– Отошел? – мысленно спросил я Тогота.

– Да, – ответил покемон. – Стоит в двух шагах с пистолетом наготове.

– Надеюсь, пули у него не серебряные?

– Самые обычные, – ответил мой демон-хранитель.

– Тогда продолжим, – и я вновь переключил свое внимание на Мясника. – Как вы видите, я человек по-своему опасный. И все же, – щелчок пальцев и невидимая удавка исчезла, – я хотел бы не воевать с вами, а предложить вам выполнить для меня одну работу.

– Прикончить вы сами кого угодно сможете, – пробормотал Мясник, растирая шею.

– Ну что вы, – все тем же вежливо-высокомерным тоном продолжал я. – Мне нужно от вас совсем другое. Я же сказал, что ищу чистильщика.

Старик вновь внимательно посмотрел на меня. Его взгляд буквально буравил меня.

– Есть несколько трупов, и я хотел бы, чтобы вы прибрали тела.

Мясник молчал.

– Согласны?

– Сколько? Где? Почем? – выдавил Мясник.

– Вот это уже разговор делового человека, – улыбнулся я. – Вот адрес, – я протянул старику бумажку. – Это офис. Там только тела, никого живого. Вывезите этим вечером. Прежде чем войти начертите на двери такой знак.

Старик удивленно поднял брови.

– Зачем?

– И учтите, работы там много, – продолжал я, сделав вид, что не расслышал его вопроса.

– Сколько трупов? – прохрипел старик – видимо он еще не пришел в себя после действия моего заклятия.

– Десять.

– Сколько? – глаза у него полезли на лоб.

– Там десять тел, и некоторые из них изувечены, – спокойным голосом продолжал я. – Вот деньги. Я вынул из внутреннего кармана куртки толстую пачку зеленых. Все по вашей обычной таксе: тысяча за тело, хотя для оптового заказчика вы могли бы сделать скидку, – тут я вновь мысленно попросил Тогота мне помочь, и лицо мое растянулось в столь зловещей улыбке, что старик побледнел и разом сник. – Кроме того, за городом, – тут я вновь полез в карман куртки, достал карту, развернул и сунул ее в нос старику, ткнув в маленький красный крестик, – еще парочка обгорелых трупов. В общем, сделайте все, как надо. Да, вот еще деньги. По тысяче двести за пригородный выезд.

Положив деньги поверх карты, я встал.

– Надеюсь, вы все сделаете правильно, и мне не придется вновь заходить к вам.

На какое-то мгновение я снова захлестнул колдовскую удавку на шее старика, но тут же убрал ее. Мясник должен помнить: он под контролем, в любой момент я могу затянуть узел. Я повернулся и не спеша прошел мимо оторопевшего головореза, громко хлопнув металлической дверью, разделяющей контейнеры.

На обратном пути меня ждала засада.

Мой дом, впрочем, как и другие многоквартирные строения брежневских времен, обладал повышенно уродливой конструкцией и планировкой. Это сейчас стали строить новые дома с учетом потребностей граждан, а тогда… Хотя каждый и так знает.

Сама парадная некогда была застекленной, но нижние два метра из пятиметрового стеклянного покрытия давным-давно заколотили досками – ни у одной жилконторы не хватит денег еженедельно менять выбитые стекла. Из-за этого в огромной квадратной зале холла, выкрашенной каким-то умельцем в бурые тона, царил полумрак. Тускло отсвечивали искореженные металлические почтовые ящики. Где-то впереди неясной тенью маячила лестница, ведущая к лифту. Вот такая чудная парадная. Естественно, ни одна лампочка не горела.

От Мясника я возвращался довольный собой. Никогда бы не поверил, что у меня все так лихо получится.

Однако когда я оказался посреди темного холла, собственной парадной, голос Тогота отрезвил меня.

– Стой! – я замер с поднятой ногой. У меня уже давно выработался условный рефлекс: если мой покемон обращается ко мне таким тоном, да еще в повелительном наклонении, то лучше всего поступить так, как он просит. Иначе себе дороже будет. – Медленно поставь ногу, и оглядись. Похоже, это – засада.

Тогот как всегда был прав.

Двое гостей возникли у меня за спиной, другая парочка преградила мне путь. Разглядеть я их толком не мог, но это были определенно люди. Только вот кто их послал? Мясник? Вряд ли. Он не успел бы вычислить кто я такой, чтобы послать людей. Значит это приятели моего неведомого «доброжелателя», или «доброжелателей», друзей Геночки.

– Эй… – начал было я взмахнув рукой.

– Не дури, – остановил меня Тогот. – Они настроены серьезно.

Тогда я потянулся за «вальтером». Рука нащупала рифленую рукоять… И вновь покемон остановил меня.

– Прекрати. Начнешь палить, все сбегутся. Лучше расслабься… Я сам все за тебя сделаю.

А вот этого я не хотел больше всего. Не люблю я это. Хотя Тогот был прав, ничего больше делать мне не оставалось. Не устраивать же кровавую баню в собственной парадной.

Запрокинув голову, я постарался максимально расслабиться. Тут же болью свело запястья. А потом тело стало и вовсе не моим. То есть я по-прежнему чувствовал руки и ноги, только не мог ими двигать. Телом моим полностью завладел Тогот. Единственное, что я успел сделать, так это пробормотать заклятие неуязвимости. И тут велосипедная цепь со всего размаха обрушилась мне на правое плечо.

Заклятие сработало. Боли я не почувствовал. Я даже не покачнулся. Похоже, противник мой этого не ожидал. Но еще большей неожиданностью оказалось то, что произошло дальше. Тогот заставил меня сделать шпагат. Вот тут-то я по настоящему завопил от боли, но покемон не обратил на мои страдания никакого внимания. Я даже не мог схватиться за больное место. Мое тело стало мне неподвластно. Им управлял Тогот.

Чей-то нож рассек воздух в том месте, где только что находилось моя голова. Конечно, заклятие спасло бы меня, но только не в том случае, если в метал клинка подмешано серебро. Один раз в тот день я уже рискнул, и второй раз играть в русскую рулетку у меня не было никакого желания. Видимо, Тогот мои опасения разделял.

Дальше все происходило как в третьесортном гонконгском фильме. Опершись руками об пол, я крутанул «мельницу», сбив с ног одного из нападавших. Отлетев назад, он с приглушенным звуком треснулся головой о развороченный почтовый ящик. Больше он в драке не участвовал. Не прекращая движения, я резко выбросил ноги вверх, и мои кроссовки врезались под подбородок тому, что был с ножом. Нож полетел в одну сторону, нападавший в другую. Мускулы икр с непривычки свело от жуткой боли, но Тогот пощады не знал. Больно мне, не больно, а тело по его приказам продолжало выделывать акробатические этюды.